и вам сделают перерасчет. Будете жить, как барин.
- Класс! - восхитился Штирлиц.
- Возьмите с собой все документы, какие есть в доме, военный билет, паспорт, трудовую книжку, и поехали. У нас еще один пенсионер есть, к которому надо будет потом заехать.
- Не Борман ли? - поинтересовался Штирлиц.
После учачно проведенной операции в Южной и Северной Корее, Штирлиц потерял все следы Бормана, который словно в болоте сгинул.
- Кого? - удивился Зайчик.
- Ну, по-нашему Сидоров будет.
- Нет. Не к Сидорову. Одевайтесь и не забудьте взять документы. Склероза у вас еще нет?
'Склероза нет, но появились провалы в памяти', - ответил Штирлиц и забыл сказать это вслух.
Он быстро собрался и нашел папку со своими документами. 'Вот так живешь, упираешься носом в стену, и вдруг жизнь преподносит тебе очередной приятный сюрприз. Вернее, преподносит сюрприз, но на этот раз почему-то приятный', - поправил себя Штирлиц.
Они спустились по лестнице и вышли во двор, где стоял 'Рафик' с наглухо зашторенными окнами.
Сосед, сидевший на лавочке, поздоровался со Штирлицем простуженным голосом и, видать, хотел напомнить ему о долге в двадцать рублей, но постеснялся мордоворотов и не подошел.
Штирлиц сделал загадочный вид, словно находился на секретной операции, пристально посмотрел на своего кредитора и сел в машину.
'Рафик' умчался и обратно Штирлица уже не привозил.
ГЛАВА 4
ПЕНСИОННЫЙ ФОНД
Машина остановилась у заброшенного трехэтажного здания, которое было предназначено на снос. Трое прошли через строительный мусор и спустились по загаженной лестнице в темный подвал.
Зайчик открыл скрипучую дверь ключом. Перед глазами Штирлица предстал длинный, плохо освещенный коридор. Его повели, поддерживая под руки, вдоль редких оцинкованных дверей. Коридор был мрачным, местами в каких-то неопознаваемых подтеках, с неприятным запахом, напоминая тем самым бункер фюрера в нелучшие времена.
- Здесь что ли находится Пенсионный Фонд? - спросил Штирлиц.
- Да.
- А почему в таком странном месте? Почему какие-то подвалы, казематы, нежилые помещения?
- Чтобы никто не узнал. Представь, Исаев, сколько граждан сбежится в Пенсионный Фонд, если узнает, где он находится!
- Верно, - согласился Штирлиц, которого ни на минуту не покидало радостное настроение. - Пенсию точно повысят?
- Товарищ, мы же тебе сказали, - с сильным акцентом ответил Мустафаев, на что Зайчик хрипло хохотнул.
Штирлиц зашагал быстрее, помахивая впереди себя костылем, чтобы не наткнуться на какую-нибудь арматуру.
- Все, пришли, - доложил Зайчик. - Стыдоба на месте?
- Куда он денется, - лениво отозвался второй.
Они остановились возле стальной двери. На этот раз Зайчик приподнял возле косяка планку штукатурки, под которой обнаружился цифровой наборник, и набрал несколько цифр. Штирлиц, по своему обыкновению, непроизвольно запомнил: '24531961'. Дверь отъехала в сторону. Штирлица провели в помещение, почти такое же мрачное, как и подземелье, по которому они только что шли.
- Дед, подожди здесь на стульчике, сейчас мы отметимся и тебя со всей душой примут.
Мустафаев и Зайчик быстро скрылись за другой дверью, откуда сразу же послышались приглушенные и сердитые голоса.
Штирлиц присел на стул и осмотрелся. Окон в помещении не было. Вдоль стен стояло несколько стульев, в центре стоял биллиардный стол с тремя одинокими шарами. Штирлиц взял кий и стал гонять шары, стараясь попасть в какую-нибудь лузу, но все как-то не получалось.
'Интересно, о чем можно так долго и так скрытно разговаривать?' - подумал он и подошел к двери. Приложив свое ухо, Штирлиц стал подслушивать, чего с ним раньше не приключалось, но к старости, определенно, приобретаешь дурные привычки.
Тут дверь внезапно распахнулась, и Штирлиц ввалился в другое помещение, чем-то напоминаюшее ангар для подводных лодок. Здесь было просторно. Кроме двух уже известных Штирлицу мордоворотов, перед ним стоял человек в грязном белом халате, броско заляпанным чем-то ярко-красным.
Мустафаев, который как раз прятал в карман пачку десяток, сообщил:
- Главный не занят, старик. Тебя сейчас быстро отпустят.
- Меня зовут Мавр Феоктистович Стыдоба, - представился толстый мужчина, перебрасывая на губах бычок гаванской сигары. - Как там наверху, дед, солнышко светит?
- Светит, но не греет, - ответил Штирлиц.
- Понятно. Где его документы?
- У него.
- Документы на стол!
Штирлиц подошел к одному из столов, покрытых серым брезентом.
- Вам о моей пенсии Леонид Ильич позвонил? - спросил Штирлиц.
- Кто?
- Кто-кто! - передразнил Штирлиц. - Генеральный секретарь Брежнев!
- На счет тебя-то?
- Ну.
Стыдоба покрутил пальцем у виска.
- Старик, твой любимый Брежнев давно уже умер!
- Правда? В последнее время я что-то политикой не интересовался, - оправдался Штирлиц. - А кто теперь хозяин?
- Михал Сергеевич Горбачев.
- Он хороший?
- А как же! 'Даешь новое мышление, товарищи!' - ошибаясь в ударении, Стыдоба процитировал жизненную позицию нового Хозяина. Ладно, некогда нам лясы с тобой точить, выкладывай документы.
Штирлиц снова посмотрел на столы. Теперь он отчетливо видел, что из-под одного брезента выглядывают чьи-то грязные, посиневшие ноги. Штирлиц насторожился.
- Что-то мне не верится, что это Пенсионный Фонд. Может быть я в морге?
- Дед, какая тебе разница? Тебе все равно на кладбище пора!
- Я еще поживу, - ощетился Штирлиц и прыжком метнулся к двери.
Мустафаев хохотнул. Поигрывая ломиком, оказавшимся в его руках, злодей приблизился к русскому разведчику.
- Сейчас как дам по голове! - угрожающе сказал он.
Штирлиц вмазал ему промеж глаз своим кастетом, который, как в сказке, почему-то всегда оказывался у него под рукой. Узбек отлетел и повалился на один из столов, опрокинув лежавший на нем труп. Труп ударился о пол своим бородатым старческим лицом, да так и остался лежать.
Зайчик ударил Штирлица цепью по ногам, а потом по голове. Заливаясь кровью до самых ног, Штирлиц упал и Зайчик уселся на него верхом.
- Арап Феоктистович, давайте хлороформ! На этот раз прыткий попался, в десанте, наверное, служил!
Через минуту Штирлиц уже ничего не чувствовал.
Стыдоба отдышался. Мустафаеву наложили на нос компресс, а Штирлица перенесли на стол, освободившийся во время потасовки.
- Кто он такой? Что там у него в паспорте? - спросил Стыдоба.
- Написано Исаев, а больше ничего не видно. Все кровью заляпано.
- Ладно, какая разница! Брось документы в топку. Теперь его прошлое не имеет никакого значения.
