Под утро Дробышев оказался у магазина во Власюках. Там уже собралась очередь из двух человек. У них был гордый, но слегка помятый вид.
Увидав третьего, они стали добрее духом. И поэтому со всем своим добродушием они начали сообщать незнакомцу все местные новости. Глаза у них были мутные, речь не очень связная, но Дробышев ловко навел их на нужную тему.
Они сначала сообщили, что медсестра Ирка Забелина просто тащится за учителем по имени Герман. Она перед ним из платья выскакивает, а он — ноль внимания!
Но раньше Иришка скромная была. Этим шашням научила ее подруга — Дашка Федюкина. Вон ее дом на отшибе села…
Из всего этого бормотанья Дробышев четко понял, где наверняка прячется свидетельница.
Оставив мужикам премию, майор потихоньку пошел к дому Дарьи Федюкиной…
Поскольку подруги затащили лестницу наверх Дробышев начал строить пирамиду. Он подтащил к стене шаткий стол. Поставил на него две лавки, а сверху взгромоздил табуретку.
Находясь наверху, бывший майор пытался топором взломать засов люка. И это ему удалось! Но теперь предстояло приподнять деревянный квадрат. А на нем, вероятно, сидели две девки, своими телами защищая вход на чердак.
И вот он уже почти у цели! Сейчас рывком он поднимет крышку и сбросит орущих девиц с люка. Потом поднимет винтовку, лежащую на столе, и завершит дело.
Дунаев тоже первым делом заметил оружие. Винтовка соблазнительно покачивалась вместе со всей пирамидой. А до приклада был всего метр. Но это, если лежать на пороге гостиной. А если встать, то вот она! Бери и стреляй.
Но вот стрелять в безоружного бандита Вадим не хотел. Так не положено!
И тогда Дунаев встал во весь рост, стянул со стола винтовку, взял ее за ствол, размахнулся, как дубиной, и смачно ударил по крайней ножке стола…
Они сломались одновременно!
У винтовки отлетел в угол приклад и жалобно звякнул расколовшийся оптический прицел.
А ножка треснула и согнулась в три погибели, держась на честном слове.
Если стол на трех ножках, то стоять он может. Но не очень долго.
Через две секунды пирамида заколебалась и начала стремительно рушиться.
Сначала с наклоненного стола скатились две лавки. Потом слетел табурет. А затем свалился сам Дробышев.
Прямых переломов у него не было, но при падении он хорошо трахнулся всеми частями тела. А напротив него стоял крепкий парень с винтовочным стволом в руках.
В этом раскладе Дробышев был ближе к двери в чулан. Он развернулся и побежал на побитых ногах.
Вадим бросился за ним.
Уже во дворе Дробышев, пытаясь выбежать на улицу и добраться до своей машины, увидел страшное!
К воротам подъехали две машины, одна из которых была явно полицейская.
На бегу бывший майор развернулся и побежал вниз. Туда, где огороды, где пруд и баня.
Вадим догонял его слева, не давая убежать в лес. А Миша Лифанов с Максом Квасовым и двумя сержантами обходили Дробышева со стороны пруда.
Бывшему майору ничего не оставалось делать. Или сдаваться, или идти в баню.
Он забежал в сруб Дарьи Федюкиной. Там было еще тепло, пахло мылом и распаренными вениками.
Обрезком бревна Юрий Иванович запер мощную дверь и занял оборону…
Большая часть статьи была у Леры готова. Недостающие сведения и самые последние новости Миша Лифанов надиктовал жене прямо из Власюков.
Дробышев еще из бани не вышел, но через окошко начал вести переговоры с лейтенантом. Он уже активно сдавал подельников, выгораживая себя.
Когда бывший майор все-таки вышел и получил свои наручники, Максим Квасов решил поехать к реке Кривуше и там за забором задержать Сойкина и всех, кто окажется там.
Это пока не арест, но лучше взять их сейчас, чем потом отлавливать по всему миру…
Таким образом, у Леры Лифановой были все материалы для разгромной статьи.
Она вошла в кабинет главного редактора Юрия Мунка с видом победителя.
Юрий Львович долго читал текст. Где-то восторгался, поднимая вверх большой палец, где-то удивлялся, разводя руками. Но в самом конце он погрустнел.
— Отличная статья, Лера!
— Спасибо, Юрий Львович.
— Это шедевр журналистики! Но печатать мы его не будем.
— Почему?
— Пойми меня, Валерия, правильно. Наш еженедельник называется «Новая искра». Не взрыв, не бомба и не пожар. Искра, она значительно скромнее и осторожней.
— Не понимаю, Юрий Львович!
— Вот ты, Лера, пишешь, что директор Трощенко жулик и вор. А его пока еще даже не арестовали.
— Арестуют!
— Или вот — пенсионер ФСБ Сойкин у тебя организатор трех убийств. А суда еще не было. Где твоя презумпция невиновности. Так нас с тобой за клевету упекут.
— Я слышала о новом законе. Получается, что до суда вообще нельзя писать ни о ком.
— Правильно, Лера. Даже, если ты точно знаешь, что твой герой вор, заведи на него уголовное дело, проведи суд и после приговора пиши.
— Но я не могу завести дело! А те, кто могут, не очень хотят. Мы пять лет будем ждать. И о чем тогда писать, Юрий Львович?
— Пиши о том, что можно. Пиши о гламуре, о гороскопах, о кулинарных рецептах, о колдунах и магах.
— Но мы же «Новая искра»!
— Поискрили немного и хватит! Сейчас, Лера, другие времена…
Полковник Серов сверкал, как блин на Масленицу. Сотрудники отдела майора Матвиенко раскрыли важнейшее дело. Тут и несколько убийств, и мошенничество, и спасение подмосковных рек.
И опять отличился лейтенант Квасов.
Всем были обещаны ордена, медали и благодарности.
И на вопрос Максима об аресте Трощенко полковник радостно согласился.
— Надо брать этого гада. Но и горячку нечего пороть. Он пока ничего не знает про показания Годунова и Дробышева. Так Матвиенко?
— Да, он думает, что во Власюках обычная проверка. И Сойкин пока ведет себя спокойно. Про убийства мы ему не говорили, а на стройке коттеджей он «якобы» оказался случайно.
— Вот и хорошо! Давай-ка, майор, сегодня выпускай Сойкина на подписку о невыезде. Будто бы мы ничего о нем не знаем. А завтра утром готовим усиленную бригаду и нагрянем к Трощенко на завод. Вот тогда и начнем полную раскрутку. Все ясно?
— Так точно, товарищ полковник!
— А я еще раз скажу — молодцы, ребятки. Хорошо поработали!
* * *
