Судья Маркхем обратился к заседателям:
— Господа, встаньте и примите присягу судить это дело. Я же позволю себе поздравить обвинение и защиту с тем, сколь быстро был сформирован настоящий состав присяжных.
Присяжных привели к присяге. Клод Драмм изложил позиции обвинения — сжато, убедительно и по существу. Казалось, он подслушал мысли Перри Мейсона и решил, отбросив все предварительные соображения, сосредоточиться на одном всесокрушающем ударе.
— Господа присяжные, — сказал он, — я намерен доказать, что вечером семнадцатого октября сего года подсудимая по настоящему делу застрелила Клинтона Форбса. Я не стану скрывать, что покойный нанес подсудимой обиду, и не буду пытаться приуменьшить ее характер. Я свободно, открыто и честно представлю факты всецело на ваше рассмотрение. Я намерен доказать, что покойный был мужем подсудимой, что супруги проживали совместно в Санта-Барбаре, но этому был положен конец примерно за год до гибели умершего; что он тогда тайно отбыл, не сообщив подсудимой предполагаемого адреса, и взял с собой некую Паулу Картрайт, жену их общего знакомого; что сбежавшая пара приехала в этот город, где Форбс под именем Клинтона Фоули поселился на Милпас-драйв в доме номер 4889, а Паула Картрайт выдала себя за Эвелин Фоули, жену покойного. Я намерен доказать, что подсудимая купила автоматический пистолет марки «кольт» тридцать восьмого калибра; что более года она посвятила тщательным и упорным поискам, пытаясь установить место пребывания покойного; что незадолго до дня убийства она его обнаружила, приехала в этот город и сняла номер в одной из центральных гостиниц под именем миссис К. М. Дэйнджерфилд.
Я рассчитываю доказать, что вечером семнадцатого октября около двадцати пяти минут восьмого подсудимая прибыла к дому, где проживал ее муж; что она открыла дверной замок с помощью отмычки и проникла в коридор; что она встретилась с мужем лицом к лицу и хладнокровно его застрелила; что после этого она уехала в такси, отпустив машину неподалеку от отеля «Бридмонт», где снимала номер под именем Дэйнджерфилд.
Я намерен доказать, что, высаживаясь из такси, она нечаянно оставила в машине носовой платок. Я намерен доказать, что этот платок, несомненно, принадлежит подсудимой; что подсудимая, осознав всю опасность утери столь смертоносной улики, разыскала водителя такси и получила обратно носовой платок.
Я намерен доказать, что оружие, купленное подсудимой, в каковой покупке она собственноручно расписалась в книге учета, которую ведет торговец спортивными товарами в Санта-Барбаре, штат Калифорния, является тем самым оружием, из которого были произведены смертельные выстрелы. Опираясь на эти доказательства, я буду просить присяжных вынести решение о виновности подсудимой в преднамеренном убийстве.
Во время своей речи Клод Драмм не повышал голоса, но говорил с проникновенной убежденностью, захватившей присяжных. Закончив выступление, он вернулся на свое место.
— Хотели бы вы выступить с первым словом сейчас или отложить его на дальнейшее? — спросил Перри Мейсона судья Маркхем.
— Мы произнесем его позже, — ответил Перри Мейсон.
— Ваша честь, — заявил Драмм, вставая, — составление списка присяжных заседателей по делу об убийстве занимает обычно несколько дней и уж, по крайней мере, не менее одного. Настоящий состав был сформирован в очень короткое время, что меня несколько удивляет. Я хотел бы просить отложить разбирательство до завтра.
Судья Маркхем, улыбнувшись, отрицательно покачал головой:
— Нет, адвокат, суд продолжит слушание дела. Суду известно, что адвокат, ведущий защиту в настоящем процессе, имеет обыкновение ускорять процедуру весьма существенным образом. Суд не видит необходимости терять то, чего достигли сегодня.
— В таком случае, — с невозмутимым достоинством произнес Клод Драмм, — я перехожу к определению corpus delicti[Вещественные доказательства; состав преступления
— Хорошо, суд учел, — сказал судья Маркхем.
Тельма Бентон вышла вперед и приняла присягу, подняв руку. Она заняла место для свидетелей и показала, что ее зовут Тельма Бентон; что ей двадцать восемь лет; что она проживает в меблированных комнатах «Ривервью»; что она знала Клинтона Форбса более трех лет; что она работала у него секретаршей в Санта-Барбаре, сопровождала его, когда он уехал из Санта-Барбары, и поселилась вместе с ним в доме номер 4889 на Милпас-драйв, где стала его экономкой.
Клод Драмм удовлетворенно кивнул.
— Вы имели возможность вечером 17 октября сего года, — спросил он, — видеть мертвое тело в доме 4889 на Милпас-драйв?
— Да.
— Чье это было тело?
— Это было тело Клинтона Форбса.
— Он снимал дом под именем Клинтона Фоули?
— Да.
— Кто проживал в доме с ним вместе?
— Миссис Паула Картрайт, взявшая имя Эвелин Фоули и выдававшая себя за его жену, повар-китаец А Вонг и я.
— Была ли в доме еще и полицейская овчарка?
— Была.
— Как звали собаку?
— Принц.
— Сколько времени мистер Форбс держал эту полицейскую овчарку?
— Примерно четыре года.
— Вы впервые увидели пса в Санта-Барбаре?
— Да.
— Пса привезли с собой в этот город?
— Да.
— А сами вы, в свою очередь, приехали вместе с мистером Форбсом и миссис Картрайт?
— Да.
— Когда вы увидели тело Клинтона Форбса, увидели вы также и полицейскую овчарку?
— Да.
— Где вы ее увидели?
— В той же комнате.
— В каком состоянии был пес?
— Он был мертв.
— Заметили ли вы что-нибудь, указывающее на обстоятельства его смерти?
— Да, его застрелили, и мистера Форбса тоже. На полу лежал автоматический пистолет «кольт» 38-го калибра. На полу же валялись четыре пустые гильзы, выброшенные автоматическим механизмом пистолета.
— Когда вы в последний раз видели Клинтона Форбса живым?
— Вечером 17 октября.
— В какое приблизительно время?
— Приблизительно в четверть седьмого.
— Вы находились в доме после этого часа?
— Нет, меня не было. В это время я уехала из дома, и мистер Клинтон Форбс был тогда жив и здоров. Когда я увидела его в следующий раз, он был мертв.
— Вы заметили, в каком состоянии находилось тело? — спросил Драмм.
— Вы имеете в виду следы бритья?
— Да.
