встать между ней и ее новой кармой. И вот заурядная Галя Новикова ушла в небытие, а на ее месте воцарилась блистательная Нора Галь.
Вместе с именем Нора изменила манеру поведения. Окружающим девушка казалась поверхностной, бестактной и эгоцентричной пустышкой. Но все это было видимостью. За крикливым и нелепым фасадом скрывалась крепкая и надежная кладка, выполненная на века. Саша понимала, что от рождения больная девочка, обретя красоту и здоровье, просто дурачилась. И Саша давала Норе наиграться в 'прелесть-какую- дурочку'. Женщина не обращала внимания на вызывающее поведение подруги.
Взглянув на Сашу в аэропорту, Нора высказалась в том духе, что боевые шрамы ранят, но не уродуют. Хотя стоматологи дерут с людей дикие деньги, так что зубы-то надо беречь. Саша выслушала эту тираду молча — отвечать на реплики Норы значило поощрять ее красноречие. Обычно в общении с подругой Лойе показывала свое отношение к происходящему довольно выразительными минами: хмурила или поднимала брови, поджимала губы, в клинических случаях закатывала глаза и качала головой. Но сейчас ее лицо не могло выразить никаких эмоций, кроме разве что боли и усталости. Оставалось только молчать и слушать. Нора была в ударе и щебетала без умолку всю дорогу до Мюнхена.
Лойе в пол уха слушала подругу, а сама рассматривала личный самолет Токарева. Из Луанды Сашу везли обычным чартерным рейсом на видавшем виды 'Piper'. От путешествия на такой старой посудине удовольствия не получишь. Долетала и ладно.
Другое дело личный самолет Токарева. Глава 'Аксилора' летал на птичке высокого класса. Белоснежный Cessna Citation X оказался воплощением роскоши. На фюзеляже золотыми буквами было выведено 'Регина'. В интерьере салона преобладали холодные серо-голубые тона. Кресла из натуральной кожи, панели на стенах и напольное покрытие сделаны из палисандра, каждое посадочное место оснащено стационарным компьютером.
Этот показной шик спровоцировал у Саши очередной приступ зависти:
'Токарев, Токарев, любишь, значит, дорогие игрушки. Все у тебя крутое: и машина, и самолет. О шмотках и цацках и говорить нечего. Только вот дочь твоя умирает. Сколько же попросить за ее жизнь? Ну не меньше, чем стоит такой вот пафосный самолет. И ты мне заплатишь, красивенький сноб.'
Бодрый голос секретарши прервал размышления Лойе.
— Знаешь, Саша, я купила комплект начинающего сноубордиста 'Атом Меллениум' со скидкой двадцать пять процентов. Здорово, правда? — глаза Норы светились радостью. Жизнь была прекрасна.
— Комплект начинающего сноубордиста? Мне уже страшно, — Саша поморщилась. — И где ты собираешься поломаться в первый раз?
— Фу, как грубо, — Нора заерзала в кресле, — ничего я не поломаюсь, возьму сколько надо уроков у инструктора по сноуборду. Знаешь они там, все такие загорелые и мускулистые в стильных комбинезонах и на сноубордах…
— В комбинезонах и на сноуборде то, что тебе надо, делать неудобно, — посоветовала Лойе. — Сходи лучше в 'Эгоистку'. Там тоже загорелые и мускулистые, но в стрингах и со стояком по первому требованию. По деньгам столько же выйдет как и с инструктором.
— Я тебя умоляю, — Саша задела подругу в лучших чувствах. — Во-первых, я не настолько стара и безобразна, чтобы приплачивать за секс. Я стильная штучка, молодая и офигенная. А во-вторых, крейзи- меню со стриптизером из 'Эгоистки' в разы дороже, чем уроки у инструктора по горным лыжам. Ты, мать, вообще от жизни отстала.
В глазах Норы загорелся знакомый огонек. Саша уже видела картинки, пролетающие перед мысленным взором ее помощницы. Красивые негодяи являлись типичным выбором Норы. Из тысячи парней, тусующихся в клубе, Нора находила одного, Того Самого — самого красивого, самого сексуального и самого развратного подлеца. Роман закручивался быстро, Нора с ума сходила от очередного принца. Все в нем казалось идеальным: его внешность, его манеры, его сексуальный потенциал. Нора парила над землей какое-то время, а потом падала на камни.
В лучшем случае он ее бросал ради другой. Но это не было худшим концом отношений. Один из любовников перед уходом прихватил ее кошелек и кое-что из украшений. Другой выложил в интернет их домашнее порно. Все это было для Норы больно, но вовсе не поучительно.
В Мюнхен они прилетели глубокой ночью. Прошли таможню, сели в арендованный лимузин и покатили в Университетскую клинику. Даже ночью это место поражало воображение. 'Гроссхадерн' оказался целым городом внутри города. Здание клиники — циклопическое сооружение, доминировало над всеми постройками района. Бесконечные, длинные кварталы напоминали мегаполис далекого будущего. Здания из металла и стекла взмывали вверх, их соединяли многочисленные крытые галереи. На первых этажах располагались рестораны, кафетерии, интернет-кафе, супермаркеты, парикмахерские, и библиотеки. Идеально чистые тротуары, вдоль которых плыли гладко выстриженные газоны с искусственной травой, сейчас опустели.
Но жизнь внутри клиники не замирала даже ночью. На улицах работал клининг-персонал, а вдоль дорог медленно плелись уборочные машины, начищающие асфальт.
Пока ехали до места, Нора, не спрашивая ни у кого одобрения, громко читала вслух со своего айфона информацию о клинике. Токарева это раздражало, поэтому Саша с преувеличенным вниманием слушала Нору, периодически кивая и комментируя услышанное.
За десять минут Саша узнала, что 'Клиника Гроссхадерн — настоящий пример медицинского прогресса в Германии. Здесь работают ведущие европейские профессора — специалисты с мировым именем, которые используют последние достижения современных медицинских технологий. Комплексный подход в лечении сложнейших заболеваний сочетает глубокую специализацию в своей области с кооперацией в рамках тесного междисциплинарного сотрудничества. Примером такого эффективного сотрудничества можно считать работу нейрохирургического отделения под руководством профессора Тонна и институт нейроиммунологии профессора Хольфельда.'
Только Саша попросила Нору накопать поподробнее про герра Тонна и герра Хольфельда, как Токарев взорвался. Еще в самолете он раскрыл папку с бумагами и углубился в чтение. Он продолжил изучать документы, пересев в лимузин. Мужчину явно раздражала трескотня Норы. Он несколько раз прочищал горло, кидал на девушку испепеляющие взгляды, ерзал на сидении. Видимо, реплика Саши стала последней каплей.
— Да замолчите же вы наконец? Какой к черту герр Тонн? Вы что врачи, и едете на конференцию по нейрохирургии для обмена опытом? — зарычал Токарев.
Нора быстренько изобразила на лице удивление. Саша спокойно смотрела на обоих.
— Я так понимаю, что вам про эту клинику все известно? — холодно спросила Нора, она надменно подняла брови и поджала губы — ни дать не взять оскорбленная старая дева.
— Да уж побольше того, что вы прочли в интернете, — ответил Токарев.
— Я уверена, что будь у вас время, вы с удовольствием рассказали бы нам много интересного об этом месте, — предположила Нора. — Но вы ведь сейчас заняты. Работаете с документами, как я вижу. Зачем же мне вас отрывать от дел? Вот я и развлекаю Сашу как могу, а вас и не беспокою.
— Не уверен, что Александру надо развлекать. А что до меня, то вы бы мне очень помогли, если бы немного помолчали. Сейчас ночь, я устал и мне нужна тишина. Это понятно? — проворчал Токарев.
— Ну если вы устали, то не лучше ли поспать? — предложила Нора.
— Если я захочу спать, я так и сделаю, — процедил по слогам Токарев, теряя остатки терпения. — В конце концов это моя машина.
— А я думала, машину вы арендуете? — невинно поинтересовалась Нора, хлопая длинными ресницами.
Токарев проигнорировал ее замечание. В салоне стало тихо, как он и просил. Ненадолго, конечно. Все-таки в машине ехала Нора Галь.
— Саша, я ошиблась, — многозначительно заметила Нора, повернувшись к начальнице.
— Чтобы то ни было, не бери в голову, — ответила Саша. Она прекрасно понимала, что Нора ждет от нее вопроса 'А в чем ты ошиблась?', но сейчас ей не хотелось поддаваться на мелкие провокации. Опять повисло молчание, и осознав, что ожидаемого вопроса не последует, Нора заговорила вновь.
— Так вот я ошиблась. Он совершенно тебе не подходит, — Нора продолжала говорить загадками. Саша поняла, что подруга от нее не отстанет. Решив сэкономить время, она задала Норе сразу все