сбыта и еще многие, которые помогают мне в организации приема. Что делать, если у них нет возможности уделить мне внимание в рабочее время.
— Почему ты не обратилась за помощью ко мне?
— Не хотела создавать лишних проблем. Я вижу твою хроническую усталость, вижу, что тебя просто тошнит от работы. Тебе необходима передышка от этого бешеного ритма, впрочем, как и мне.
Мужчина поднял на нее глаза. Взглянув на часы, он коротко бросил:
— Что ж, тогда едем отдыхать. Должен же я наконец отплатить тебе за чудесные экскурсии по Новосибирску.
— Куда мы поедем? — поинтересовалась Аня, немало удивленная тем, что Колдер не забыл их вечерние прогулки по Новосибирску.
— В Кутну-Гору, мисс Ларионова. Уверен, что ничего подобного ты еще не встречала.
Этот небольшой городок недалеко от Праги Колдер выбрал не случайно. Лучшего места, чтобы побыть наедине с собой, отдохнуть от безумной суеты, Лоуренс не знал. Ведя машину по автобану, мужчина думал, что на эту поездку он может отвести не более четырех часов, поскольку в восемь тридцать из Вены должен позвонить Даниэл и сообщить о результатах переговоров с австрийскими коллегами. Словно прочитав его мысли, Аня поинтересовалась:
— Далеко ли от Праги расположена Кутна-Гора? В восемь должен звонить мистер Остадал из Вены.
— Вот как? Он тебе обещал позвонить в восемь? — Лоуренс лукаво выгнул бровь, забавляясь смущением Ани.
— Но, мистер Колдер…
— Лоуренс, — поправил ее мужчина. — Полчаса назад ты назвала меня Лоуренсом.
— Хорошо, Лоуренс. Вы договорились с ним созвониться сегодня в восемь.
— Поправочка, моя милая. Ты была невнимательна. — Лоуренс поднял указательный палец, словно уличая девушку в профнепригодности. — Мы договорились о звонке на восемь тридцать.
— Ах, — только и смогла произнести Аня, лишь сейчас распознавшая, что все это время шеф потешается над ней.
— Так как насчет звонка в восемь ноль-ноль, мисс? — Лоуренс не унимался. В его синих глазах плясали веселые чертики.
— Я перенесла его на более позднее время, — неожиданно ответила Аня, не без удовольствия заметив, как изумленно взлетели брови шефа.
— Вот как? И на какое же?
— Когда ты, Лоуренс, будешь мирно посапывать в своей постельке, — продолжала дразнить его девушка.
Ответ Анны пришелся Колдеру по вкусу, и он решил продолжить щекотливую тему, желая узнать, на каком этапе острый язычок его безупречной секретарши затупится.
— В последнее время я редко засыпаю в своей постельке. — Это было правдой, ибо, работая до поздней ночи, Лоуренс часто спал прямо на кожаном диване у себя в кабинете. Но Аня поняла это замечание именно в том смысле, который постарался вложить в него Лоуренс.
— Господи, да когда ты все успеваешь? — непроизвольно вырвалось у нее, но она тут же постаралась взять себя в руки. — Глупый вопрос. Прости, это не мое дело.
— Успеваю что? — мужчина наслаждался игрой слов.
— Ну… — Аня постаралась, чтобы ответ не прозвучал вульгарно. — Работать до изнеможения, а потом еще засыпать в чужой постели.
Лоуренс искренне рассмеялся, радуясь, что ему удалось-таки завести девушку.
— О, моя дорогая, запас моей энергии неистощим. Неужели ты до сих пор не убедилась в этом?
— Отчасти. — Аня прикусила губу, поздно осознав, что сболтнула лишнее.
— Отчасти? — переспросил Лоуренс, словно ослышался. — И что же до сих пор мешало тебе убедиться окончательно.
Разговор принял опасную форму. Аня в упор посмотрела на шефа и четко произнесла:
— Мои моральные принципы, мистер Колдер.
— О, улиточка снова заползла в домик. Кажется, я еще в Новосибирске сказал, что твое «мистер Колдер» не поможет тебе защититься от себя самой.
— Да, я помню, — обреченно прошептала она и стала смотреть на желто-зеленые полосы проплывающих за окном полей. Теплая рука Лоуренса накрыла ее ладонь.
— Я хочу, чтобы ты знала… — Голос Колдера звучал очень нежно. — Мне приятно работать с тобой. Дело не только в твоем профессионализме, я ощущаю рядом близкого мне человека. С тобой я не чувствую одиночества. Не думай, что мне наплевать, как ты ко мне относишься, совсем наоборот.
— Увы, Лоуренс, я не имею права видеть в тебе мужчину! — в отчаянии выкрикнула Аня.
— Почему? Со мной что-то не так?
— Нет, все так. Но ты — мой шеф. И ты — женат.
— Господи, да когда же ты наконец перестанешь быть ханжой? По-твоему, я должен уволить тебя, чтобы ты увидела во мне мужчину?!
— …и развестись, — едва слышно прошептала она, заканчивая его фразу.
— Нет, моя милая, мне легче поработать над твоими мозгами, чем выполнить оба условия. Уволить я тебя не могу по причинам, изложенным ранее, развестись с племянницей Гарольда Фрезера — тоже, поскольку мой бизнес — семейный. Если я не буду мужем Синди, я лишусь компании, в которую вложил столько сил за все эти годы. Без «Колдер Энтерпрайзиз» жизнь потеряет для меня всякий смысл.
Машина остановилась на окраине города, возле монастыря Святой Урсулы. Несколько мгновений Лоуренс молча смотрел перед собой, устало положив руки на руль. Потом достал из кармана мобильный телефон и закинул его на заднее сиденье автомобиля.
— Не хочу, чтобы нам испортили прогулку, — пояснил он.
Лоуренс покинул машину и, обойдя ее, помог Ане выйти.
— Дальше пойдем пешком, — сказал он, беря девушку за руку.
Через несколько минут, глядя, с каким восхищением она рассматривает каждый дом, Лоуренс мысленно поздравил себя, что не разучился еще угадывать интересы людей.
Они медленно поднялись по узкой мощеной улочке вверх и очутились на небольшой площади. Аня перевела завороженный взгляд с причудливого каменного столба, возведенного в центре площади, на Лоуренса.
— Что это? — поинтересовалась она.
— А, это — Чумной столб. Его возвели лет триста назад как выражение просьбы предотвратить эпидемию. Тогда от чумы в городе погибло шесть тысяч человек. Такие столбы есть во многих городах.
— Да, жутковатые воспоминания вызывает этот памятник.
— Интересно, что бы ты сказала, если бы я привел тебя в костехранилище? — Усмешка едва тронула губы Колдера.
— Хранилище чего? — переспросила Аня.
— Человеческих костей, моя милая! Здесь недалеко есть часовенка, где весь интерьер сделан из костей. Хочешь посмотреть?
— Нет уж, уволь. Я потом ночью спать не смогу.
— Убедила. Идем дальше?
Чем дольше они бродили по узким мощеным улочкам, тем сильнее Аня ощущала себя вне времени, и только кое-где запаркованные автомобили возвращали ее в конец двадцатого века. С каким-то детским восторгом она прикасалась к массивным кованым воротам домов, к каменным оградам с полуразрушенными статуями, хранившими тайны своих средневековых владельцев, чтобы убедиться, что все это не сон. Улочка повернула направо. И Аня остановилась как вкопанная. В лучах заходящего осеннего солнца стоял прекрасный собор. Три серо-синих остроконечных купола венчали его главу.
— Я предполагал, что ты испытаешь тот же восторг, что и я, при виде собора Святой Барбары. — Лоуренс взял девушку за руку. — Это чудо возводили более пятисот лет, и сейчас он занесен в книгу памятников ЮНЕСКО.
