— Мне было бы проще поверить в то, что ты всю жизнь ела из серебряной посуды и устала от ничегонеделания. Поэтому вдруг и решила проявить интерес к внутренней отделке домов. Недвижимость и интерьер — это две области, которые привлекают женщин, когда они хотят, чтобы люди вокруг считали их настойчивыми и инициативными трудоголиками.
Это было уже слишком. Его колкие замечания не укладывались ни в какие рамки. Еще немного, и он доведет ее до белого каления.
— Да ты сам не понимаешь, что говоришь! — взорвалась Крис.
— Если тебе нравится этим заниматься, то никто не запрещает, — сказал он самодовольно.
— Спасибо. Я уж как-нибудь сама разберусь, что мне делать. Честно говоря, меня возмущает то, как ты со мной разговариваешь. У меня тяжелая работа. Возможно, даже тяжелее, чем у тебя. Большинство женщин, которых я знаю, работают так же. Мы должны пахать вдвое больше, чтобы хоть как-то завоевать уважение. И все из-за таких людей, как ты. — Она перевела дыхание. — Я не ела всю жизнь из серебряной посуды. Мои родители элементарно не могли себе этого позволить, впрочем, так же, как не могли позволить и бархат или шелк. Но они дали мне много любви, о которой ты, очевидно, ничего не знаешь. Я очень сочувствую твоей жене, или девушке, или к кому ты там, черт возьми, возвращаешься домой вечером после работы. — Крис потянулась к дверце. — Я лучше поеду на своей машине. Быть запертой с тобой в одной кабине — просто невыносимо. — Че-рез мгновение она уже выпрыгнула из грузовика и оглянулась на водителя: — Так намного лучше. Я думаю, завершим наши дела в другой раз. Я чувствую себя неважно.
Хлопнув дверцей, она направилась к своему автомобилю. Ее трясло, но Крис старалась не обращать на это внимания. Она чувствовала нарастающий гнев и невыносимую боль, которая нисколько не уменьшилась, пока она ехала обратно в Белмонт. Крис вернулась в офис, заперлась в своем кабинете и там, в полном одиночестве, почувствовала себя совсем униженной.
Гидеон победил. Он затравил ее, а она сдалась. Крис никак не могла поверить, что это с ней произошло. Она всегда гордилась своим сильным характером. Один Господь Бог знает, что ей пришлось пережить, чтобы достичь теперешнего положения. Она сталкивалась с критикой более резкой и жесткой, чем колкости Гидеона, но после общения с ним чувствовала себя растоптанной.
Ей было стыдно за себя.
Кристин очень хотела сделать что-нибудь для Кросслин-Райз. Работая над проектом, она смогла бы показать свой профессионализм, сумела бы доказать, что не зря получила это место. Если когда-то она думала, что с Гидеоном работать непросто, то теперь это казалось ей вовсе невозможным. Он видел ее слабость. Трудно будет удержаться от того, чтобы ею не воспользоваться.
Гидеон мог рассказать всем членам консорциума о том, что между ними произошло. И Крис не сомневалась, что он это сделает. Он не был пострадавшей стороной. Ему бы совсем не хотелось, чтобы остальные узнали, как он вел себя с женщиной. Гидеону обязательно надо будет защитить свое имя.
Мистер Лоу мог и наврать. Сказать, что Кристин сама назначила встречу, явилась на стройку, а потом через несколько минут уехала, потратив его драгоценное время впустую. Он даже может сказать, что она психически неуравновешенная особа.
Если он действительно распространит о ней такие слухи, то она, мягко говоря, окажется в неприятной ситуации. Кросслин-Райз должен был помочь ее карьере, а не разрушить ее. Но ничего не поделаешь.
Кристин напряженно сидела за столом, не отрывая ноги от пола, с плотно прижатыми друг к другу коленями. Ее локти лежали на поверхности стола, а пальцы были сцеплены в замок. Она могла бы сама позвонить Джессике. Но совсем недавно Крис уже это делала, когда описывала миссис Маллой ситуацию на стройке. Хуже того, Крис будет выглядеть трусихой, ябедничающей на несносного подрядчика, который ее обидел. Тут-то Джессика и схватится за голову с мыслью «кого же я взяла на работу». Картеру тоже не было смысла звонить. Гидеон его друг.
И конечно, она не могла позвонить самому мистеру Лоу. Они еще сильнее разругаются.
Надо что-то делать. Крис твердо нацелилась работать в Кросслин-Райз. Ее репутация, ее будущее висели на волоске.
В этот момент зазвонил телефон. Кристин неотрывно следила за мигающим индикатором входящего вызова, пока наконец Марджи не взяла трубку. Как будто в забытьи она переводила взгляд от одного документа на столе к другому, от записной книжки до стопки счетов. Но ее взгляд так ни на чем и не остановился.
— Крис, звонок от Гидеона. — Голос Марджи прозвучал как во сне. — Сама ответишь или мне разговаривать?
Гидеон Лоу. Сердце Крис бешено заколотилось, казалось, оно готово было выскочить из груди. У нее не было ни малейшего желания с ним разговаривать. Она до сих пор не отошла от его колкостей. Кристин переполняли противоречивые чувства. Смущение. Растерянность. Неуверенность в себе, наконец.
Хотела ли она отвечать на звонок? Нет. Но это было бы еще большей глупостью.
— Хорошо. Я отвечу, — сказала она Марджи, глубоко вздохнув.
Крис не сразу бросилась к телефону. Она сделала несколько глубоких вдохов, посидела пару секунд с закрытыми глазами, прежде чем окончательно прийти в себя. Даже когда она потянулась к телефонной трубке, ее пальцы дрожали.
— Я слушаю. Гидеон?
Крис старалась говорить так, чтобы ее голос звучал как можно тверже. Хотя сама она прекрасно слышала, как он дрожал, в полной мере отражая ее внутренние переживания. Она была готова услышать возмущения по поводу ее побега со стройки и срыва едва начавшейся встречи. Но он не сказал ни слова. Крис недоуменно посмотрела на телефон, думая, что, возможно, их рассоединили.
— Алло?
— Мне очень жаль, — тихо проговорил Гидеон тоном, который Крис никак не ожидала от него услышать. — Это было очень некрасиво с моей стороны. Я не должен был говорить таких вещей.
— Зачем тогда сказал? — спросила Крис чуть не плача.
Только сейчас она осознала, что приняла все его колкости слишком близко к сердцу. Крис не могла понять, почему его слова так ее задели. Они всего лишь коллеги, которым временно приходится работать вместе. Но никакой аргумент не помогал вернуть хладнокровие, которое Крис пыталась так старательно на себя напустить перед тем, как ответить на звонок.
— Почему ты так на меня ополчился? — продолжила она. — Что я сделала такого, чтобы заслужить подобное отношение? Я имею в виду тот день, когда просто ходила по стройке, а твои люди меня увидели и бросили работу, которую делали. Забыл, что я здесь ни при чем? Я уже извинилась, но ты не обратил на это внимания. Или я что-то упустила? А может быть, я напоминаю тебе кого-нибудь? Какую-нибудь неприятную личность, которая тебя однажды обидела или подвела? Почему ты меня ненавидишь?
Крис почти выдохлась, пока говорила. В тишине, которая вскоре последовала, она осознала все, что ему только что высказала, и ужаснулась. Ей казалось, что она утратила свой профессионализм и этику. Кристин совсем уже отчаялась, как вдруг он заговорил снова. Его голос звучал еще тише, скорее, даже тревожнее.
— Я не испытываю к тебе ненависти. Я просто смотрю на тебя… и что-то происходит. Мне трудно это объяснить. Поверь, я правда пытался. Я работал со многими людьми из года в год. Среди них было много женщин, но такого со мной никогда еще не было. Люди обычно считают, что я добродушный, что со мной легко и приятно общаться.
Крис вспомнила, как Джессика говорила нечто подобное. Тогда она ей не поверила, да и сейчас с трудом верит.
— Добродушный, как разъяренный бык, — тихо прошептала она.
— Я слышал, что ты сказала. Ничего страшного. Я это заслужил.
— Если раньше ты никогда не вел себя подобным образом, — голос Крис немного смягчился в ответ на неожиданное признание, — что же я сделала не так? Я старалась. Искренне старалась. Я хотела быть приятным собеседником. Я думала, нам надо поговорить, потому что это часть моей работы. Когда мы договорились встретиться на стройке, я согласилась, хотя мне не очень хотелось. Я старалась пропускать мимо ушей все твои колкости. Просто не обращать на них внимания, даже несмотря на то, что они меня очень задевали. Я не какая-нибудь там выскочка. Ничто не доставалось мне в этой жизни легко. Я всегда
