Счастливый абсолютно Советский офицерик,Вдыхая гарь салюта,Светло и чисто верит,Что навсегда задушен ФашизмВчера в Берлине.И отпустило душу,И горе отбурлило.Таким я был наивным, Такой я был простяга, Умытый майским ливнем На Шпрее, у рейхстага.Ах, как я был доверчив! Прошло всего три года,И начал мистер Черчилль Войну иного рода.Он, правда, не решился Рвануться из окопов,Но снова тень фашизма Простерлась над Европой.В боренье — высь и бездна. Из памяти могли ли Так, запросто, исчезнуть Испанские могилы?В несчастий быстрой смене, Шагнув навстречу взрывам, Я пребывать не смею Блаженным и счастливым! Опять грохочет утро Над миром обветшалым: Опять хохочут «ультра»Со свастики оскалом.И нет чужих событий,Нет посторонней драмы,— Удар хлыста в Гаити —На наших лицах шрамы!За ту святую радость,Что в юности изведал,Всю жизнь сражаться надо, И не близка победа.Но принимает вызов Наивный офицерик:В падение фашизма Он не напрасно верил.Без веры нет поэта!А все-таки свободно Я вам пишу вот это Письмо из Лиссабона!1975
РОМАНС О ДОН-КИХОТЕ
Над Испанией — король на вертолете! Современность — изо всех щелей и пор. Что я нового скажу о Дон-Кихоте,Об идальго, ведшем с мельницами спор?Не о нем романс хочу сегодня спеть я (Устарели латы и копье),Славлю рыцарей двадцатого столетья, Представлявших поколение мое.Из пятидесяти стран они приплыли, Прилетели и приехали сюда,Понимая, что сражаться надо или Уничтожит мир фашистская орда.Всех героев я перечислять не буду,Но, поставив честь и совесть во главу, Назову Хемингуэя и Неруду,Матэ Залку и Кармена назову.Назову еще танкистов и пилотов,
