У дверей в клуб темнела огромная очередь. Кеннет обрадовался, полагая, что Полли отпугнет перспектива торчать у входа неизвестно сколько, но она ничуть не смутилась.
Он смотрел на нее — коротко стриженную, светловолосую, в короткой юбочке — и не верил, что перед ним его Полли. Женщина, которую он любил больше жизни, за счастье которой был готов терпеть любые лишения. Если бы только в его власти было заставить этого Джеймса обратить внимание на Полли, он бы сделал это, не задумываясь!
Хотя с другой стороны… «Чем больше соблазнит женщин, тем ему приятней!» — вспомнил Кеннет отчаянные слова Полли. — Он только измучит ее, а счастья не подарит. Может, даже хорошо, что мы приехали сюда. Вдруг она познакомится с кем-нибудь и охладеет к Джеймсу.
Очутившись наконец в одном из залов, Кеннет почти успокоился. Танцевать он не собирался, поэтому, купив банку колы, сразу встал у стены. Полли же смело пошла на танцпол. Она двигалась под музыку так свободно и с таким удовольствием, что изумленный Кеннет подумал: оказывается, я не так хорошо ее знаю, как все это время думал…
Посетителей было чересчур много, и вскоре он потерял ее из виду. Пришлось протискиваться сквозь толпу, чтобы держать ситуацию под контролем.
Когда он снова увидел Полли, вокруг нее уже образовался кружок мужчин. Смотреть, как она улыбается другим, было крайне неприятно, но Кеннет с легкостью справился бы со своими чувствами, если бы парни не вызвали подозрения. Точнее, один из них, тот, что смотрел на Полли с неприкрытой похотью. Полли же только улыбалась и с упоением танцевала. И тут наглый тип обхватил ее за талию и с силой привлек к себе. Ошарашенная Полли сжала кулаки и ударила мерзавца по плечам. Тот озверел, вцепился ей в руку и, наверно, заломил бы ее, если бы тотчас подоспевший Кеннет не заехал бы обидчику в физиономию. Тот пришел в себя быстро и, сжав кулачище, нанес ответный удар Кеннету в челюсть.
Полли вскрикнула и схватилась за голову, завизжали и другие женщины. Неизвестно, чем все кончилось бы, если бы из толпы не вынырнули приятели наглеца и насильно не увели его.
Полли схватила друга за руку:
— Кеннет!
— Скорее пойдем отсюда, — сказал он, держась за чудом уцелевшую челюсть.
Полли с готовностью закивала, и они тотчас направились к выходу. Им навстречу попался спешащий к месту происшествия охранник.
В машину сели молча. Кеннет уже не спрашивал, куда Полли отвезти — направился сразу к ее дому.
Это утро было одним из самых тяжелых в жизни Полли. Проснувшись с больной головой, она долго не открывала глаз: не хотела видеть ни единого свидетельства своего вчерашнего позора. Потом она все же заставила себя поднять тяжелые веки и через силу встала с кровати.
Следовало сходить в душ, выпить кофе, чтобы привести себя в более-менее нормальное состояние, но не давала покоя тяготившая сердце вина.
Она, как была, в пижаме, протерла глаза и взяла телефон.
— Кеннет, поверь… — растерянно начала Полли. — Не знаю, с чего начать…
— Не надо слов, — спокойно, даже ласково пробормотал он.
— Если бы ты знал, как мне стыдно, — протянула Полли. — Вспоминаю вчерашний вечер и не узнаю себя…
— Я тоже был в недоумении, — сказал Кеннет. — Но я прекрасно знаю это состояние. Нечто подобное творилось когда-то и со мной.
— Серьезно? — удивилась Полли. И тут же ее осенила чудовищная догадка.
— Я тоже пытался топить свое горе в алкоголе, болтался по ночным заведениям, дрался, ставил в идиотское положение товарищей…
— Когда это было? — спросила Полли, заранее зная ответ.
Кеннет печально усмехнулся:
— Не имеет значения.
— После нашей несостоявшейся свадьбы, правильно? — ненавидя себя и страдая оттого, что она не в силах что-либо изменить, тихо спросила Полли.
— Да, — ответил Кеннет. — Только, умоляю, не кори себя.
— Думаешь, это легко? Особенно после того, чему я подвергла тебя вчера? — Полли закрыла глаза и сокрушенно покачала головой. — Почему ты никогда не рассказывал мне о том, как тяжело пережил мою выходку?
— Я и сейчас не рассказал бы, но решил: если ты узнаешь, что любовные муки у всех примерно одинаковые, быстрее простишь себя, — просто сказал Кеннет.
— Я никогда себя не прощу, — прошептала Полли, глядя в одну точку перед собой.
— Ты должна, Полли, — со всей серьезностью произнес Кеннет. — Какой смысл убиваться? Несчастий на твою долю и так выпало немало.
Полли тяжело вздохнула и вдруг почувствовала щемящую жалость к самой себе. Кеннет был прав. Они оба были несчастны.
— Кстати, как ты себя чувствуешь? — спохватилась Полли.
Кеннет тихо засмеялся:
— Не волнуйся, все не так страшно. Слышишь ведь, я вполне нормально разговариваю, даже смеюсь. Поболит и пройдет.
— Ты удивительный человек, Кеннет, — пробормотала Полли. — Наверно, самый близкий для меня в целом мире. Если б ты только знал, как я хочу, чтоб у тебя все было хорошо. Как жаль, что я… — Она резко замолчала.
— Не любишь меня, — спокойно договорил за нее он.
Полли вздохнула:
— Да.
— Мне тоже жаль, — сказал Кеннет, стараясь скрыть грусть.
— То есть я, конечно, очень люблю тебя, — поспешно уточнила Полли. — Но, к сожалению, так, как любят братьев…
— Я и этому рад, — добродушно отозвался Кеннет, и на сердце у Полли, еще несколько минут назад ощущавшей себя злостной преступницей, стало легче. — И тоже хочу, чтобы у тебя все благополучно устроилось, — добавил Кеннет. — А этот парень, наверно, недостоин тебя… — задумчиво пробормотал он. — Впрочем, кто его знает?..
Выходные прошли насыщенно. Полли позанималась в тренажерном зале, навестила тетю, встретилась с друзьями из колледжа, прошлась по магазинам. Все это время ей хотелось набираться новых впечатлений и не думать ни о чем.
Мысль о Джеймсе вернулась лишь в воскресенье вечером. Но теперь она могла думать о нем почти спокойно и без боли в сердце. Даже хорошо, что я узнала, какой он на самом деле, решила она. Теперь могу быть уверена, что напрасно страдала из-за него.
Всю предстоящую неделю Полли должна была работать в ночную смену. Заступая на дежурство, Полли, хоть и поклялась себе больше не думать о Джеймсе, беспокоилась только о том, в гостинице он или уже уехал.
Бернард, явившийся почти вовремя, принялся по обыкновению посвящать напарницу в собранные за выходные сплетни. Полли все ждала, когда же Бернард упомянет и Джеймса, однако ничего подобного так и не услышала.
— А наш Тиммерман? — неожиданно для самой себя спросила она. — Он бывает в «Максе»?
Бернард потер лоб:
— По-моему, я его ни разу там не видел.
— Странно, — с безразличным видом произнесла Полли.
Джеймс, будто почувствовав, что о нем тут шла речь, внезапно появился возле стойки. Увидев его,
