Диксон облегченно вздохнул. Слава богу, связь между Красновским и Б—9 налажена. Часы показывали точно 21.51. Все в порядке!
Сигнальный звонок в кабинете затрещал. Диксон обернулся. На белой доске у дверей зажглась зеленая лампочка: звонят из приемной. Оттуда мог позвонить только кто-нибудь из старших помощников шефа.
Диксон нажал кнопку под зеленой лампочкой. Дверь в приемную открылась. На пороге стоял толстый Томас с сигарой в зубах.
— Б—9 отозвался! — воскликнул он, не здороваясь и не вынимая сигару изо рта.
— Знаю, Бэкер только что мне доложил.
— Шансы повышаются!
— Да, разумеется.
— Если только, конечно, не случится чего-нибудь непредвиденного.
Диксон пристально посмотрел ему в глаза. На что намекает этот толстяк, что он хочет сказать? Но Томас, не дрогнув, выдержал взгляд холодных зеленых глаз. Он уже чувствовал свое превосходство по ряду пунктов. Они долго стояли так друг против друга, один высокий, широкоплечий, смотрящий сверху вниз, другой низкий, плотный, с толстыми ногами и массивной шеей, похожие на боа и гориллу. Наконец Диксон злобно прервал молчание:
— Да что же может случиться?
— О, в
Теперь Диксон понял: сейчас Томас говорит не как разведчик, а как делец. Делец всегда более жесток.
— «Сюрпризы»… как с нефтепроводом, неправда ли?
— Странно, — пробормотал Томас и вынул сигару изо рта.
— Что именно странно?
— Что вы мне приписываете неудачу с нефтепроводом.
— У меня есть на то основания: вы продали акции «Диксон и Сыновья» в точно определенный момент: ни раньше, ни позже. Чем это объяснить?
— Из этого еще не следует, что я заинтересован в нефтепроводе. Сегодня я отдал, распоряжение продать принадлежащие мне акции компании «Дэглиш-Мэрфи».
Диксон вздрогнул от неожиданности. Что за тонкую игру ведет этот толстяк?
— Вы продаете также и акции «Дэглиш-Мэрфи»? На какую же карту вы ставите?
Томас коротко ответил:
— На собственную!
Диксон молча повернулся, и, как обычно, зашагал вдоль стены. Томас терпеливо следил за ним и думал: «Ты не спокоен, бесишься! Но уступишь».
Полковник остановился у окна, всмотрелся в темноту ночи и, не оборачиваясь, грубо спросил:
— А сколько будет стоить сюрприз с огненными стрелами?
— Двадцать пять.
— Тысяч? — резко обернулся Диксон.
Томас нагло рассмеялся.
— Если я удовлетворюсь такой подачкой и если вы думаете, что я пойду на это, значит, кто-то из нас сошел с ума.
— Ну так как же?
— Двадцать пять процентов! Ведь за стрелы вы получите миллионы.
— Да, но вы знаете, набросятся, конечно, и другие.
— Знаю. Потому-то я сказал всего двадцать пять процентов. Ну, а если нет…
Полковник Диксон лихорадочно размышлял: мне нужно выгадать время! У него есть еще пакет акций «Диксон и Сыновья». Нужно выгадать время! А уж потом я расправлюсь с этой гориллой!
— Ладно, идет! — коротко согласился он.
— Предварительная гарантия: вы дадите в залог хороший пакет акций «Диксон и Сыновья». Вы видите, я еще верю в ваши акции. — Долговязый Дик сжал челюсти: нелегко иметь дело с этим толстяком.
— Прохвост, — процедил он сквозь зубы.
Томас только усмехнулся.
— К чему это? На моем месте вы бы поступили точно так же. Значит, тогда вы были бы прохвостом?
Диксон не ответил. Он знал, что Томас прав. Что же, каждый обделывает свои делишки, как может.
Опять зазвенел сигнал, опять на доске вспыхнула зеленая лампочка. Томас помахал толстой короткой лапой и вышел в коридор. Через секунду в другие двери вошел Фостер.
— Б—9 наконец откликнулся! — еще с порога возвестил он точно так, как за несколько минут до него Томас.
— Да, — равнодушно отрезал Диксон.
— Мы получим стрелы.
Полковник только чуть-чуть удивился. «Смотри-ка, и он говорит «мы», что он хочет этим сказать?» Но никаких вопросов не стал задавать: пусть Фостер сам выскажется.
— Какие у вас дальнейшие намерения? — напрямик задал вопрос начальник службы безопасности.
— О чем именно вы спрашиваете? — с наивным видом уклонился от ответа Диксон.
— Естественно, о стрелах. Ведь не скажете же вы военным: «Пожалуйста, господа! Вот вам еще одно изобретение! Дарю его вам и ничего не требую взамен».
— Нет, конечно. Я продам документацию.
— Мне кажется, я имею право выговорить опцион для определенных оружейных заводов.
Диксон вскипел, но внешне сохранил самообладание и сдержанно заметил только:
— Имеете право? Не преувеличиваете ли вы?
— Нет, ничуть не преувеличиваю. Вы знаете, что я сейчас сам могу добыть эту документацию.
— Ого!
Полковник Диксон имел полное основание удивляться самоуверенности Фостера. Ведь агент Б—9 был известен только ему одному, шефу центра «Юго-восток».
Но начальник службы безопасности спокойно уточнил:
— Правда, мои люди не знают Б—9, но зато они держат в руках Красновского.
— Так что же?
— Красновский может и не возвратиться. Вы знаете, это предусмотрено в одном из вариантов плана его поездки. Вместо него может привезти документацию другое лицо. Может быть, это лицо будет вам неизвестно.
У Диксона помрачнело лицо. Да, верно. Может и так случиться. Фостер и на это способен. Диксон быстро прикинул в уме и предложил:
— Хорошо, я согласен, но желаю делиться только с вами.
— А разве есть и третий претендент?
— Да, Томас. Он требует двадцать пять процентов.
— Томас? Да с какой стати? Ведь он уже заработал свое на поставке автомобилей! Тогда мы остались ни при чем.
— Это еще недостаточное основание, чтобы отказать ему. Сейчас дельце гораздо крупнее.
Фостер нахмурил толстые брови. В его черных, продолговатых глазах пробежали злые огоньки.
— Слушайте! — задумчиво протянул он. — Предоставьте этого бегемота мне!
Диксон кивнул в знак согласия и протянул руку. Фостер крепко пожал ее.
Судьба толстого Томаса была решена.
