В шкафу нашлись только пачка чипсов и пакет печенья — ужин не просто скромный, а прямо-таки нищенский. Он съел все до крошки, но голод не утолил, скорее перебил аппетит. Запил двумя чашками кофе и сел к компьютеру. Голос, который он услышал из динамика домофона, не только удивил, но и слегка испугал. Потому что голос этот, с такими характерными интонациями, с таким непередаваемым тембром, он уже слышал раньше. Сто, тысячу раз слышал, столько же раз, сколько просмотрел этот чертов «Эпилог». «Кто там?» и «Ну, наконец-то!» — всего две короткие фразы, отчетливо прозвучавшие в тиши ночного двора, но Андрей готов был поклясться, что произнес их тот же человек, который приглашал к столу и шутливо поздравлял сам себя с днем рождения.
Запустил фильм, прокрутил немного вперед. Где-то здесь мужчина говорит похожую фразу. Вот оно:
— Наконец-то сели!
Стоп! Андрей раз за разом перекручивал этот фрагмент, вслушиваясь и сверяя. Да, это он, точно он! Никакой ошибки! Что же тогда получается, господа? Поднадули нас, вот что получается. Никакого убийства не было, все сплошная инсценировка. Но для чего? И кто ее устроил?
Андрей закурил, поднялся, прошелся по офису. Кто, скажите мне, кто? Кто и зачем? Вениамин? Устроил игру, чтобы поразвлечь своих коллег? Он, конечно, парень веселый, но не до такой же степени. Или все-таки он? Ведь пропал же куда-то. Или и это часть игры?
Докурив сигарету дотла, он снова сел за компьютер и, из какого-то упрямства, снова пересмотрел весь фильм с начала до конца. А потом еще раз. Пересматривая по третьему кругу, он вспомнил, что хотел проверить еще одну вещь: адрес на конверте, но тогда думал дождаться Дениса, чтобы тот увеличил кадр. Сейчас же решил, что никого дожидаться не станет, сделает все сам. Он был ужасно зол, к героям фильма проникся самой настоящей ненавистью, а к себе презрением. Купился на какую-то подделку! И испугался, и всех переполошил. Дурак!
После часа упорной работы — а еще смеялся над Денисом! — он смог увеличить кадр с конвертом. Адрес теперь был отчетливо виден — адрес, конечно, оказался тем самым. Дурак, трижды дурак! Но одно хорошо: теперь по этому адресу при помощи Морозова он легко вычислит «убитого». И даст ему в лоб, чтобы неповадно было шутки шутить. Жаль, что сейчас нельзя позвонить: третий час ночи.
Он, конечно, так или иначе связан с Балаклавом. От него и узнал и о том, что читает Настя, и об Ольгином стихотворении (Вениамин вполне мог его у нее специально для этой цели переписать, наткнувшись на тетрадь, например, когда чинил ее домашний компьютер). А наличие футболки объясняется еще проще: они оба были на той конференции. Он ведь уже об этом думал.
Непонятно только одно: почему Ксения так странно вела себя там, во дворе? Или ему показалось, что странно? Или ее тоже разыграли? Но зачем?
А их зачем? И почему этот фильм послали также Балаклаву? Розыгрыш был направлен главным образом на него? Но почему произошло это уже после его исчезновения?
Нет, все не так просто.
Андрей посмотрел на часы — половина третьего. Морозову раньше девяти звонить не имеет смысла. Домой возвращаться тоже не стоит, только всех перебудит. Да и спальные места заняты. Ничего, можно как-нибудь перекантоваться здесь, на диванчике. Зато утром не придется тратить время на дорогу.
Выключив верхний свет, Андрей кое-как устроился на коротком офисном диване, вовсе не предназначенном для ночлега, укрылся курткой, под голову подложил Ольгину кофту, мстительно думая, что она-то устроилась на его подушке, и, как ни странно, сразу уснул.
Разбудил его звонок телефона. Он вскочил и долго не мог понять, где находится, а когда наконец сообразил, телефон уже замолчал. И тут же, словно эхо, пискнул мобильник, оповещая, что разрядился.
На настенных часах было ровно одиннадцать. Всполошившись, что проспал все на свете, Андрей опять заметался по офису. Что он должен был сделать? Куда-то пойти… Нет, позвонить. Но кому? Налетев на стул, жутко ударился коленом и, взвыв от боли, проснулся окончательно. В голове просветлело. Он вспомнил все свои ночные измышления и набрал номер Морозова.
Ответили ему сразу и сразу же, не дав обрадоваться, сообщили, что подполковника Морозова нет и сегодня не будет. Переживая облом и потирая ушибленное колено, Андрей закурил. Нужно было срочно изыскать другой способ выявления этой темной, скорее-живой-чем-мертвой личности. К концу сигареты способ был найден: попросту пойти в ЗАГС и попытаться обольстить архивную девушку. Размышляя над тем, кого туда лучше заслать: себя, как более сообразительного, или Дениса, как более молодого и соблазнительного, Андрей набрал свой домашний номер.
Настя была в панике, не чаяла уже увидеть мужа живым, звонила с восьми утра попеременно, но совершенно безрезультатно, то на мобильный, то в офис, а от последнего отчаянного шага обзванивать морги удерживали ее Ольга с Денисом. Вопрос, кого посылать, решился сам собой — Дениса. Настя рыдала и не желала слушать ни о каких срочных делах, требовала немедленного возвращения домой. Где-то на заднем фоне вторил ей Сашка.
— Ладно, Настюш, скоро буду, — смущенно пробормотал Никитин, попросил передать трубку Денису, продиктовал ему адрес, снабдил инструкциями и отправился к своей несчастной заброшенной семье.
Домой Андрей попал только к часу дня. По пути из офиса он заехал в магазин и накупил кучу довольно нелепых подарков для Саши, а для Насти приобрел огромный фолиант артистической кулинарии «Тысяча рецептов от классиков кино. Из прошлого в наши дни». Рецепт от Марлен Дитрих здесь соседствовал с советами Иннокентия Смоктуновского: как правильно приготовить ароматный кофе, к ядреному борщу от Павла Луспекаева подавались изысканные пирожные от де Фюнеса. Но добила Никитина фотография Бельмондо в поварском колпаке на форзаце тома: с кровожадной ухмылкой людоеда-гурмана он склонился над адской жаровней. Готовит бифштекс из мяса врага, не иначе, подумал злой и голодный Андрей, захлопнул книгу, сунул ее в пакет с прочими подарками и вышел наконец из магазина.
Он жутко устал, жутко соскучился по Сашке и Насте, испытывал жуткое отвращение к этому чертову делу. Все здесь с самого начала не ладилось и ничего не желало проясняться.
В квартиру он вошел тихо, открыв дверь своим ключом, стараясь, чтобы его появление осталось незамеченным. «Сюрприз!» — хотел провозгласить он, прокравшись в комнату и неожиданно представ перед своими, а потом начать выкладывать подарки из своего бездонного мешка, как фокусник, как добрый волшебник. Но ничего из этого не вышло — поварской том выпал из пакета и грохнулся на пол с ужасным стуком. Настя и Саша прибежали одновременно и почти одновременно повисли на его шее.
— Ну, наконец-то! — воскликнула Настя.
Андрея покоробило от этой «вражеской» фразы, кольнуло в груди, как от дурного предчувствия, но он не стал придавать значения таким мелочам. Сашка выхватил из пакета маску дикой рожицы и умчался в комнату.
— Где ты так долго? Голодный, невыспавшийся, небритый. — Настя провела рукой по его щеке. — Да еще чужими духами пропах!
— Духами? — Андрей растерянно себя осмотрел, принюхался. — Не знаю…
— Зато я знаю! — наигранно злорадно проговорила Настя. — Я даже знаю, чьи это духи и как все произошло, — продолжала она играть роль ревнивой жены.
Измученный Андрей не понял подвоха и стал оправдываться:
— Ничего не было, правда, Настюш, честное слово. Я вообще не понимаю… Может быть, в магазине случайно прижался к какой-нибудь душистой тетке. Но…
— Вот-вот! Случайно прижался! — Настя сделала обиженно-грозное лицо. — Только ни к какой не к тетке и ни в каком не в магазине.
У него был такой расстроенный вид, что она не выдержала и рассмеялась:
— Благодари Бога, Андрюшенька, что у жены твоей прекрасная память на запахи и не менее прекрасно развито дедуктивное мышление. Духи эти — Ольгины. А так как она сегодня ночевала у нас, а ты в офисе, вывод напрашивается сам собой. — Она выжидающе посмотрела на мужа — Андрей виновато отводил взгляд, как будто действительно совершил проступок. — Ладно, не буду тебя мучить. Ты спал на диванчике, а под голову подложил какую-то Ольгину вещь.
