У Ирины был день рождения. Михаил устроил в честь дочери настоящий великосветский прием. На лужайке перед домом разбили огромные белые шатры. Деревья, садовые дорожки и беседки оснастили сложной иллюминацией. Дом и сад украсили десятками тысяч белых роз, фрезий, гардений и тубероз, специально привезенных прямо с цветочного аукциона в Аалсмеере. От экзотичного сладкого аромата, плывшего над садом, у Михаила кружилась голова. Банкет на двести гостей, взрослых и детей, включал более ста тридцати блюд на все вкусы. Развлекали гостей больше десятка отечественных поп-звезд. А после банкета выступали Шерил Кроу и Селина Гомес.
Ирина с радостью принимала поздравления. В нежно-голубом платье с пышной юбкой и отделанном кружевами лифе она была хороша словно сказочная принцесса. Его принцесса. Живая, здоровая и счастливая. Ирине больше не грозит никакая беда, потому что он расправился со своим лучшим другом.
Три дня назад состоялись похороны Игоря Андросова. Церемония вышла донельзя пышной и помпезной, но так и положено хоронить бессменного компаньона и лучшего друга президента 'Аксилора'. Михаил организовал все на высочайшем уровне, ведь на похороны явились самые влиятельнейшие люди страны.
Политики и бизнесмены, они вращались в одном кругу и знали друг о друге все до мелочей. Все эти председатели госкорпораций, президенты банков и сенаторы были крепко друг с другом повязаны. Крах одного мог повлечь за собой падение остальных. И на похороны они явились не столько, чтобы отдать последние почести покойному, сколько чтобы узнать, как это отразилось на Токареве и его бизнесе.
Михаил держался мрачно и отстраненно. Он наравне с родными покойного принимал соболезнования. На общественной панихиде произнес блестящую речь, от которой не прослезился бы только конченный циник.
Во время выступления на глаза Токареву действительно навернулись слезы. Но причины для них были вовсе не те, что предполагали собравшиеся. А люди видели только то, что Токарев вне себя от безвременной кончины друга. И может быть еще от того, что акции 'Аксилора' круто обвалились на рынке. Причиной падения и стала гибель Андросова.
Все только и делали, что обсуждали его смерть. Кончина Игоря Андросова была глупой и трагической случайностью. Находясь в состоянии сильного алкогольного опьянения он не справился с управлением и трагически погиб в автокатастрофе. Так звучала версия полиции.
Накануне они вместе с Токаревым и еще шестью членами совета директоров 'Аксилора' пошли в ресторан, чтобы отпраздновать успешное поглощение компании-конкурента. Все были в прекрасном настроении, много пили и обильно ели.
Из ресторана Андросов вышел самостоятельно, но качало его из стороны в сторону так, будто он вот-вот свалится и захрапит. Проигнорировав предложение швейцара вызвать ему такси, Андросов сел в свой черный 'Астон Мартин' шестьдесят четвертого года и отбыл в последнее, как оказалось, путешествие. На скорости около двухсот километров в час автомобиль вылетел на обочину и врезался в бетонную стену. Андросов погиб на месте. А через пару минут в машине начался пожар, и бензобак взорвался. Специалистам — патологоанатомам пришлось опознавать покойного по зубам и фрагментам костей.
Никому не пришло на ум задаться двумя очень простыми вопросами. Что покойный забыл в индустриальной части города, куда не заезжал, по-видимому, никогда в жизни? И что он делал между половиной одиннадцатого вечера, когда покинул ресторан, и пятью утра, когда убился об стену? В любом случае, никому не нужная истина была где-то рядом. Но в официальной версии ее не было вовсе. Правду знал только Токарев, а также Славович и его коммандос.
Михаил вернулся из Молдавии, имея на руках имя заказчика, но не имея доказательств. Он не мог убить своего единственного друга лишь на основании какой-то бумажки. Хотя он верил Саше, но ему нужны были улики. Михаил поручил Славовичу доказать вину или невиновность своего заместителя. Но долго искать не пришлось.
Все оказалось очень просто. Специалисты Славовича проверили переписку Стана на стационарном компьютере в эзотерическом салоне, где он работал последние пару лет. Там нашлось интересное письмо годовой давности, благо черный маг ни один e-male не удалял. Письмо было отослано с личного электронного ящика Андросова.
Игорь предлагал Стану встретиться и обсудить некие интересующие его вопросы. За консультацию предлагалась двойная оплата против обычной ставки мага. Стан на встречу безоговорочно согласился.
Через неделю после предполагаемой консультации, Андросов обналичил в банке двести тысяч евро. А через четыре месяца, то есть тогда, когда здоровье Ирины ухудшилось, снял еще двести тысяч. Никаких крупных покупок Андросов в этот период не совершал. Деньги просто испарились.
Обычно такие суммы шли на взятки чиновникам средней руки. Но любую взятку больше миллиона рублей нужно было обсуждать с Токаревым лично. Более мелкие суммы шли по заверяемой им ведомости. И уж конечно, всю сумму работник компании получал из спецфонда 'Аксилора'. Так что Михаил отмел версию о взятке. И сделал два вывода. Первое, Стан и Андросов были знакомы. Второе, Андросов заплатил кому-то четыреста тысяч наличными.
Михаил сопоставил эти факты со сведениями полученными от Саши. В тот вечер, когда ее вытащили от Стана, женщина сказала, что заказчик — человек богатый и влиятельный. И, наконец, Лойе дала ему перед смертью имя нанимателя мага.
Больше не имело смысла тянуть. Михаил вынес Андросову смертный приговор. Но прежде он хотел вытянуть из Игоря правду. Михаилу очень хотелось узнать, почему его лучший друг пытался убить Ирину?
Токарев вызвал Славовича и дал тому карт-бланш в отношении Андросова. Иван должен был выбить из пациента правду, а потом инсценировать смерть. Между двумя актами смертельного действа Михаил и собирался поговорить с другом по душам.
Ужин в ресторане подвернулся как нельзя к стати. Андросов на радостях от удачной сделки ужасно напился. Михаил как бы невзначай проронил фразу о том, что Игорь совсем разучился пить. Токарев предложил вызвать ему такси или подвести до дому, а 'Астон Мартин' оставить на стоянке отеля. Игорь запротестовал и чтобы доказать, что он 'умеет пить очень даже'. Михаил спокойно смотрел, как его в вдребезги пьяный заместитель поплелся к машине.
Через три часа люди Славовича провели Михаила на территорию заброшенного кирпичного завода в промзоне на Октябрьском поле. Они долго шли по длинным мрачным коридорам, спускаясь по бесконечным лестницам и сворачивая в темные проулки. Наконец, Михаила подвели к закрытой металлической двери.
Оттуда как раз вышел Славович. На лице Ивана застыло выражение довольства и покоя. Михаил знал, что кошмары у Славовича прекратились. Но сейчас старый солдат радуется вовсе не этому.
Иван имел одну маленькую слабость. Ему нравилось пытать людей, особенно ломать им кости голыми руками. Михаил однажды стал свидетелем того, как Иван работает со своей жертвой. Хруст ломающихся костей, крики истязаемого человека были и сами по себе неприятны. Но вот спокойный и даже ласковый голосок Славовича, непринужденно беседующего с беспомощным бедолагой, этого Михаил вынести не смог. И с тех пор Токарев на экзекуциях не присутствовал. Он высоко ценил профессионализм Славовича. Потому закрывал глаза на то, что Иван в общем-то больной садист и мизантроп.
— Михаил Викторович, клиент готов, — отрапортовал Славович. — Я с ним поработал на славу, так что он во всем сознался. Он вам все расскажет, как вы и хотели. Мой человек вколол ему кое-что обезболивающее, чтобы клиент продержался до вашего прихода. А то от болевого шока можно и концы отдать.
— Хорошо, Иван, — ответил Токарев, стараясь не показывать своего отвращения. В конце концов Иван сделал за него всю грязную работу.
Михаил зашел в небольшое квадратное помещение, освещенное двумя мощными стационарными фонарями. В углу комнаты на куче строительного мусора валялось голое окровавленное тело.
Подойдя поближе, мужчина увидел, что с Игоря в прямом смысле сняли шкуру. На спине, руках и ляжках не хватало целых пластов кожи, наружу торчали отвратительные багровые куски мяса. Андросов медленно повернул голову в его сторону и приоткрыл левый глаз.
— Мишка… — мужчина судорожно вздохнул. — Мишка, Мишка, где твоя сберкнижка…
