Звездолет «Фантастика» и Лунный Птеродактиль

реально ненавидеть, считать прихвостнем чужих. Ну разве могла я рисковать безопасностью целых миров?.. Разве имела право?.. Извини, Савва. Ты же мудрый, рассуди по совести.

— Хорошо-хорошо, — немного смягчился пират.

— Я специально добивалась, чтоб враги считали тебя важнейшей персоной. После личной аудиенции у ЦК ты ею и стал. Инопланетяне сразу получили соответствующую информацию из своих источников.

— Горд до безобразия…

— Благодаря твоим сведениям федералам удалось уничтожить фабрику метапороплазмы. К счастью, вовремя. Пока эта зараза не успела расползтись на все общество. Она представляла собой неимоверную угрозу для человечества. Согласись.

— Зачем только это понадобилось жабонам, не пойму. Вероятно, они побоялись, что вместо «пластилиновых людей» наши мафиози смогут настряпать «пластилиновых жабонов», а потом втереться в их ряды, так что ли?

— Нет. Мои наниматели исходили исключительно из интересов землян.

— Квакуши? Почему?

— У квакуш свой мотив, у меня — свой, — улыбнулась босс.

Рыбак замолчал, угрюмо набычился, полагая, что над ним опять насмехаются.

Глядя на него, Рамада и впрямь рассмеялась. Да так непринужденно, от души, что пират чуть сам не расхохотался с ней за компанию. Но вовремя опомнился, вновь посуровел.

— Да нет же, Савва, я тебе истинную правду говорю — беспокоюсь обо всей человеческой цивилизации.

— Ага… Тебе так хозяева велели… — Рыбак набычился еще больше, опустил голову, демонстративно ушел в себя.

Девушка вновь рассмеялась. Так же заливисто. Затем подошла вплотную к своему агенту, опустилась перед ним на колени, заглянула прямо в глаза.

— Вся штука в том, Савва, что никаких жабонов и в помине нет.

— Как это нет? — опешил Рыбак.

— Они — такие же люди, как и мы с тобой.

— Кто же тогда квакает в эфире?

— Квакают их шифровальные устройства, установленные на всех средствах связи. Только и всего.

Пират обалдел. Он ошалело выкатил глаза, недоверчиво уставился на Рамаду. Весь его вид как бы говорил: «Вот это номер!» Но вслух капитан произнес:

— Очередная ложь? В космосе мы столкнулись явно с другой цивилизацией. Вне всякого сомнения. Меня, например, обучили управлять их кораблем. Знаю точно, у нас таких нет, сто процентов. В звездолетах я как-никак разбираюсь. Уж здесь-то ты меня не проведешь.

— Мы действительно столкнулись с другой цивилизацией. Но почему ты решил, что с чужой?

— Ложь.

— Правда, правда, — настаивала на своем Зета. Глаза ее светились искренностью и чистотой.

Все эти уловки черта в юбке на Савву уже не больно-то действовали. Точнее, они-то действовали, да еще как! Однако он, хоть и через силу, но старался близко к сердцу их не принимать. Обманет опят.

Девушка встала с пола, подошла к столу. Налила себе еще кофе. Правда, тот уже, судя по всему, остыл, утратил пикантное очарование.

— Ну что ты, пупсик, на меня так вылупился? — усмехнулась Рамада чуть погодя.

— Жду объяснений. И не называй меня пупсиком, — разозлился Рыбак.

— Хорошо. — Босс слегка задумалась, видимо, формулируя мысль. Но не надолго. — На самом деле, Савва, — обратилась она к агенту буквально через секунду, — всё очень просто. — Здесь она загадочно улыбнулась. — Человек отнюдь не произошел на Земле, как вы считаете. Люди населяют всю Вселенную. Издревле.

— Хомо сапиенс встречаются повсюду? — не поверил Рыбак.

— Да.

— А как же зеленые человечки?

— Маленькие, лупоглазые? — уточнила Рамада.

— Ну… говорят, бывают и большие…

— Космические шимпанзе, — отрезала Зета.

— В каком смысле?

— Они нам не конкуренты. Обезьяны в лесу могут совладать с отдельным человеком. Но их вид одолеть хоть в чем-то наш вид — никогда. То же самое с зелеными малышами.

— Почему?

— Они, в отличие от нас, лишены божественной основы.

— Причем тут божественная основа? — удивился Савва. — Ты что, не веришь в теорию эволюции?

— Не совсем.

— У нас в ней никто не сомневается!..

— Ха-а! — Рамада вновь от души рассмеялась. Похоже, в обществе с Рыбаком ей было весело. — Мысль человеческая, Савва, способна творить чудеса, создавать миры. Всё так и есть, как вы думаете. Если вы полагаете, что ваши предки произошли когда-то в древности на Земле от обезьян, значит, вы и произошли от обезьян. А те, в свою очередь, от букашек, таракашек и т. д. И тогда остается вам только посочувствовать. А если вы уверены, что созданы по образу и подобию Божьему, как и другие люди в других мирах по всей Вселенной, значит, вы и являетесь представителем верховной всегалактической расы. И вам остается только позавидовать. Выбор за вами. В начале и впрямь было Слово, Савва. Как видишь, ваши закоренелые атеисты зря посмеивались над некоторыми религиозными постулатами.

— Что значит ваши атеисты? — Рыбак растерялся еще больше. — Ты хочешь сказать, что лично ты явилась со стороны?

— Именно так, — улыбнулась Зета. — Явилась со стороны. Но по сути своей, как потомок единого Бога, ничем от тебя не отличаюсь. То есть, — девушка прыснула, — не отличаюсь от ваших особ женского пола.

Омега разозлился вконец.

— Зета, я убью тебя, — пригрозил он, растягивая слова по слогам. — Обещаю!

— Тогда не узнаешь всей правды, — спокойно парировала босс.

— Ты меня что, совсем за дурака держишь, что ли? — не унимался Рыбак, распаляясь пуще прежнего.

— Но ведь, в сущности, Савва, я не сказала ничего нового. Я лишь процитировала тебе одно из основополагающих изречений из вашей Библии. Подобные же утверждения имеются, кстати, и в других религиях, помимо христианства. Люди издавна задавали себе вопрос о собственном происхождении. И не могли найти на него ответ.

— Люди создали теорию эволюции, — возразил Рыбак, теряя терпение. — Есть археологические находки, подтверждающие отдельные этапы становления современного человека.

— В том-то и дело, что все этапы, построенные на упомянутых находках, абсолютно между собой не стыкуются. Нет плавных переходов от одной формации к другой. Между собой они совершенно чужды. Скажем, отдельно австралопитек, отдельно неандерталец, отдельно кроманьонец и т. д. А эволюции как таковой нет. Не выстраивается общая линия — и всё тут.

— Ну… мутация там какая-то произошла, допустим. Мало ли… — не согласился пират, но уже не столь рьяно.

— Ученые еще в двадцатом веке установили, что все мутации в высших биологических системах, — коей, несомненно, является и человек, — затухают через четыре-пять поколений. Система возвращается к первоначальному виду, дарованному Богом, либо выбраковывается — порченая ветвь попросту не дает потомства, отмирает.