В своей одежде главари признавали два цвета: чёрными были их туфли и галстуки, в чёрную и белую полоску – костюмы, и белыми носки и рубашки. Оба поднялись внутрь гондолы, прошли зеленоватым проходом с боковыми раздвижными дверями в носовую часть, в просторную гостиную. Это была гостиная иного мира, с иным видением цветов, красок, вся в зелёных и золотых тонах. Светофильтры на трёх больших панорамных окнах пропускали лишь золотисто-зелёный свет, и окна обрамлялись шторами из зелёного бархата. Пять кресел, обтянутых зелёной замшей стояли полукругом на ковре с зелёными и золотыми нечеловеческими рисунками. Под потолком горели светильники, от излучения которых одежда вошедших изменилась в расцветке: белые носки и рубашки, полосы костюмов стали золотистыми, а чёрное преобразилось в тёмно-зелёное. От всей обстановки гостиной лица вошедших начали словно оттаивать, смягчаться. Оба сбрасывали маски, расслабленными гибкими походками направились к двум свободным креслам. Их приветствовали гибко возлежащие в уже занятых креслах такие же главари крупных преступных сообществ. В одинаковой одежде все пятеро были похожи один на другого, но не похожестью близких родственников, а чем-то неуловимым, не определяемым словом, более глубоким, чем родственность.
Едва прибывшие последними опустились в свои кресла, взяли со столика свои высокие стаканы с зеленоватой жидкостью, пол дрогнул. В окна было видно, как поверхность озера с медленным подъёмом дирижабля стала постепенно уходить вниз.
Замыкающий отряда бывших десантников «афганцев» Паша, из-за протеза на левой руке отстал на сложном участке склона, последнем взобрался на высокогорную площадку. Его товарищи уже подходили к двум тяжёлым боевым вертолётам, в которых и вокруг которых не было ни души. В пределах видимости отсутствовали и какие-нибудь следы жизнедеятельности человека, и вертолёты на этой естественной площадке, в окружении безлюдных гор мистически одушевлялись, словно по своей воле пролетали мимо и опустились на короткий отдых. Невозмутимые, они, казалось, не обращали внимания на появление рядом взмокших и разгорячённых подъёмом мужчин.
– Лошадки! – обрадовался коренастый крепыш и первым подошёл к ближнему вертолёту. Он похлопал по носовую части и пообещал: – Сейчас погуляем.
Тем временем в гондоле дирижабля, который был поднят на выпростанных тросах и застыл над своим озёрным отражением, пятеро главарей крупных преступных организаций полностью расслабились, развалились в креслах и с наслаждением потягивали из высоких стаканов зелёную жидкость. Они издавали странное утробное ворчание полного умиротворения. При появлении в гостиной помощницы Нау Грина Тамары, подтянутой, в облегающем тело золотисто-зелёном комбинезоне они лениво и плавно помахали руками. Но вошедший следом деятельный мужчина неопределённого возраста, в том числе из-за слишком правильных черт лица и живых зелёных глаз вынудил их встать с кресел, так выразить признание его более высокого, руководящего положения. Ему, кандидату в президенты России, Грину очень шли салатная рубашка и тёмно-зелёный костюм с такого цвета галстуком, украшенным золотистыми крапинками.
– Прекрасный вид, – одобрительно заметил один из преступных главарей, отводя руку со стаканом в сторону лобового окна, словно он был новичком и впервые посещал данное место.
– И этот разряжённый воздух… – со странной улыбкой посмотрела в то же окно Тамара. – Так восстанавливает силы.
Почти наша планета, – сухо вернул всех к текущим делам Грин. – Но пока лишь почти.
Поднятая дирижаблем гондола зависала в десятке метров над двумя катерами с заглушёнными и сидящими в них молчаливыми телохранителями. С востока подул порыв ветерка, однако только один из телохранителей словно расслышал донесённое порывом слабое жужжание, похожее на звук летящего вертолёта.
А издающие этот звук оба тяжёлых вертолёта взмыли над горной площадкой и сорвались в протяжённое ущелье.
В кабине ведущего вертолёта, на разложенной на коленях карте Паша тщательно провёл среди горных извилин линию маршрута, закончил её точкой на подходе к высокогорному озеру. Игорь глянул на карту, сопоставил топографию с тем, куда вёл вертолёт и остался доволен собой. Радиоаппаратура на обеих машинах была снята, и приходилось рассчитывать только на свой прежний опыт, а этот опыт как будто не подводил. Паша устроил на плече видеокамеру, начал снимать на память острые выступы облетаемой горы. Ему понравилось, как он ловко справлялся с операторской работой одной лишь правой рукой, и у него сам собой вырвался пронзительный свист неподдельного восторга.
– … Кого-то тронуло их простодушие, – жёстко выговаривал Грин. – Это привело к потере бдительности. У нас похищены тайные планы насчёт землян, что ставит под удар всю проделанную работу. Могут оказаться выброшенными на ветер огромные затраченные средства. – Он стоял в центре гостиной, и двое главарей в креслах напротив старались избегать встречаться глазами с его взором. – Если не мы осуществим колонизацию, её совершат наши враги. И тогда в этом секторе галактики возникнет их форпост. Я такого не допущу, чего бы это ни стоило…
Он смолк, так как на плечо ему легла ладонь Тамары. Она стояла позади и заговорила мягче, убедительнее.
– Вы должны помнить, какую Депрессию пережили Торговля и Производства в нашей части Галактики. Голод, хаос уничтожили наши колонии на десятках планет. Даже планеты нашей цивилизации потеряли значительную долю стратегических резервов. Без новых колоний на стратегических направлениях торговой Экспансии мы не сможем восстановить производственную и военную мощь империи. Безработица и нищета разрушат мораль многих наших сородичей, будут толкать их к разрушительным и гибельным смутам… А эта планета позволит обезопасить империю от таких потрясений. Туземцы созрели, чтобы принять наши ценности, наши интересы. Лучших мы генетически преобразуем, сделаем подобными нам. А худших ждёт естественный отбор.
– Мы не делаем им зла, – подхватил её мысль Грин. – Они станут частью нашей системы Производства и Торговли. Нам нужно их сырьё, их руки. Нам не нужно их отсталое производство и туземное мировосприятие. Мы научим самых способных обслуживать наше производство, научим добывать сырьё на десятках соседних планет. Это особая миссия, и она требует предельной ответственности. – Он видел, что сказанного достаточно, и перешёл к делу. – Что мы имеем на данный час?
Он смотрел на сидящих, но вопрос был обращён к Тамаре. Она ответила с отсутствием и тени сомнений:
– Опросы показывают. Ты надёжно впереди соперника, этого землянина.
– И всё ж нельзя забывать о случайности. А нам необходимо исключить любую случайность, – холодно возразил Грин. – Нужна Сила. Только у Силы нет ни Иллюзий, ни Ошибок, ни Случайностей.
– Мы добились заметного успеха, – доложил старший из главарей. – Скоро подчиним все преступные сообщества и связанную с ними бюрократию.
Другие четверо согласно заурчали. Именно это от них Грин и ждал услышать. И вдруг обернулся к Тамаре.
– Где тот частный сыщик? – спросил он помощницу.
Тамара быстро выказала понимание причины вопроса.
– Он не сумеет доказать, что ты связан с преступными и террористическими организациями.
Она выразительно окинула взором присутствующих.
– Я уже сказал о случайности… Нельзя допустить, чтобы это стали обсуждать… в ещё не подконтрольных нам средствах информации.
– Не допустим, – холодно уверила Тамара.
Летящие вертолёты поворачивали за выступ горы, и перед ними предстал озёрный залив. Само озеро скрывала высокая скала, а на ровном берегу залива возвращения главарей крупных преступных организаций дожидались вертолёты бизнес-класса, яркие и изящные. Их было пять, и из них, словно посыпались, выпрыгивали головорезы-телохранители. Выстрелов оттуда Игорь не услышал из-за шума внутри кабины, но по корпусу стукнула первая пуля, за ней другая. Пули его не беспокоили, а вот то, что один из них вытащил из дальнего вертолёта наплечную реактивную установку с ракетой самонаведения,
