Организация и методика обучения в спортивных видах единоборств

преданности соблюдается не только по отношению к каким-то идеалам, но и к людям, воплощающим подобные идеалы. Для нас все это имеет интерес лишь с той точки зрения, что чувство верности и преданности не умерло, оно продолжает культивироваться и в наши дни.

Независимо от конкретного объекта верности и преданности всем им присуще нечто общее: готовность пожертвовать своей жизнью за нечто, превосходящее границы отдельного маленького «Я». Живущий исключительно ради себя или ради каких-то материальных благ существует в плоскости более низкого порядка, теряя все, что он имеет, с наступлением смерти. Для адепта бусидо конкретной формой идеала, которому он поклоняется, является любовь к истине, питающая и поддерживающая его жизнь. Она-то и представляет основу чувства долга. В этом смысле путь бусидо подобен острому мечу, ибо его адепту постоянно приходится разрубать с его помощью сложные узлы жизни, выбирая между несколькими видами долга наивысший.

Иллюстрацией этого является рассказ о юноше, узнавшем, что отец его восстал против господина, которому оба они дали клятвы верности: «Если я буду предан своему господину, то отец мой погибнет. Если же я сохраню верность отцу, то погублю своего господина». И он от всей души обращается к небу с молитвой, с тем, чтобы оно сжалилось над ним, послав ему смерть. И хотя, пожалуй, нигде в мире сыновья любовь не развита сильнее, чем в Японии, закон бусидо заставляет без колебаний выбирать верность своему господину. Если мы рассматриваем государство, прежде всего, как почву, на которой взращиваются индивидуальные личности и которая пребывает и после их смерти, то индивидуум явно представляет меньшую ценность, нежели сохранение и процветание государства. Готовность пожертвовать своей жизнью ради блага своей родины является одной из важнейших составляющих скромности, без которой невозможны в каратэ и взаимоотношения между учителем и учеником.

9. Скромность . Глубинные корни скромности таятся в искренности и отсутствии гордости. Истинный смысл этих свойств прекрасно передан словами великого индийского мудреца Рамакришны: «Гордость, способствующая славе души, не есть заносчивость; скромность, не способствующая славе души, есть раболепство». Подлинно скромный человек стремится не к самоуничижению, но к предельно искренней и честной самооценке, основанной на истине и справедливости. Каким бы ни было понятным желание людей быть любимыми и уважаемыми, оно имеет право на существование лишь у тех, кто его достоин. Подобное желание нормально лишь для тех, кто обладает реальным внутренним достоинством. Таким образом, воспитание скромности начинается, прежде всего, с осознания нескромности желания убеждать и себя, и других в наличии у себя достоинств, которых на самом деле не существует.

Далее следует сосредоточить свое внимание на присущих недостатках, не впадая в болезненное самоуничижение, но напрягая всю свою волю для решительного преобразования своего «Я». Кроме того, важно оценить достоинства других людей, независимо от того, являются ли они твоими друзьями или врагами, ибо учиться хорошему никогда не зазорно. Особое внимание следует проявлять к личности учителя, чему бы он тебя ни обучал, ибо восхищение, благодарность и доверие порождают подлинное смирение и уважение. Это еще один краеугольный камень пути воина, без которого невозможны человеческие взаимоотношения.

10. Уважение. Отсутствие скромности исключает уважение, без уважения не может быть доверия, но без доверия невозможно ни учить, ни учиться чему-либо. «Вода польется из кувшина в чашку лишь в том случае, если последняя расположена ниже его». В противном случае чашка останется пустой. Современным учителем может быть назван тот, кто умеет обращаться посредством словесных элементов к уму и памяти слушателя. Слушающий учителя ради обучения определенной науке может быть назван учеником. Ясно, что любая наука может быть со временем забыта, ибо отношения учитель — ученик носят поверхностный характер. Совсем иначе обстоит дело с обучением, требующим полного физического, психического, морального и духовного перерождения слушателя. Подобное обучение уже имеет характер познания, и тот, кто осуществляет и направляет подобное преобразование, достоин звания учителя, а тот, кто соглашается на подобное обучение, смиряясь с наложенной на него дисциплиной ради желаемого преобразования, может называться учеником. В общечеловеческом масштабе взаимоотношения учитель — ученик являются наивысшими. Как говорят в Индии, «мать стоит десятерых отцов, но учитель стоит десятерых матерей».

Характерные для нашей жизни «молодежные бунты» объясняются тем, что молодежь ищет учителей жизни, находя вместо них фальшивых кумиров. В этом смысле все пришедшие к нам с Востока виды боевого искусства являются, прежде всего, школами жизни. Целью их является формирование мужчин, и средством подобного формирования является бусидо. Но, чтобы достичь желаемой цели, пройдя через все испытания жизненных и духовных дисциплин, необходим, прежде всего, настоящий учитель, перед которым можно сделать свободный выбор, заняв положение ученика. Именно добровольность выбора позволяет преодолеть суровость дисциплины, иначе говоря, «величайшая свобода расцветает на вершине пирамиды жесткой иерархии».

Не следует забывать и о том, что учитель любого боевого искусства есть, прежде всего, ученик своего учителя. Он претерпел соответствующее физическое, психическое и духовное перерождение и лишь потому способен передать свой опыт другим. Именно это позволяет ему без всякой ложной скромности взять на себя ответственность за преобразование своего ученика. Учитель должен служить ученику примером не только в технических, но и в этических и духовных аспектах пути воина. Все это требует не только мужества, но и чувства нежности воина по отношению к ученику, представляющего собой уважение учителя к «спящему в его ученике учителю». Это и есть основа взаимного уважения не только ученика и учителя, но и всех занимающихся в додзё, свидетельствующего о наличии у всех занимающихся постоянно бодрствующего сознания. «Черные пояса» должны с уважением относиться к новичкам, ибо стремление унизить младшего по возрасту или умению их попросту недостойно. Любую ситуацию можно улучшить не «указанием на недостающее», но его привнесением. Право на критику в додзё имеет лишь учитель, но даже он должен это делать с учетом меры, приличия и с сохранением доброжелательности. Способность уважать других основана на умении подниматься над чисто человеческими проявлениями. В пути воина оно носит название самоконтроля.

11. Самоконтроль. Позволить своим чувствам проявиться в выражении лица или жестах есть для самурая, прежде всего, отсутствие подлинной силы. С точки зрения поверхностного наблюдателя, может показаться, что подобные нравы свидетельствуют о жестоком сердце. Однако японский самурай как никто в мире чувствителен и эмоционален. Создается впечатление, что, не находя себе внешнего выражения, его страсти и эмоции лишь обретают большую силу, одновременно утончаясь и облагораживаясь. Просто чувства японца оскорбляет публичное произнесение священных для него слов и выставление напоказ своей внутренней жизни. Один из молодых самураев записал в своем дневнике: «Ты чувствуешь, как нежные мысли рождаются в твоей душе? Это момент прорастания зерна. Не потревожь его рост словами, но позволь ему свершиться в тишине и покое».

Точно так же смех служит у самурая средством восстановления нарушенного внутреннего равновесия, являясь противовесом гнева и боли. Умение сдерживать чувства и страсти есть средство накопления огромной энергии. Разумеется, подобная накопленная энергия может находить себе выход в действии, но наиболее благородным ее выражением считается эстетическое и поэтическое.

Именно сочетание красоты и изысканности чувства, с одной стороны, и внешней бесстрастности — с другой и составляет основу «буси но насакэ» («нежность воина»). Совершенство во владении собой основано на уравновешивании подавляемых эгоистических страстей и высвобождаемых благородных порывов человеческой натуры, очищенной от ненужной мелочности.

Подобная внутренняя структура и является, согласно правилам бусидо, зрелым плодом самурайской культуры. Взаимопонимание между членами сообщества, испытывающими одни и те же радости и страдания, одушевленными одними и теми же надеждами, служит источником дружелюбия.

12. Доброжелательность. Дружба является, быть может, одним из самых чистых человеческих чувств. Будучи очищенной от страстей, она соответствует одной из наиболее альтруистических форм любви. Основываясь на взаимном понимании, уважении и доверии, она создает условия для наиболее возвышенного человеческого общения.

Итак, на определенной ступени своего развития занимающийся каратэ должен обрести прямоту, мужество, доброту, вежливость, верность истине, искренность, честность, отсутствие личной