Суеверный

Над головой вспыхнул свет.

Сара заморгала. Посмотрела на свои руки. На них была густая темная кровь.

Потом она посмотрела на неподвижное тело Мильтона. Вспорото. Разорвано.

Мильтон?

Вскрыто, словно какой-нибудь пакет. Клочья кожи висели над пропитанным кровью краем пижамы.

Красный желудок вытащен наружу. Извлечен из тела. Розоватые кишки вывалились на пол и лежали в темной луже крови.

Голова Мильтона была прижата затылком к нижней части дивана. Рот и глаза широко открыты от удивления.

– О Господи! О Господи!

Руки у Сары такие липкие! Кровь еще теплая.

Молодая женщина подняла глаза и посмотрела на ножи, лежавшие на стеклянных полках. Потом резко повернулась, о чем-то вспомнив. Она вспомнила. Вспомнила, что кто-то включил свет под потолком. Не она. Здесь есть кто-то еще.

Сара увидела Лайама.

Он стоял у входа в коридор. Серое пальто расстегнуто. Виден свитер. Темные волосы взъерошены. Руки скрещены на груди.

Лайам. Смотрит на нее. Так жестоко смотрит на нее. Лицо напряженное, взгляд пристальный. Она никогда не видела его таким. А она-то думала, что знает его!

Я не знаю его.

Я ничего не знаю.

А теперь он собирается меня убить.

Сара все еще стояла на коленях. Она попыталась тоже взглянуть в лицо человека, которого как ей казалось, она любила.

Но ей не хотелось его видеть.

Было невыносимо смотреть на него.

От его лица Саре становилось дурно. Этот взгляд наполнял ее страхом. Наполнял ее ужасом.

Так много убийств, Лайам! Так много бесчеловечных убийств!

– Лайам, ты убил Мильтона! – ей как-то удалось произнести это вслух. Она сделала жест измазанными кровью руками. – Ты... ты убил его, Лайам! И ты убил собственную сестру!

Лайам заморгал. Но лицо его осталось таким же напряженным. Холодным. Холоднее, чем снег, стучавший в окно гостиной.

– Ты убил собственную сестру! – взвизгнула она.

В конце концов он заговорил. Заговорил сквозь зубы.

– Я не убивал их, Сара. Ты их убила.

Глава 56

Сара смотрела на него и пыталась понять, что он говорит.

Его слова были лишены всякого смысла. Это бред. Она поняла, что Лайам сумасшедший.

Мне следовало бы раньше догадаться. Столько фактов наводили на мысль об этом! Взять хотя бы его сумасшедшие суеверия!

Но как я могла догадаться, что он убийца?

Как?

Как я могла догадаться, что он разрывает людей на части?

Он стоял, не шевелясь, у входа в коридор. Руки скрещены на груди. Лицо нахмурено. Наблюдает за ней. Изучает ее.

Ждет, как она будет реагировать на его сумасшедшие обвинения?

Сара встала на ноги. Вытерла измазанные кровью руки о полы своего пальто. Подумай хорошенько, Сара! И думай побыстрее!

И снова этот сильный внутренний голос. Этот голос хочет увести ее от Лайама. Он хочет, чтобы она осталась жива.

Но как?

Молодая женщина бросила взгляд на входную дверь. Сумеет ли она добраться туда быстрее Лайама?

Скорее всего, нет.

Он загораживает выход в коридор. Третьего выхода нет.

Сара поняла, что бежать некуда. Почувствовала, как ей сдавило грудь. Паника. Прислушалась к своему учащенному, поверхностному дыханию.

Мне нужно оружие.

Сумеет ли она добежать до стеклянного шкафчика, открыть его, выхватить один из ножей Мильтона до того, как Лайам пересечет комнату и помешает ей?

Нет. Ни малейшего шанса.

Ее взгляд задержался на камине. Возле корзинки с дровами стояла железная кочерга.

Да. Кочерга. Может быть, я сумею ее схватить.

Сара подавила страх. У нее создалось такое ощущение, словно комната сжимается. Эта комната. Комната, где мы с Лайамом впервые как следует поговорили.

Вечеринка у Мильтона. Мы провели целый вечер вместе, за разговорами. Мы с Лайамом были здесь – как раз напротив камина.

А теперь он собирается меня убить.

А я собираюсь схватить кочергу и...

– Ты убила их, Сара! – тихий, ровный голос Лайама прервал ее размышления. – Ты. Ты мне не веришь, не правда ли?

Неожиданно его голос стал совершенно безжизненным. Лишенным энергии. Лишенным всего, что напоминало бы прежнего Лайама, которого она знала.

– Я верю тебе, Лайам, – с трудом выговорила она.

Все, что угодно, лишь бы он не двигался, лишь бы он оставался на месте.

– В самом деле. Я верю тебе.

– Сара!... – резко и сердито крикнул он.

Его голос заставил ее действовать. Она бросилась через комнату к камину. Она успела добраться до камина раньше него. Схватила железную кочергу, которая оказалась тяжелее, чем она думала.

Сара подняла ее обеими руками. Лайам ухватился за другой конец кочерги.

– Не-е-ет! Отпусти-и-и! – яростный вопль женщины.

Они начали бороться за кочергу. Тянули каждый к себе и стонали.

– Сара, послушай меня! Позволь мне объяснить! Ты должна позволить мне объяснить!

– Нет! Отпусти! Отпусти! О-о-о!

Неожиданно мужчина изменил тактику. Взявшись обеими руками за кочергу, он толкнул ее вперед. Выбил Сару из равновесия.

Запнувшись, она отступила назад. Лайам выдернул кочергу из ее рук. Прижал поперечную часть кочерги к груди женщины и заставил ее отступить. Потом еще и еще. Она упала спиной на диван.

– Нет, Лайам, нет! Отпусти меня! Пожалуйста, Лайам!

Он стоял, возвышаясь над ней. Глаза его пылали. Лицо было перекошено яростью. Грудь тяжело вздымалась. Он пытался отдышаться.

– Лайам, не надо!

Она не могла пошевелиться. Не могла ускользнуть. Лайам держал кочергу двумя руками. Он просто прижал Сару к дивану.

Никак не убежать.

Теперь он собирается меня убить. Он собирается разорвать меня на части, как других. Разорвать на части и повесить на стене.

– Пожалуйста! Ну пожалуйста! – ей больше ничего не оставалось, как умолять его.

У него что, вообще не осталось никаких чувств к ней? Он что, совсем сошел с ума? Неужели в нем не