валялась изорванная газета, забрызганная пивом. Несмотря на открытые окна в воздухе висели запахи сырых стен, лука и перегара.
Ведьма осторожно зашла в комнату. Вдруг она почувствовала легчайшее прикосновение, будто ей на лицо прилипла невесомая сентябрьская паутинка. Сашу пробрал безотчетный ужас. Дрожь прокатилась по всему телу, а ноги перестали слушаться. Лойе будто приросла к месту.
Ее терзал невыносимый ужас, вызываемый ощущением, что за ее спиной кто-то стоит. Буравит пристальным взглядом. Это чувство парализовало волю. Не было сил повернуться и посмотреть в глаза наблюдателю. Саша сжала руку в кулак, пока не расцарапала ногтями кожу. Кровь тонкой струйкой потекла с ладони на пол. На смену страху пришла злость и холодная решимость.
Саша медленно повернулась к двери и увидела Стана. Маг левитировал. Обычные люди представляют себе это действо так, как оно выглядит на спектаклях Дэвида Коперфильда. Человек висит в воздухе в несколько театральной, но грациозной позе. Спина прямая, плечи расправлены, руки широко разведены в стороны ладонями вверх, одна нога выпрямлена, другая слегка согнута в колене. Складывается ощущение, что фокусник просто висит на невидимых нитях, не испытывая ни каких неудобств.
На самом деле все не так. Колдун, умеющий левитировать, делает это редко и недолго. Только если очень припрет. Потому что ощущения от левитации больше всего похожи на то, как если бы тело пробили колом. И маг, перехватываясь руками ползет вверх по жерди, пропихивая ее сквозь свое тело. На эту пытку и со стороны больно смотреть, а уж какого исполнителю?
Стан висел под потолком, скрюченный и напряженный. По красному опухшему лицу стекали струйки пота. Волосы встали дыбом, то ли от боли, то ли от недельного запоя. Его бледное тщедушное тело покрывали пятна грязи. Одет он был как типичный деревенский алкоголик, а не как инфернальный гот. Синие семейки по колено, грязная футболка с логотипом 'Шоу Экстрасенсов' над портретом Стана и резиновые колоши на босу ногу.
Ведьма встретила его взгляд. В его глазах светилось чистое первобытное безумие. От Константина Стана, телемага и талантливого колдуна, ничего не осталось. Мужчина был одержим жаждой убийства не меньше, чем созданные им дьявольские псы. Словно паук, Стан сидел в центре сплетенной им паутины и ждал свою жертву. И это единственное, что поддерживало в нем жизнь.
Колдун выпучил глаза в каком-то сверх усилии и в следующий миг прыгнул на Сашу. Женщина была все еще частично парализована невесть откуда взявшимся страхом. Поэтому не смогла сдвинуться с места. Стан повалил ее на пол и обоими руками вцепился ей в горло. Лойе ухватила противника за запястья и пыталась оторвать их от своей шеи. Колдун не обращал внимания на ее слабые попытки отбиться. Он удобнее устроился на ней и по-идиотски захихикал. А потом запел высоким, чистым голоском маленького мальчика:
Ничего омерзительнее ведьма в жизни не слышала. Распластанная под ним, Саша чувствовала, что жизнь уходит из ее тела. Она была оглушенной и беспомощной — словно бы распавшейся на отдельные элементы. Лойе воспринимала окружающее как цепочку отдельных явлений. Шершавое прикосновение дощатого пола, тяжелое колено Стана на ее животе, запах рыбы от его рук, давление кнута за поясом под курткой.
Теперь она нисколько не боялась, хотя была перепугана до полусмерти, когда он бросился на нее. В голове осталась только одна мысль. Или я убью упыря, или он меня.
В напряженной физической борьбе всегда наступает поворотный момент, когда человек начинает расточительно использовать свои силы, игнорируя издержки до тех пор, пока борьба не закончится. Пройдя эту точку человек уже не боится ни боли, ни ранений. Жизнь становится очень простой. Доведи до конца то, что должен, или умри. И не имеет особого значения, что наступит раньше.
Саша почувствовала под рукой железный крест бабки Евулы. Ведьма схватила его и со всей силы ударила Стана крестом в глаз. Колдун взвыл и покатился по полу, прижав руки к лицу. Стан ударился спиной о буфет. От удара содержимое полок зазвенело и полетело на пол, крошась и ломаясь.
Лойе начала дышать с каким-то присвистом, первые глотки воздуха причиняли страшную боль. Упершись на руки и колени, она приподнялась и ухватилась за край стола. Комната то и дело тонула в красных волнах.
Не дав врагу опомниться, Саша достала из-за пояса кнут. Неловко вскочив на ноги, женщина метнулась к Стану. Обмотав хвост плети вокруг ладони, она ударила Стана по коленной чашечке. Задыхаясь от боли, колдун бросил мимолетный взгляд на свою мучительницу. На измазанном пеплом и кровью лице расцвела улыбка. Уродливая и мерзкая в своей ярости, Саша внушала страх. Стан понял, что сейчас умрет.
Лойе била его кнутовищем по голове, ключицам и локтям. Держа кнут за оба конца, Саша накинула бечевку на шею Стана сзади. Потом поставила ему подножку и одним броском, используя массу своего тела, повалила его на себя и придушила рукоятью. Скорчившись, он безуспешно ловил ртом воздух, смутно сознавая, что такая маленькая женщина не может обладать столь невероятной силой.
— Сдохни, скотина, — прошипела ведьма, сильнее сдавливая его горло. С тихим мокрым треском у Стана переломился хребет. Тут же у мужчины непроизвольно опорожнился кишечник и мочевой пузырь. Джинсы Саши намокли от его мочи. Женщина отпихнула мертвое тело подальше, а сама притулилась к буфету.
В пылу боя она совершенно забыла, что может просто развеять Стана в пыль одним прикосновением бича. Вместо этого она била и терзала врага, возвращая сторицей каждую оплеуху и зуботычину. Адреналин еще кипел, но организм, похоже, исчерпал все ресурсы. На женщину навалилась смертельная усталость. Она разом почувствовала все ушибы и ссадины, а тело тряслось как в лихорадке. Дрожь начиналась под ложечкой, и многократно усиливаясь, охватывала от макушки до пят. Голова мелко тряслась как у китайского болванчика, а зубы стучали словно кастаньеты. Сильные приступы дрожи сопровождались нестерпимым звоном в ушах. Хотелось плакать и смеяться.
Неимоверным усилием воли Саша сложила слабые трясущиеся руки на груди и подтянула колени под подбородок. Она до боли напрягла мышцы всего тела, вновь возвращая контроль над плотью. Постепенно отвратительная дрожь ушла, оставив лишь слабость и опустошение.
'Так соберись, — напомнила она себе. — Это еще не конец. Надо найти его поваренные книги и что там у него ценного. И нужно прибрать за этим маленьким засранцем. Вряд ли бойцы Славовича перебили всех ирриний. Пора пускать в ход дийя'.
Ведьма обыскала комнату. Под половиком оказался пентагон, начерченный на полу углем. Саша узнала классическую магическую ловушку, в которую тем не менее сама и попалась. Стоило ей ступить на пентагон и сработало заклятие оков ужаса. Вот откуда взялся беспричинный парализующий страх. Ведьма дезактивировала заклинание и продолжила поиски.
Из-под высокой металлической кровати она вытащила крепкий дубовый сундук, обшитый широкими полосами листового железа. Сундук закрывался на большим висячий замок. Ключ висел тут же на дужке. Лойе вложила в замок ключ и сильно повернула. Язычок щелкнул, дужка отпала и замок упал на пол.
Она откинула крышку, в нос ударил тяжелый спертый запах отсыревшего тряпья. Саша вынимала из сундука один за другим большие свитки, склеенные между собой в виде длинных лент и скатанные в трубку. Тут же лежали толстые пачки денег, рублей и евро. Были несколько старых рукописей, и одна небольшая полуистлевшая тетрадка. Она была исписана мелким письмом, без всякого заглавия. Когда ведьма
