Товарищ мой

С Лапласом он бросался в спор,
В кольце Сатурна он кружился.
Ему пошел двадцатый год,
Когда, упрямый и веселый,
В Марийский край на культпоход
Он был направлен комсомолом.
На месяц или два. Но там
Убит избач в селенье дальнем.
Остаться вызвался он сам
И год провел в избе-читальне.

Вернулся вновь на первый курс.
Он старше всех, —здесь только дети.
Но винегрета кислый вкус
Такой же, как тогда, в буфете.
Он, как тогда, в Москву влюблен,
Сидит над книгами упрямо, —
Но формируют батальон
Студентов-лыжников в Петсамо.
Уходит он, как на зачет,
В холодный бой, на финский лед.

Вернулся он в сороковом На первый курс.
Ну что ж, догоним! Одни лишь юноши кругом,
Но он не будет посторонним.
Зачетов страдная пора...
И вновь июнь. И слышен голос:
«Сегодня в шесть часов утра...»
Война... И юность раскололась.
Сдавай экзамены, студент,
На кафедрах бетонных дотов:
Набивку пулеметных лент,
Прицел гвардейских минометов...

И вот студенту тридцать лет.
Плывет навстречу непогодам
Московский университет
И Ломоносов перед входом.
Был памятник недавно сбит
Фашистской бомбой с пьедестала,
Но гордо он опять стоит,
И все — как в юности — сначала.

Студент с седою головой,
Конспекты в сумке полевой.
Мальчишки, девочки вокруг.
Ты старше всех, и это грустно.

Тебя я понимаю, друг,
Я испытал такое чувство.
Ты вновь уходишь на зачет.
Отчизна терпеливо ждет:
Ведь и она свой путь прошла
Сквозь вой пурги и свист заносов,
Как шел когда-то из села
Крестьянский мальчик Ломоносов.

1947

НАШ СОБСТВЕННЫЙ КОРРЕСПОНДЕНТ

Ужель вы забыли, ребята,
О нашей начальной поре?
Олег со своим аппаратом
Носился у нас во дворе.
Он мучил чумазых девчонок,
На ящики их посадив,
Настраивал с видом ученым
Таинственный объектив,
Приказывал не шевелиться,
Покуда не щелкнет затвор.
Я помню застывшие лица,
В стекле перевернутый двор.
Потом он для маленькой Лиды,
Подруги той ранней поры,
Снимал знаменитые виды
Столицы с Поклонной горы.
Всю ночь он возился в чулане,
Купая пластинки в ведре,
Дремало багровое пламя
В мудреном его фонаре.
Но сколько мы после ни ждали
Обещанных снимков — увы,
Ни карточек не увидали,
Ни видов весенней Москвы.
Как магния синяя вспышка,
И детство и юность — момент.
Вчерашний соседский мальчишка —
«Наш собственный корреспондент».