Товарищ мой

Глаза прозрачные, как речка,
Косички светлые, как лен.
Голубоглазая узбечка,
Тобою каждый удивлен.
Ты в пестром шелковом наряде,
В руках — тяжелые цветы.
Не просто любопытства ради,
Я должен знать — откуда ты?
А как зовут тебя?
Не Галя,
А по-узбекски — Галия.
Но может обмануть едва ли
Краса нездешняя твоя.
Как ни была бы ты одета,
Проступят в облике твоем
Прохлада северного лета
И ландыш на лугу лесном.
Тебе напоминать не надо,
Как в страшный год везли сюда
Дистрофиков из Ленинграда
Ободранные поезда.
И на испуганном вокзале,
От грома черного вдали,
Узбеки сирот разбирали,
В халаты завернув, несли.
Какою взрослою ты стала!
В твой дом пришел поцеловать
Я руку той узбечки старой,
Что для тебя вторая мать.

1958

КУШКА

А была в пехотной школе
Поговорка, байка, что ли:
«Дальше Кушки не пошлют,
Меньше взвода не дадут».

До свидания, подружки,
Литер выписан до Кушки,
Лейтенанту дали взвод,
Покомандуй первый год.
Просолилась гимнастерка,
Подтвердилась поговорка: К
ушка — ветер да жара,
Тридцать градусов с утра.

Закати на взгорье пушку —
И навек запомнишь Кушку,
Радиаторы кипят,
Не учись у них, солдат.
А учись у лейтенанта
Кликнуть песню, если надо,
Доказать, что жить легко
И шагать недалеко.
Может, только ночью душной
Он поделится с подушкой
Острым приступом тоски,
Сном, где вновь одни пески.

Но солдат шагает в ногу,
Привыкает понемногу.
Офицеры, где наш дом?
Там, где служим и живем.

Эта глиняная крепость
Свой имеет гордый эпос:
Остросаблин-генерал
Белым города не сдал.

Здесь горячими ночами
Бились наши с басмачами.
Неприступен южный пост
Под косым наклоном звезд.

А на станционной ветке
Как встречают поезд редкий!
С королями поезда
Так встречают не всегда.

Там я с командиром взвода,
Что прошел огонь и воду,
Вел о Клаузевице спор
И о Каннах разговор.