как будто медведи, танцуя на льду, полземли раскачали… Медлительность линий ленивого ливня и поступь моей одичалой печали! II Медлительность линий ленивого ливня: прильнули льняные дождливые косы к земле — не иначе, как, русоволосы, монахини, плача о том, что невинны, о том, что мужчины их девственность не осквернили в алькове, пролили слезу над моею любовью, над грустью моей, над моею печалью. Крученые струи дождя зазвучали, ударив по клавишам окон в тоске о вереске и о ветле на песке, в очах у меня поселяя крамолью кручину, чреватую глупою болью. Медлительность линий лоснящихся ливней, сереющей пампы сырая дыра… Струящийся проливень проклятых линий по мокрой спине отсыревшей пустыни проходится Плетью и Зла и Добра! III Медлительных ливней ленивые туши! Лирические души! Грустные очи, в которых блуждает радуга бреда! Тоскливые струи — как тусклые спицы скрипучей кареты… Пророки дождя, проливные аскеты! Трепещущий призрак дождя фиолетов! Грустные души поэтов! Грузные думы ливневых градин, — над виноградниками, беспощаден, рок, торжествуя, руку простер… Движется в небе туча косая, — гаснет свеча, на ветру угасая, и задохнулся дымом костер… Серые ливни, тучи, как туши… Брызнули тушью серые души, тушит все свечи ливневый душ… Бликами света в газовой лампе тени надежды бродят по пампе… Траурней марша праздничный туш… Будят презренье мое и безмолвье… В стылой пустыне ищут зимовье… Песня немая оглохшего ливня, песня навечно разверзшихся хлябей— Плач обнаженных нежностью линий, слезы галактик в микромасштабе, желчь, и усталость, и наводненье дней, погруженных в уединенье, дней беспросветных, словно удушье… Медленных ливней грузные туши! IV Дожди, дожди… Не жди зимы — дождись дождей. Лей, Водолей, дождей псалмы в псалтырь дождей, — сырей, серей… И дождь дудит в свою дуду, танцуя, как медведь на льду.
