— Да-да, — оживилась Алекса, — я видела фотографии. Действительно, грандиозное сооружение.
— И есть только один способ проникнуть туда, — продолжал Марк. — Пройти можно по длинному тоннелю, но вход в него тщательно охраняется. Охраняется круглосуточно.
Глаза Алексы округлились
— Неужели они поместили Врата в подземную погребальную палату?
— Боюсь, что да.
— Тогда нам до них никогда не добраться. — Алекса не в силах была скрыть разочарование.
— Огорчилась? — улыбнулся Марк.
— Да, конечно… но как же теперь?..
— Есть способ пробраться туда. Но должен предупредить: это чрезвычайно опасно.
— Я понимаю, Марк.
— Не уверен. Если нас застанут во время замены, разразится скандал. Именно поэтому я бы хотел сделать все сам, без тебя мне было бы легче. А ты можешь подождать здесь, на Миконосе. А потом, когда все закончится…
— Ни за что! — воскликнула Алекса. — Проделать такой долгий путь в лодке Василиса и на этом ужасном пароме — и все впустую?!
— Предстоит еще одно путешествие на пароме, — напомнил Марк.
— Отлично. Я готова.
— Повторяю, Алекса, это опасно. У солдат есть очень скверная привычка. Они сначала стреляют, а потом задают вопросы.
— Тебе меня не запугать! — заявила Алекса. — Имей в виду, Марк Грэм, я еду с тобой. А если ты посмеешь…
— Хорошо, согласен, успокойся.
Алекса улыбнулась и принялась за рыбу и картошку. Через несколько минут она спросила:
— Каков же твой план?
— Позволь мне начать с небольшой предыстории, — сказал Марк. — Мы с сэром Уильямом исходили эту часть Пелопоннеса вдоль и поперек. Он даже вел раскопки в «толосе». А я исследовал пляжи и скалы. И как-то раз нашел пещеру…
— Она ведет в «толос»? — перебила Алекса. — А не будет ли и там охраны?
— Наберись терпения, — улыбнулся Марк. — В пещере есть шахта, ведущая в подземную палату. Я рассказал о ней сэру Уильяму, но он понятия не имеет, кто ее прорыл. Возможно, древние жители Микен, а может быть, и гробокопатели в более поздний период. Это не имеет значения, главное, что она существует. Думаю, кое-кто из археологов знает о ней, но военным о ней ничего не известно. А безопасность обеспечивают именно они.
— Мы можем доплыть до пещеры, — сказала Алекса. — А если нас заметят, то ничего страшного — все подумают, что мы туристы, решившие искупаться. А потом мы пройдем по шахте… и сделаем все, что нужно. Думаю, это довольно просто.
Марк рассмеялся:
— У тебя действительно все очень просто. Но дело в том, что эта шахта расположена почти вертикально. К тому же там темно и…
— Я справлюсь, — заявила Алекса. — Кроме того, я плаваю как рыба. И я в прекрасной форме.
— Не сомневаюсь, — кивнул Марк. — Но существует еще одна проблема… Я имею в виду твоих добрых друзей — Тони и Шарлотту.
— Марк, ты уверен, что они охотятся за Афродитой?
— У меня нет ни малейших сомнений.
— Но зачем она им? Неужели они думают, что ее можно продать?
— Я пока не знаю, зачем им богиня. Возможно, они хотят устроить международный скандал. А может, все-таки надеются, что сумеют продать ее. Во всяком случае, они охотятся за ней. — Взглянув на часы, Марк добавил: — Доедай быстрее, нам пора.
Каюта оказалась совсем крохотной, чуть больше стенного шкафа. Марк осмотрелся и с ухмылкой заметил:
— Подходящее жилище для лилипутов. Что ж, Алекса, постарайся как следует выспаться. — Подхватив чемодан, он исчез за дверью.
Когда Марк ушел, Алекса разделась, почистила зубы над миниатюрной раковиной и расчесала волосы. Затем улеглась в постель и уставилась на спальную полку, расположенную прямо над ней. Решив почитать перед сном, она включила свет, но лампочка оказалась слишком тусклой, и Алекса со вздохом отложила книгу. Выключив свет, она попыталась уснуть, но ей мешал шум дождя — казалось, капли все громче барабанят в иллюминатор.
Алекса долго ворочалась с боку на бок и в какой-то момент вдруг поняла, что уснуть ей мешает вовсе не шум дождя. Ее терзали мысли о Марке — ведь он мок под дождем на палубе.
— Так ему и надо, — буркнула Алекса. — К тому же он любит спать на свежем воздухе.
Но сон не шел, и в конце концов стало ясно, что ей не уснуть, пока Марк будет находиться на палубе.
— Я делаю это не ради него, а для очистки совести, — сказала себе Алекса, натягивая джинсы.
Надев сандалии и ветровку, она вышла из каюты и поднялась на палубу. Оказалось, что Марк спал, сидя на стуле. Стул стоял под навесом, к тому же он где-то раздобыл одеяло, но оно уже насквозь промокло — навес плохо защищал от дождя.
— Марк, проснись, — прошептала Алекса, положив руку ему на плечо.
Его глаза тотчас же раскрылись, на губах появилась улыбка, и Алекса поняла, что он вовсе не спал.
— Дорогая, только утки спят под дождем.
— Тогда почему бы тебе ни спуститься в каюту?
— В твою каюту? — Он изобразил удивление.
— Перестань, Марк. Пойдем быстрее, а то я тоже промокну.
Он усмехнулся и последовал за Алексой. Они прошли по палубе и спустились в каюту. Поставив в угол чемодан, Марк ухмыльнулся:
— Итак, чем же мы здесь займемся? Я готов на все.
— Ты можешь заниматься чем угодно, а я разденусь, лягу в постель и постараюсь тебе не мешать.
— Мне закрыть глаза, когда ты начнешь раздеваться?
— Думаю, в этом нет необходимости, — отрезала Алекса. — Я пойду в ванную.
Сняв с гвоздя халат, она зашла в ванную и закрыла за собой дверь. Минуту спустя вернулась, улеглась в постель и повернулась лицом к стене. И почти тотчас же послышалось шуршание — Марк стаскивал с себя ветровку, джинсы и рубаху. Услышав, как он начал рыться в своем рюкзаке, Алекса не удержалась и взглянула на него. Увидев его обнаженные плечи, она тут же закрыла глаза и снова повернулась к стене.
— Извини за шум, — сказал Марк. — Мне надо почистить зубы.
— Ничего, ты мне не мешаешь, — ответила Алекса.
Она услышала, как Марк прошел в ванную и как за ним закрылась дверь. Потом дверь открылась, и он подошел к спальным полкам. Алекса затаила дыхание; она знала, что если Марк прикоснется к ней, то она не сможет ему отказать. И ей очень хотелось, чтобы он к ней прикоснулся.
Но Марк выключил свет, забрался на верхнюю полку, и полка скрипнула под его тяжестью. Через несколько секунд он вполголоса произнес:
— Спокойной ночи, Алекса.
— Спокойной ночи, — отозвалась она.
На следующее утро Марк ждал ее на палубе. На маленьком столике рядом с ним дымились две чашки с
