развернулась и что есть духу пустилась бежать. В какой-то момент она выскочила на тропинку.
Дымка слегка разошлась и Лойе увидела еще трех ирриний, раздирающих на куски чье-то тело. Дьявольские псы кусок за куском жадно пожирали человеческую плоть. Двое их них были подростками, лет по тринадцать-четырнадцать. На одном, длинном и худом мальчике почти не было одежды и на теле виднелись множественные пулевые ранения, похожие на раздавленные ягоды с брызнувшим соком. У другого подростка, невысокого крепыша, было оторвано ухо вместе с приличным куском скальпа.
Третьей оказалась молодая девушка, не старше двадцати. Она выглядела почти нормально. Черные джинсы и футболка остались относительно чистыми, длинные черные волосы разметались по плечам. Но стоило девушке поднять голову, и Саша увидела характерные для дьявольских псов налитые кровью глаза. Из оскаленного рта лилась вязкая слюна, повисая на подбородке алыми нитями.
Ведьма с отвращением сплюнула. Бешеные морды повернулись в ее сторону. Ирриньи бросили мертвеца и двинулись на женщину. Из трех глоток вырвалось глухое ворчание.
Саша инстинктивно приняла левостороннюю стойку. Чтобы левой рукой делать блокирующие движения, и чтобы плеть находилась сзади и не была видна тварям. Ворчание стало слышнее и закончилось сухим, злобным, отрывистым рыком зверя, готового к прыжку. В следующую мгновение ирриньи напали.
Саша хлестала быстро и чётко, самым кончиком плети, коротко замахиваясь. Она наносила удары вертикально, сверху-вниз, и горизонтально, справа-налево. Бич Верье был превосходным оружием. Все, что соприкасалось с кнутом, рассыпалось в пыль. Не прошло и минуты, как трое дьявольских псов обратились в прах. Саша отдышалась и побежала по тропинке искать Токарева.
Отряд медленно продирался через заросли. Сизая мгла то рассеивалась, то вновь опускалась плотным занавесом. Откуда-то доносился странный звук, похожий на громкое чавканье. Славович подал знак — оружие к бою.
Посреди тропинки копошилось нечто в грязной и разорванной полицейской форме. Существо с аппетитом уплетало дохлую белку. Деревенский участковый, а это скорее всего был именно он, уже заканчивал трапезу: изо рта торчал только пушистый беличий хвост. Вдруг он резко, по-собачьи принюхался и повернул голову в сторону незваных гостей.
— Командир, да ты полный псих! — Георгий снял пистолет с предохранителя. — Не двигайся, урод!
Из горла участкового вырвалось сухое раскатистое рычание. С невероятной быстротой он пополз в сторону Георгия. Тот выстрелил. Пуля попала в колено. Тварь взвизгнула и через долю секунды набросилась на Георгия. От неожиданности Молдаванин выронил пистолет. Дьявольский пес повис на мужчине, цепляясь за него руками и ногами. Крючковатые когти глубоко впились в спину. Зубы ирриньи с липким треском вонзились в щеку Георгия. Мужчина надрывно заорал и бросился на землю, пытаясь скинуть тварь. Они покатились по тропинке, поднимая ворох гнилых листьев.
— Господи Иисусе! Мочи его! — закричал Славович и навел на дерущихся ствол. Он медлил, боясь попасть в Георгия. Тем временем ирринья подмял под себя истекающего кровью мужчину. Сожрав кусок щеки, дьявольский пес нацелился на шею. В этот момент Георгий выстрелил. Каким-то чудом ему удалось достать наган из кобуры участкового и пальнуть твари прямо в лоб. Выстрел отбросил ирринью в сторону.
Славович подбежал к раненому и скинул мертвое тело:
— Гоша, ты как? — команданте вытащил из кармана платок и подал товарищу.
— Хренов оборотень в погонах! Урод мне щеку откусил, — отозвался Георгий. Он зажал платком рану, ткань сразу пропиталась кровью. Георгий нашарил свой пистолет. — Но жить буду.
— Ты ему колено разнес вдребезги, — Славович осмотрел труп, — а он даже не остановился.
— Может наркоман, я без понятия. Я такого раньше не видел, — ответил Георгий.
— Наркотики не при чем. Это не люди, а бешеные собаки. И стрелять надо в голову и сердце, — сказал Айдар громко, так чтобы его все услышали.
— А ты откуда знаешь? — Славович подозрительно прищурился.
— Саша сказала, — ответил Айдар.
— Сука! Что же она всех не предупредила? Так и знал, что это подстава. Найду — убью, — Славович в бессильной ярости ударил кулаком по стволу дерева.
— Сейчас это не главное, — подал голос Михаил. — Тут где-то сорок таких же отморозков шатается. Что делать будем?
— Че это за хрень такая? — подал голос Стас, снимая с плеча автомат и передергивая затвор.
Из тумана проступали мрачные тени. Ирриньи двигались бесшумно и, лишь приближаясь к жертвам на расстояние прыжка, испускали глухое вибрирующее рычание.
Твари кидались на них со всех сторон. Бойцы стреляли в упор, но это изуверов не останавливало. Ирриньи не чувствовали боли и страха. Они наваливались на людей по трое, валили на землю и рвали.
— Идем, — крикнул Айдар Токареву, на ходу застрелив двух ирриний.
Вдруг на спину якуту бросился крепкий мужичок и впился зубами в ухо. Айдар попытался его скинуть, но тот будто прирос. Токарев рукояткой пистолета ударил ирринью по затылку, но это мало помогло. Потом наугад выстрелил. Пуля попала в шею, перебив позвоночник, и дьявольский пес повис на Романове мертвым грузом. Токарев помог парню скинуть тело. Внезапно на дорогу выскочили еще две твари.
— Уходи, — приказал Айдар. Токарев как угорелый побежал по тропинке.
Уже через пару метров Михаил совершенно потерял направление. Он брел в тумане наугад, выставив вперед пистолет, снятый с предохранителя. Вокруг грохотали выстрелы, метались тени.
Внезапно он ощутил за спиной чье-то горячее дыхание. Повернувшись, он встретился взглядом с красноглазой тварью. В прошлом это была благообразная дородная старушка. Теперь лицо и седые волосы залила кровь, а в зубах застряла земля и куски длинных темных волос. Тварь прыгнула на него, целясь в горло. А потом Михаил услышал свист бича, и его тут же накрыло пыльным облаком. Вытерев глаза рукавом, он увидел, что перед ним стоит Саша.
Взметнувшись, как от урагана ее косы закружились змеями вокруг грязного лица. Столб прелых листьев взвился в воздух, окутав ее вращающимся вихрем. Она смотрела на него, поигрывая свернутым в кольцо кнутом, рукояткой она похлопывала по ладони. Казалось в эту минуту, Лойе решала оставить ему жизнь или нет. Взгляд ее был пронзительным, словно она читала его мысли. Потом женщина улыбнулась, шагнула навстречу и прыгнула ему на руки.
Михаил с легкостью подхватил ее под ягодицы. Женщина крепко обвила ногами его талию, а левой рукой схватила за шею. Она оказалась совсем не тяжелой. Его ладони ощупывали бархатистую ткань джинсов и упитанную задницу женщины.
От Лойе пахло дымом и возбуждением. Михаил почти осязал как адреналин струится по ее жилам, зажигая глаза лихорадочным блеском и скручивая ее мышцы в опасные пружины, вот-вот готовые выстрелить. Притянув к себе его голову, Саша прошептала ему на ухо:
— Я тебе в карман положила бумажку с именем заказчика. На досуге посмотришь. А теперь уводи своих людей. До Стана вам не добраться. Через полчаса тут будет маленький апокалипсис. Кто не спрятался, я не виновата!
— А ты?
— Не паникуй. Со мной все будет хорошо. Найду вампиреныша, вытрясу из него все и смоюсь.
— Я тебя одну не пущу!
— А я твоего разрешения не спрашиваю! Кстати, красивый ты мужик. Жалею, что не дала тебе тогда, — сказала женщина и впилась ему в губы грубым поцелуем.
Зубами она поймала его язык и втянула себе в рот. Михаил перехватил ее покрепче и что есть силы обнял. У Саши даже кости затрещали. Но она только теснее к нему прижалась. Лойе укусила его за губу, а ногтями царапнула ему шею, раздирая кожу до крови.
Михаил понимал, что время и место для поцелуя не самое удачное. Что их могут в любой момент убить. И если на них не нападут кровожадные селяне, то их могут по ошибке застрелить свои же. Но целоваться с Сашей здесь и сейчас было очень здорово. Именно опасность и близость смерти обостряли чувства до предела. Михаил знал, что если останется жив, то будет помнить этот поцелуй до конца своих
