«Ну, как там в Будапеште?»«Все в порядке».Он девушке хотел бы прочитать Стихи свои из голубой тетрадки.Читает он про танки, васильки,Про молодость, походы и оружье.Здесь столько силы, правды и тоски.И только рифмы очень неуклюжи.А девушка не слушает слова:Ей дорог голос этот грубоватый И русая крутая голова —Наивный облик старого солдата.И пусть он не умеет рифмовать!Не так легко, покинув классы школы, Четыре долгих года воевать,В далеком гарнизоне тосковать —И оставаться нежным и веселым.Поэзия шумит и бродит в нем, Любовь и мужество в ее законах. Три звездочки сияют на погонах, Как будто над лирическим стихом.1946
ГУБЕРНАТОР
На тачанке, еще младенцем, Запеленатый полотенцем,Кочевал он в низовьях Дона. Шелестели над ним знамена.Он, крещенный в огне и громе, Вырос в харьковском детском доме, В казаки он играл когда-то,Лет семнадцати стал солдатом.Был на срочной и на сверхсрочной, Худощавый, прямой и точный. Обучался в пехотной школе Душным летом на Халхин-Голе. Всех на «вы» называл, суровый, Тонкогубый, бритоголовый.Он в огне отступал из Львова, Поднимался и падал снова.Весь израненный, не убитый, Знаменитым хирургом сшитый,Он под Каневского горою,На Днепре, получил Героя.До Берлина четыре раза Было имя его в приказах.А теперь в городке немецком Комендантом он стал советским. Особняк у него и дача, — Коменданту нельзя иначе.Он живет, — под угрюмым небом Кормит немцев алтайским хлебом.Он бы отдал и дом, и дачу,И Саксонию всю в придачу За любой гарнизон далекий,Пусть на Севере, на Востоке...Где журчанье прозрачных речек Милой русской привольной речи....В сад выходит мой друг, полковник. Вдоль ограды растет терновник.Здесь цветы — и те не такие,Как на родине, как в России.Но приказа покуда нету,Чтобы службу оставить эту.1947
СТУДЕНТ
Пришел учиться паренек Из Холмогорского района,Все испытанья сдал он в срок,В глаза Москвы смотря влюбленно. Он жил как все. Легко одет,Зимою не ходил, а бегал,В буфете кислый винегрет Был каждый день его обедом.Он с Ньютоном вел разговор И с Менделеевым сдружился,
