Дух этой системы хорошо выразил начальник КГБ по Белгородской области генерал Власов: 'Я умру, но не допущу прихода к власти Демократической платформы', — заявил он во время кампании по выборам делегатов на ХХУШ съезд КПСС.
При таком подходе к перестройке попробуйте развернуть наше общество и партию в том направлении, о котором много? кратно говорил Горбачев, но которое фактически на каждом шагу искривляется его оппонентами.
Теперь, когда партия обнажила многие свои язвы, когда пресса нещадно палит по МВД и армии, которые пусть вынужденно, но открыли свои беды народу, КГБ остается самой закрытой организацией, хотя и там были мошенники и вымогатели, убийцы и контрабандисты, преступники всякого рода. И об этом должно знать наше общество.
Иезуитство, которое характерно для наших высших кругов, как в зеркале, отражается и в деятельности КГБ. Сколько было сказано слов с трибун, причем руководителями Комитета госбезопасности, о том, что у нас не ведут досье на советских граждан, что у нас не практикуется подслушивание. Тем не менее Верховный Совет принимает закон о подслушивании. О чем речь? Ведь нет никакого подслушивания, зачем этот вопрос обсуждается в Верховном Совете? Это же абсурд. Но мы продолжаем жить в этом абсурде.
Посмотрите на недавнее сообщение Прокуратуры СССР, в котором Гдляна, Иванова и примкнувшую к ним Корягину обвиняют в том, что они распространяют слухи о пороках партийного руководства и лично Горбачева. Прокуратура торжественно объявила, что произведенной проверкой в КГБ и МВД никаких предосудительных материалов о руководстве не обнаружено. Такая информация рассчитана на простаков. По инструкции ЦК партии ни один правоохранительный орган не имеет права собирать, накапливать и хранить какие-либо негативные материалы о номенклатурных лицах в партийных и советских органах. Неприкрытая ложь сквозит и в словах генерала Карбаинова, который заявил в телепрограмме 'Резонанс', глядя честными глазами на миллионы зрителей, что КГБ не имеет никакого отношения ни к психиатрическим больницам, ни к преследованию кришнаитов. Недавно автору этих строк пришлось побывать у заместителя председателя КГБ, начальника контрразведки. На эту должность он пришел в шестьдесят с лишним лет, никогда ранее не работая в контрразведке, но время еще есть — научится. Так вот он предупредил с вежливой и приятной улыбкой, что, когда сам автор будет пытаться выйти со своими мыслями из стен КГБ, не подумает ли окружение, что у него не все в порядке с головой. Вот она, психология сегодняшних руководителей, которые не отрешились от старых методов и приемов, которые готовы распространять любую ложь, дискредитировать любого, кто ведет себя не так, как бы хотелось КГБ или партийной верхушке.
Андрей Дмитриевич Сахаров как-то сказал, что КГБ — единственная организация, которую почти не затронула коррупция.
Действительно, у нашего населения сложился определенный стереотип блюстителя порядка — милиционера-мздоимца, пособника уголовных преступлений.
Действительно, взяточничество и подобные правонарушения не характерны для КГБ. Но самое страшное — другое. В последнее десятилетие органы КГБ породили в собственной среде целую 'плеяду' изменников Родины — перебежчиков и шпионов, составляющих львиную долю всех осужденных по подобного рода делам лиц. Такого позора чекистская история не знала.
Аура таинственности и секретности, окружающая и поныне деятельность КГБ, предназначена, в основном, для внутрисоюзного потребления. На Западе его секреты доступны всем.
Было бы несправедливо возлагать вину за происшедшее целиком на КГБ. Как и армия, органы госбезопасности — плоть от плоти народа, они же и носители всех достоинств и пороков нашего поколения. Им не чужды благородство помыслов и беспримерное ханжество, неоглядная смелость и холопское послушание, беспредельная преданность и самое низкое предательство. Но в отличие от армии и МВД комплектование офицерского корпуса КГБ предполагает особо тщательную селекцию, благословение партийных пастырей, их неустанный контроль за поведением своих питомцев.
На деле все это оказалось фикцией. На деле КГБ с тех пор, как он попал под крыло председателя — члена Политбюро, оказался вне контроля. Отсюда безответственность, вседозволенность и преступления.
В любой сфере служебной деятельности за систематическими провалами в кадровой политике следуют оргвыводы. В КГБ ничего подобного не произошло. Там по-прежнему царит брежневский дух всепрощенства по отношению к 'своим' — круговая порука, прикрываемая мнимой заботой о людях, там упрямо замазывают глубокие трещины на своем фасаде, заметают острейшие проблемы под ковер, подальше от бесстыжих наскоков одуревшей от гласности прессы. По- прежнему роль надзорных органов — Верховный Совет пока не успел проявить себя в этом качестве — сведена на нет. И, как в былые времена, невозмутимо гарцуют на белом коне, без покаяния и прощения, обласканные аппаратной кастой рыцари ордена храмовников — око государево, оплот тоталитарного мышления, опора сил инерции и ценностей уходящей в историю эпохи.
Отцы-основатели нашего государства, творцы революции, верившие в конечное торжество справедливости, были готовы умереть за идею, за власть Советов. Продолжатели их дела произносили как клятву слова: лучше умереть стоя, чем жить на коленях. И они умирали стоя. Но и тех, кто на коленях молил о пощаде, безжалостно пускали в расход. Сталин и его наследники трансформировали призыв 'умереть за идею' в 'убить за идею'. Они предали революцию, обманули надежды и чаяния великого, доверчивого народа. Они сделали и делают все, чтобы этот обман не раскрылся.
Для того, чтобы разрушить систему лжи, механизм торможения происходящих в стране революционных процессов, необходимо привести в соответствие с требованием времени все его составные части. Этот нелегкий процесс начался, но он, по сути, не затронул КГБ, несмотря на его широковещательные уверения в обратном.
Стране нужен критический, откровенный и открытый анализ деятельности КГБ в недалеком прошлом и трезвое осмысление того, с чем имеет дело наше общество сегодня, с каким багажом оно двинется вперед по пути обновления.
Нужна большая политическая смелость и дальновидность, чтобы преодолеть привычку опираться на институты власти, по необходимости приспосабливающиеся к новой обстановке, но не воспринимающие ее своим нутром.
Нужна, наконец, политическая воля и искренная вера в народовластие, чтобы передать щит и меч революции из рук партократии избранникам народа, инкорпорировать КГБ в правовую систему государства на паритетных началах с другими правоохранительными органами.
До тех пор, пока это не сделано, призрак тайной силы, способной в любой момент вернуть страну в прошлое, будет витать над обществом, вселять страх в души людей, на долгие годы отдалять их освобождение от крепостных пут казарменного социализма.
Сегодня наш народ имеет исторический шанс вернуться к идеалам и ценностям, сгинувшим в пучине безверия и цинизма, вывести страну из тупика на новые, более светлые рубежи. Чем смелее мы будем освобождаться от пут и завалов прошлого, тем быстрее наступит время, когда былые страхи и подозрительность в нашей жизни уступят место подлинной радости свободного творческого труда, когда доверие к людям обернется еще большим доверием народа к своим руководителям.
Июнь 1990
ИНТЕРВЬЮ. СТАТЬИ. КОММЕНТАРИИ.
