Стихотворения

Была сквозь гром отчетливо-слышна,
Как сказка здешнего, вчерашнего уюта,
Как мысли прежней скрытая волна.
Как было пусто в комнате и странно
В мельканье молний, лампы и тумана,
В хрустально-резком грохоте громов -
Как будто не было ни кровли ни углов.

IV.

И были брошены в сверканье и удары
Кровать и стул, осколки белых стен…
Как будто жизнь — обман пустой и старый,
Как будто сказка — смена перемен,
Есть только синяя прозрачная стремнина,
Есть только боль тяжелых первых ран!
Июнем выжжена апрельская долина,
Один апрель долине жизни дан.
Испепеленную не возродить страницу,
Над тайной строк ее не омочить ресницу,
Как прежде, влагою правдивых, жарких слез -
Мертво благоуханье давних грез.

V.

Он помнит, как ему сказали: «Мертвый… мальчик»,
И звука этих слов ему не позабыть…
Вот — он повис, весь синий; каждый пальчик
И ножка каждая и ручка; вот — лежит
Комочком маленьким… Да, маленький комочек!
Тот самый… Он теперь на сердце навсегда
У Кади, у него… Он вспомнил образочек
Там, в детской, на кроватке. Как тогда
Он верил, что его избавит он от горя,
И говорила мать: «На суше и на море
Он будет над тобой невидимо сиять
И злых духов сияньем отгонять».

VI.

Теперь над ним другой — нерадостный, колючий,
С лучами черными, и не избыть его.
Он ангелом его не осенит над кручей,
Но в жерла темных бездн низринет глубоко.
Еще ничто, ничто не изменилось!
Ничто, что нет ее; ничто, что гулок гром…
Еще правдив обман, что это все приснилось,
Что все пройдет с недолгим, близким сном.
Но сердце слишком в горе простодушно,
И обмануть не сможет так, как нужно:
Оно живет на много дней вперед,
И глупый ум его не проведет.

VII.

Но что-то раму дернуло, раскрыло…
Петр встал, шатаясь подошел к окну,
И рухнул гром навстречу с новой силой,
В лицо метнулась молния ему.
И хлынул ветер, лампу потушило,
Петра отбросило, и он упал опять…
Над ним вокруг гремело и бурлило,
И вздрагивала старая кровать.
Подумал он: что там теперь, в больнице?
Она не спит, вокруг чужие лица,
Гроза, удары и — одна… А за стеной,
Быть может, крик и стон другой больной.

VIII.

Заснул он тяжко, мучили кошмары.
Проснулся — снова гром, и, сквозь его раскат,
Над ухом за стеной и пляс и звон гитары,
И хохот, Мань и Кать неистово визжат…
И кто-то дергает его за плечи… Спичку
Зажег — Семен Семеныч, пьян, едва стоит.
«Я к вам… простите глупую привычку
Будить того, кто — очень просто — спит.
Уважьте — выпейте со мною коньячишку!
Никто не хочет… Разбудил мальчишку,
Петюшку этого — родитель запретил…
Вдруг в голову: а вы; пошел и разбудил…»

IX.

«Вы не вставайте! Вы, того, лежите!
Он у меня с собой, и рюмки есть…