– Точно не знаю, но лет двадцать пять – как минимум, – ответил Гай. – Кажется, Максу, их старшему сыну, скоро стукнет двадцать пять.
Больше четверти века… Крисси слегка расслабилась. Что ж, это означает, что между Гаем и Дженни не было и не могло быть никакой юношеской влюбленности, затянувшейся на все эти годы. Но разве можно знать наверняка?
– И все это время они счастливы? – предположила она.
Гай нахмурился и удивленно взглянул на Крисси. Господи, с чего это она задает такие вопросы? А главное, что ей ответить?
По правде говоря, в семейной жизни Джона и Дженни действительно были нелегкие времена, и тогда он… Гай нахмурился еще сильнее.
Его отношения с Дженни никогда не выходили за рамки чисто делового сотрудничества и искренней дружбы, однако… Однако было время, когда Гаю казалось, что этого недостаточно, когда он не возражал бы, чтобы Дженни оставила Джона. Честно говоря, тогда он желал этого больше всего на свете. К счастью, Дженни оказалась очень мудрой женщиной и не позволила ни ему, ни себе переступить черту, которая отделяет даже самую близкую дружбу от… чего-либо большего.
Гай понимал, что имеет полное право рассказать обо всем Крисси. Но откуда ему знать, как отреагирует Крисси на сообщение, что Гай когда-то желал, чтобы Дженни нарушила обет супружеской верности, что он убеждал себя, будто от пустоты, которая начинала леденить его сердце, может избавить лишь Дженни? Поймет ли Крисси, что в те годы Дженни пробудила в его душе столь понятное каждому мужчине желание защитить ее, стать ей надежной опорой, укрыть от житейских невзгод, заботиться о ней? Сумеет ли Крисси поверить, что Гай пытался убедить и себя, и Дженни, будто обычную дружбу можно превратить в нечто, с натяжкой называемое любовью?
Слава Богу, ему самому достаточно знать, что тогда он заблуждался, да и Дженни уберегла их обоих от ошибки.
Разумеется, рано или поздно он все расскажет Крисси, пояснив, каким беззащитным чувствовал себя тогда. И еще он, разумеется, скажет, как счастлив, что повстречал Крисси, – ведь она и есть та единственная на всем свете женщина, с которой он готов навсегда связать свою жизнь. Теперь, когда он познал подлинную любовь, ему проще распознать пропасть между настоящим чувством и тем, что влекло его к Дженни.
Да, все это он обязательно расскажет Крисси – но не сейчас, а чуть позже, когда их отношения немного окрепнут. А пока Гай решил прибегнуть ко лжи во спасение, надеясь, что не слишком согрешит. Улыбнувшись Крисси, он ответил:
– Да, насколько мне известно, Дженни и Джон прожили очень счастливую жизнь.
Крисси понимала, что теперь у нее есть все основания успокоиться, однако у нее осталось странное чувство, будто Гай что-то скрывает от нее…
– Нет, так больше продолжаться не может! – простонал Гай час спустя, когда они нежились в его постели и рука его скользила по телу Крисси. Он нежно поцеловал ее и добавил: – Мне так хотелось сохранить все в тайне, прежде чем мы объявим во всеуслышание…
– О чем ты? – недоуменно спросила Крисси, и сердце ее бешено забилось в груди от мелькнувшей в голове догадки.
– Мы могли бы завтра же отправиться в Амстердам, – тихо молвил Гай. – Я знаю одного ювелира, который занимается старинными украшениями. Но если ты предпочитаешь что-нибудь более современное…
Крисси чуть не задохнулась.
– Ты хочешь сказать, кольцо для помолвки? – прошептала она.
– Кольцо для помолвки и, самое главное, – обручальные кольца, – ответил Гай и склонился, целуя ее.
– Нет-нет, мы не можем пожениться вот так, – слабо возразила Крисси, однако глаза ее сказали Гаю, что только об этом она и мечтает. – Мои родители… – начала было она и замолчала.
Гай кивнул.
– Моя семейка тоже будет дуться и коситься, если мы не закатим грандиозную свадьбу с официальной церемонией.
– Свадьба… – задумчиво произнесла Крисси и, обеспокоено заглянув Гаю в глаза, поинтересовалась: – А ты уверен, что хочешь именно этого… то есть что я – именно та женщина, которая тебе нужна?
– Я никогда в жизни не был ни в чем так уверен, – сказал Гай торжественно.
– Тогда мы обо всем поговорим сегодня вечером, – предложила Крисси и напомнила: – Если я не уйду через пять минут, то опоздаю на встречу с Джоном Крайтоном.
– Сегодня вечером, – подтвердил Гай. – Вечером мы с тобой обменяемся обещаниями и поговорим о планах на будущее. А уж после можно будет заказывать свадебный торт и приглашать подружек и шаферов.
Крисси улыбнулась Гаю, когда он привлек ее к себе, вновь припав к ее губам неспешным поцелуем. Она запомнит этот момент навсегда, пообещала Крисси самой себе. Запомнит прикосновения Гая, и исходящий от него пряный аромат, и его тепло, и нежность их близости, и физическое ощущение разделенной любви, что окутывало их невидимым коконом.
Да, она навсегда запомнит все это.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Джон Крайтон нахмурился и, поднявшись из-за стола, прошел к окну, где и остановился, слушая, что говорит ему Крисси.
Муж Дженни – высокий блондин лет пятидесяти с небольшим, немного застенчивый, – как поняла Крисси, был человеком добродушным, готовым всем сердцем сопереживать. Она поверила, что Гай не лгал ей, говоря, что Джон и Дженни счастливы в браке.
– Мои родители, в особенности моя мама, хотели бы получить список долгов дяди Чарлза, и самое главное – имена тех, кому он задолжал, – заявила Крисси и заметила, что Джон еще больше нахмурился.
– Но ведь по закону она не несет никакой ответственности по невыполненным обязательствам покойного, – начал было Джон, но Крисси, покачав головой, перебила его:
– Моя мама и ее брат никогда не были близкими друзьями. Я его практически не знала. Мне известно лишь, что когда-то давно произошла крупная ссора, вызвавшая раскол в семье… Тем не менее моя мама отчаянно не хочет, чтобы кто-либо пострадал из-за того, что… что оказался недостаточно осмотрителен и доверился ее брату. Понимаете, мама чувствует себя в ответе за всех членов нашей семьи, – негромко пояснила Крисси. – И сейчас, в данной ситуации, она чувствует моральную ответственность. – Крисси глубоко вдохнула и продолжила: – Она знает, то есть мы все знаем, что ее брат не всегда… вел себя честно, даже имея дело с посторонними людьми. – Она замолчала и взглянула на Джона.
– Совершенно верно, – кивнул он. – По правде говоря, людей, которым он задолжал, найдется немало. Я уверен, что денег, вырученных от продажи недвижимости, на это не хватит, тем более что многие его кредиторы пребывают в весьма стесненных обстоятельствах. – Джон помолчал, раздумывая над тем, как сильно могут отличаться друг от друга ближайшие родственники. Он не первый раз сталкивался с подобным явлением. Взять хотя бы его брата Дэвида и его самого. – Вашей маме нечего опасаться, что о ней или о ее родителях жители Хэслвича могут думать иначе, нежели с искренним уважением, – мягко сказал он и добавил: – Ваша бабушка активно занималась благотворительностью и завоевала всеобщую любовь, не говоря уже о том, что ее уважали. Она была человеком щедрым и никому не отказывала в помощи.
– Это семейная традиция, и моя мама продолжила ее, – ответила Крисси и коротко рассказала, как живут ее родители и почему никто из них не смог приехать в Хэслвич. – Честно говоря, я даже рада, что мама не приехала. Судя по тому, что мне сказал… вернее, судя по тому, что я узнала от местных жителей, моего дядю никто не жаловал.
