Брови Клэмми чуть не уползли вверх, под его черную шапочку.
— Как вот эта, — сказала она, подергав незастегнутый жакет под пальто.
Его глаза сузились. — Где ты это взяла?
— У приятеля.
— Хрена с два ты найдешь что-нибудь похожее, — совершенно серьезно произнес Клэмми. Чем по настоящему впервые удивил ее.
— Может кофе?
Клэмми вполне заметно дрожал. — Я нахрен заболел, — сказал он и шумно пошмыгал носом. — Пришлось свалить из студии.
— Тогда травяной чай. И что-нибудь для поднятия иммунитета.
— Это ты была девушкой Рега, когда вы играли в группе? Подружка мне сказала.
— Я никогда не была девушкой Рега. Ни символически, ни буквально.
Они помолчали.
— Это старая байка о том, что гитарист должен трахать вокалиста, — уточнила она.
Клэмми попытался ухмыльнуться сквозь простуду. — Таблоиды то же самое пишут про меня и Арфура.
— В точности, — ответила она. — У меня есть канадское патентованное средство на основе женьшеня. А травяной чай — убийца простуд. Безболезненно.
Клэмми, шмыгая и хрюкая кивнул в знак согласия.
>>>
Она надеялась что Клэмми действительно подцепил вирус. Второй вариант был значительно хуже. Ранняя стадия синдрома отмены героина сопровождалась похожими симптомами. С другой стороны работа в студии сама по себе была стрессом немалым, а уж в сочетании с простудой и Инчмэйлом. Возможно все- таки это обычная простуда.
Она заставила его проглотить пять капсул этой штуки, с названием Колд-Эф-Икс, прописав для профилактики три и себе. Вообще то на стадии швырканья, и шмыганья, когда зараза уже вовсю работает средство не демонстрировало «волшебного» действия. Холлис надеялась на эффект плацебо. Она уже два раза пообещала Клэмми исцеление, первый раз на углу возле магазина, второй раз в Старбаксе на Голден Сквер. Инчмэйл кстати совершенно не верил в лечебные возможности Колд-Эф-Икс, списывая все как раз на эффект плацебо, которым Холлис «сама себя лечила».
— Продолжай принимать их, — сказала она Клэмми, и поставила белый пластиковый флакон рядом с картонным стаканчиком ромашкового чая, из которого поднимались струйки пара. — Не читай инструкцию, просто принимай по три штуки, три раза в день.
Он пожал плечами. — Где ты взяла Хаундсов?
— Это вещь одного моего знакомого.
— А он где ее взял?
— Я не знаю. Мне сказали что это засекреченный брэнд.
— Ну это пока ты про него не знаешь, — сказал Клэмми, — Его просто очень трудно найти. Трижды долбанный дефицит, этот твой Габриэль Хаундс.
— Он уже говорил что некоторые неудачные треки надо перезаписать? — Спросила она, уже заведомо предполагая что Клэмми воспротивится ее попытке сменить тему разговора.
Клэмми дернулся. Кивнул.
— Наверное он предлагал сделать это в Туксоне?
Клэмми нахмурил лоб спрятанный под черным кашемиром. — Вчера вечером. — Он посмотрел через стекло витрины на пустынную из-за дождя Голден Сквер.
— Есть такое местечко там, — сказала она. — Одно из специальных мест Рэга. Поезжай. Сделаете еще несколько дублей поверх, если он захочет позже к этому вернуться.
— У меня уже яйца гудят от всех этих перезаписей. Какого хрена он все время что-нибудь перемикширует?
— Это часть процесса, — ответила она.
Клэмми картинно закатил глаза к небесам, или к своему черному колпачку, а затем посмотрел на нее.
— Ты спросила своего приятеля где он взял Хаундса?
— Еще нет.
Он повернулся на стуле, и демонстративно высунул ногу из-под столешницы со словами — Это Хаундс.
Джинс на его ноге был черным, очень узким. — Двадцать унций, — сказал он, — Офигенно тяжелые.
— Плотность неравномерная?
— Ты слепая?
— Где ты их взял?
