выглядывает. А узреет, сядет пред возницей и злато отбирает. И попробуй ему не отдай, али утаи малость — враз сожжет! Они, драконы злато нутром чуют!
— И что, никто ему по рогам ещё не настучал?
— Ага, настучишь такому! Из града Жипара давеча конвой шел, деньгу вёз в возке железном. Полный возок злата был, между прочим! Так обозники прямиком на дракона поехали, на охрану свою понадеявшись. Насилу потом ноги унесли, да задницы свои подпаленные. Говорят, господа Совет Белина порешили войско послать, дабы того дракона изгнать, да когда это ещё случится! Войско-то оно денег стоит и не малых, а они, господа из Совета, деньгу считать умеют! Поначалу-то на площадях охотников кликали, даже награду сулили, да только нет дураков с драконом биться. Совет уж как не увеличивал приз, а всё попусту, нету героев.
— А если я сейчас тронусь, пока дракон улетел, успею до города проскочить?
— Не-а! Крылатый гораздо шибче коня летает. Догонит, как есть догонит!
— Я всё же рискну! — Вовка тронул вожжами кобылу. 'А заодно амулет проверю, что мне чёрный дракон взамен золотой цепи дал.'
Отъехав от мужика подальше, Володя на всякий случай достал из-под сиденья огнетушитель и пулемёт. Сменил в оружии магазин с обычными пулями, на антимагические серебряные. Кроме отражающего магию серебра, от обычных их отличало колечко из аралии розовой, одетое на острый конец пули. Можно было бы и брусочек-другой злого дерева достать, но Вовка понадеялся на свой стреляющий агрегат и на амулет в виде перстня.
Припомнив отчаянный торг с чёрным драконом за кольцо, красовавшееся сейчас у него на пальце, Володя поневоле улыбнулся. Похоже, что ящер проходил стажировку у лабазниц на базаре — уж больно его манеры напоминали уловки торговок, стремящихся содрать три шкуры с покупателя!
Началось с того, что этот чешуйчатый категорически отказался давать охранный знак, как просил того Вовка, а предложил ему за королевскую цепь пятнадцать золотых монет. Володя чуть не опешил от такой борзости.
— Я понимаю, что ты дракон, но совесть-то поимей! Смотри, возьму и переплавлю эту цепь в слиток.
— Погоди, не кипятись! Вот ты просишь знак, по которому никакой дракон не сможет причинить тебе вред! Верно? Но пойми, не могу я тебе такого знака давать. Захочется тебе, к примеру, через границы наши пройти, а тебя никто остановить не посмеет! Захочешь, так к любому дракону в пещеру зайдёшь, а хозяин тебе и слова сказать не сможет — ему знак твой не даст! Ты у него, бедняги всё золото вынесешь, а он в тебя огнём дохнуть и не рискнёт, знака убоявшись. Нет, не могу я такие знаки раздавать, никак не могу. Возьми шестнадцать монет, а? Золотом!
После долгого спора, Володя обменял цепь на амулет, заставляющий застыть в неподвижности любого дракона. Но только одного.
— А если их будет двое? — задал резонный вопрос Владимир.
— А ты не бойся! Стоит амулету сработать и я мигом появлюсь, вот тогда и разберусь кто прав, кто виноват. Коли драконы провинились, я им хвосты поотрываю, но коль твоя вина окажется… Уж извини, сожгу.
От этих воспоминаний Вовку оторвал шум крыльев над головой. Коричневый ящер с бело-желтым брюхом сделал изящный вираж и, часто забив крылами, приземли на дорогу перед Вовкиной двуколкой.
— Золото, дай! Человек. — прошипела рептилия. Не вступая в пререкания, Володя нажал на камень перстня. Дракон застыл в позе, в которой раньше лепили горгулий на фасадах зданий — сидя по собачьи на задних лапах, крылья вытянуты вверх, голова наклонена вперёд — красота!
Вовка успел дважды обойти опасного зверя, любуясь его застывшей хищной грацией, когда явился чёрный дракон с седою мордой. Сверкая в лучах солнца, на его шее красовалась цепь предводителя крылатого народа.
— Приветствую тебя, глава драконов! Твоя зверюшка? — Вовка кивнул на коричневого ящера.
— Моя. И что ты собрался с ней делать?
— Да вот не знаю! Толи на цепь посадить, вместо собаки, толи в зверинец баронский продать. Как ты думаешь, купят? — Володя говорил совершенно серьёзно, хотя едва сдерживался от распирающего грудь смеха.
— Не шути так, человек! — зашипел чёрный. — Я ведь могу обидеться.
— Да что ты говоришь, обидеться! — Вовка сделал вид, что разозлился. — А на эту коричневую уже все баронства обиделись! Ты об этом знаешь? Она ведь умудрилась наступить на любимую мозоль половине самых богатых людей страны. Знаешь, чем? За кошелёк их потрогала! За самое чувствительное место. Совет войско собирает, чтобы голову этой драконы над ратушей приколотить, да золотишко вернуть.
— Руки у них коротки, с драконами тягаться! — фыркнул ящер, но уже тише.
— Да-а?! — протянул Вовка, поглаживая баллон огнетушителя. — Ты уверен?
— Ладно-ладно! Успокойся! — дракон говорил уже самым дружелюбным тоном. — Что делать-то будем?
— По-хорошему, с тебя за такой недосмотр штраф бы взять. Нарушение договора о границах есть? Есть! Нападение есть? И не одно! Так что, гони монету!
— А может, договоримся?! — заюлил дракон.
— Ладно, помни мою доброту. Забирай свою красавицу, только пусть она вначале скажет где награбленное ею спрятано!
У кого бы зла взаймы попросить, а то своего мне явно не хватает! Как меня эти… нехорошие люди… Вдох, выдох, успокоились. Рассказываю.
Наш междусобойчик с драконами привлёк внимание любопытных взоров, и тогда масса народу полезла на крыши, башни, усеяла собой крепостную стену, пожирая глазами двух ящеров. Ну, и я не остался незамеченным. По городу сначала пробежала паника, что драконов удвоилось. На одной из башен даже в набат ударили. Потом крылатые упорхнули, оставив горожан теряться в догадках, совсем они улетели или ещё вернутся? А у кого узнать? Естественно, у меня, как единственного оставшегося участника беседы.
Подъехал я к воротам Белина, а там меня уже встречают. По краям десятка три охраны стоят, оружием бряцают, позади около двух сотен зевак толпятся, а на переднем плане главные действующие лица переминаются, как я позже узнал — весь Совет в полном составе. Эдакие боровы в золотых цепях. Глядя на их лоснящиеся морды, мне сразу захотелось поменять те цепи на железные и перевесить их с шей на руки. Ага, а ещё дать в эти холёные ручки кирку и лом, да отправить на общественно-полезные работы. В дальнейшем я убедился что, первое впечатление не всегда обманчиво.
Не успел я слезть с двуколки и представиться как следует, как на меня налетел один из злато- металлистов: 'вернутся ли драконы?' Отвечаю, что нет. Он тогда взвыл: 'А наше золото? Где наше золото?!' и меня чуть за грудки не хватает! 'Уймись, уважаемый! — говорю ему. — Я знать не знаю ни про какое золото! Да и потом, откуда мне ведомо, чьё оно: ваше, или у селян отобрано?'
Тут стоящие рядом толстячки этого буяна скоренько в задние ряды оттёрли и давай ко мне подступать, елей чуть ли не потоками разливая. Усадили меня вновь на двуколку, один влез рядом, остальные окружили плотным кольцом и повели в городскую ратушу, непрестанно кидая в сбежавшуюся толпу лозунги типа: 'Слава победителю дракона!' и 'Вова наш герой'. Охрана нас взяла во внешнее кольцо и бдительно следила, чтобы по пути к господам Совету никто из простого люда прикоснуться не посмел.
А в ратуше господа Совет закатили пир горой! Блюда подносили и уносили расторопные официантки, виночерпий за спиной с регулярностью клепсидры пополнял мой кубок, тосты звучали постоянно, заглушая один другого. Решив что я достаточно захмелел, два толстячка начали осторожно тянуть меня за язык, мол, а золотишко-то где? 'Я не я и лошадь не моя, а про золото я вообще ничего не знаю!' — прикинулся я Незнайкой. Толстяки посмурнели: 'Тогда, говорят, город Белин не может оказать тебе своё гостеприимство. Ты не уважаешь его жителей, не хочешь вернуть отнятое…'
А мне в сам город край как надо! Ведь по последним сплетням, тот дедушка эльф в городской парк
