всего по щиколотку, иногда по колено, а подчас и по пояс в зеленой и не особенно приятно пахнущей жиже.
- Она нас поводит, пожалеем еще, что увязались за ней. - Бурята приуныл от этого путешествия по Хлюпошлепному болоту. - Надо выбираться отсюда. А дяде объясним: чокнутая она, и спроса с ненормальной никакого. Пусть отправляет ее на принудительное лечение.
- Ты прав, - согласился Гудим. - Только мы отсюда без нее не выберемся. Она же без всякого порядка бредет. В какую сторону идти, я не представляю. Ты сможешь дорогу к Лесу найти?
- Не-а, - неохотно признался Бурята. - Ладно, раз такое дело, двигаем за ней. Когда никогда она из болота выйдет, и мы выберемся. Пусть побьет меня Сварог мочеными яблоками, если я еще когда-нибудь за какой-нибудь кикиморой увяжусь! Хоть за старой, хоть за молодой.
- Смотри, еще один островок с ромашками, - отметил Бурята.
- Их и должно быть здесь много, - объяснил Гудим. - Болото без островков не бывает, и все они здесь одинаковые.
- Одинаковых островков не бывает, - не согласился Бурята. - Хотя такой, как этот, нам уже попадался. Я на том топтался, грязь и тину с лаптей соскребал. И на этом кто-то тоже топтался.
- Ну-ка, ну-ка, покажи, - подошел поближе Гудим.
- Да вот, грязь и тина. Вот они, и вот. И ромашки помяты.
- Так это мы здесь и были! - сообразил Гудим. - Я это место помню!
- Понял ты, что это означает?
- Кикимора нас кругами водит?
- Кто же еще. Как это мы сразу не врубились? По-моему, в Лесу, еще двух таких дураков, как мы, нет.
- Интересно, с какого момента старая карга нас увидела, и водить стала?
- А с соснячка еще, лешачки, с соснячка, - услышали они хрипловатый, уже знакомый голос и из-за куста вышла кикимора Пелга. Платьишко, как и прежде, подоткнуто за подпояску, платочек под подбородком узелком завязан, на боку сумка, последний писк моды, из голубой мешковины с красной окантовкой. Что удивило братьев, так это лицо кикиморы - молодое. И нос аккуратненький, остренький, и губы красные, а на пухленьких щеках - симпатичные ямочки. Так что выглядела она совершенно нормальной. Но большие темные глаза смотрели на братьев сердито.
- Давненько за мной молодые лешаки не ходили. Да еще вдвоем. Вот мне и интересно стало. Может, расскажете, чего это вы за старой каргой увязались?
Лешие молчали. Правду говорить не хотели, а соврать не знали что.
Пелга осмотрела братьев, усмехнулась. Вид у них был жалкий. Одежда по самую шею мокрая, почти по колено в иле, и везде, на рукавах, на плечах и даже на голове клочья темно зеленой тины.
- Вы как, среди леших самыми глупыми считаетесь, или, есть, еще глупей вас? - поинтересовалась она.
Братья по-прежнему молчали. Они себя глупыми не считали, да разве ей что-нибудь докажешь.
- Наверно, глупей вас, все-таки нет, - решила кикимора. - Чьи такие будете?
Кикимора хоть и глядела на молодых леших сердито, но наказывать их, чувствовалось, не собиралась, и братья немного осмелели.
- Учимся мы, на практику приехали, - сообщил Гудим.
- Сегодня первый день, - добавил Бурята.
- Пошли гулять и заблудились.
- Ага, нас болото заинтересовало, - нашелся, наконец, Бурята. Такое должно было понравиться кикиморе. - Цветов много, вода чистая. Везде порядок, ordnung значит, - щегольнул он красивым словечком, услышанном у Клямке, - Такого красивого болота мы никогда не видели. Вот и решили посмотреть, прогуляться. И заблудились. Все искали, как выбраться...
- За мной чего пошли?
- Как увидели вас, тетушка Пелга, обрадовались. Вы-то здесь хозяйка, все тропинки знаете, вот и решили, прогуляться по болоту, посмотреть его, а потом вслед за вами выбраться, - сообразил Бурята и облегченно вздохнул, очень хорошо получилось, вполне правдоподобно.
- Почему не показались?
- Постеснялись. Стыдно было признаться, тетенька Пелга, что заблудились! - вдохновенно продолжал врать Бурята.
- Ну и племянничков подбросил мне Хорос, - кикимора чуть ли не улыбнулась. - Стеснительные лешаки... Я и не знала, что такое бывает.
Лешие стояли, потупившись, старались не смотреть в пронзительные черные глаза.
- Значит, вы у меня на болоте практику свою начали. И, говорите, болото вам понравилось?
- Очень! - подтвердил Бурята.
- Хорошее болото, красивое, - поддержал его Гудим. - Цветов много.
- Ладно, для первого дня вам хватит. Если нагулялись, идите к реке, умойтесь, а то смотреть противно, с ног до головы в грязи и тине. Прямо чучела огородные, а не лешие. Вон к тому дереву идите, - показала она на чахлую, страдающую от излишней влаги, разлапистую ревматическую сосенку, - как раз к берегу выйдете. А там торная тропинка к реке ведет. Если вы совсем слабоумные и не сумеете дорогу найти, лягва покажет, она эти места лучше всех знает. Слышишь, выведешь их к тропке! - приказала она большой лягушке.
- Ква! - подтвердила та.
- Если обо мне соскучитесь и увидеть захотите, я у тех сосенок на опушке каждый день бываю. Но тайно ходить за мной не советую. Заведу в болото, в такую глушь, что хоть и лешие, но обратной дороги не найдете. И сгниете там, поняли?!
- Поняли, - ответил Бурята.
- Понятно, - подтвердил Гудим.
- А спросить можно? - осмелился Бурята и незаметно наступил на ногу брату, пытаясь напомнить ему этим, про задание Ставра. По книге они хорошо знали, что самые важные вопросы надо задавать преступнику неожиданно. И, захваченный врасплох, тот может проговориться.
- Ну-ка, спроси, - разрешила кикимора, с интересом разглядывая молодого лешего.
Любознательные лягушки тоже уставились на него выпученными глазами.
- Вы каждое утро по березнячку гуляете?
- Каждое, - кивнула кикимора, пытаясь понять, к чему леший задает такой вопрос. - Только не гуляю я, делом занимаюсь.
- Мы видели, травы собираете. А вы их только по утрам собираете, или в другое время тоже?
- Только утром. Сильные травы надо утром собирать. Роса сошла и до полудня собирай. И вечером можно, перед закатом.
- А почему днем не собираете?
- Собранные днем травы половину своей силы теряют. Зачем обессиленные собирать.
Вот и завязался разговор. Теперь можно было задать неожиданный вопрос.
- Вы случайно не видели сломанную березку? - как бы, между прочим, спросил Бурята. - Или того, кто ее сломал?
Спросил и уставился на кикимору, потому что если она с этим связана, то должен хоть один мускул у нее на лице дрогнуть от такого неожиданного и каверзного вопроса. Это уж точно. Гудим понял брата и тоже уставился.
Братья так и не поняли, дрогнул у кикиморы на лице мускул или не дрогнул. Может, и дрогнул, а они не разглядели, не было у них еще настоящего опыта в этом деле. Вот носом она шмыгнула, это точно. Но в отношении шмыганья носом в книге ничего не говорилось.
- Березку сломали? - совершенно нормально удивилась кикимора. - У нас в Лесу? Не может такого быть.
- Совсем молоденькую березку, - подтвердил Бурята, не сводя глаз с кикиморы. - Вершинку обломали. Интересно, кто бы это мог сделать.
- И муравейник разворотили, - добавил Гудим.
