имени.
Прежде чем Карли успела схватить ошейник, Джонатан взял Генри за морду и отвел его голову в сторону.
— Придется поучить тебя приличным манерам, малыш, — проговорил он, гладя шелковистую золотую шерсть. — Потом он обернулся к Карли. — Этот молодой пес — умница. Научить его больше так не делать ничего не стоит.
Карли всегда гордилась своим умением дрессировать животных и, уловив критическую нотку в тоне Джонатана, ответила:
— Король Генри привык к женщинам. Как я могу научить его не нюхать мужские… мужчин, когда в доме нет ни одного мужчины?
Еще не договорив, она пожалела о сказанном.
Джонатан изумленно поднял густые брови.
— Только не говорите мне, что мужчины не переступают порога дома, где обитают две хорошенькие молодые женщины.
— Мне не нужно, чтобы гости дрессировали мою собаку.
В раздражении она ослабила хватку на ошейнике Короля Генри, и пес снова ринулся к Джонатану. Тот молниеносно поднял ногу, согнув в колене. Пес ударился грудью о колено и отскочил назад с удивленным ворчанием.
Карли при виде этого мастерского приема почувствовала еще большее раздражение.
— Видно, что вам приходилось иметь дело с собаками, — неохотно заметила она.
— У нас в доме всегда были собаки. Большинство из них я не выносил. Таких, как вот эта пародия на собаку. — Он презрительно покосился на пуделя.
Карли вслед за ним взглянула на Пампкина, которого умело стригла Барбара, и с досадой прикусила губу. Она совсем забыла о правилах приличия и не представила ему Барбару. Что такого было в Джонатане Найте, что постоянно выводило ее из себя? Она взглядом извинилась перед помощницей.
— Простите, я не представила вам свою помощницу, мисс Барбару Николсон. — Она улыбнулась Барабаре. — Барбара, это мистер Джонатан Найт. Он будет помогать мне советами, пока я не научусь сама распоряжаться делами. — Карли с трудом удержалась от саркастического замечания.
Барбара протянула руку, и Джонатан серьезно пожал ее.
— Она слишком щедра, — проговорила Барбара театральным шепотом. — Надеюсь, вы научите ее быть более практичной.
Углы рта Джонатана дрогнули в улыбке.
— Я здесь именно для этого.
Он оглядел просторную комнату.
Карли попыталась представить себя на его месте и сразу же поняла, что этому мистеру Чистюле — если судить по его офису — эта комната должна показаться ужасной.
Большая раковина у задней стены была полна грязной воды, везде валялась шерсть, состриженная с Пампкина. Клетки, стоявшие по периметру комнаты — из некоторых выглядывали любопытные собачьи морды, — нуждались в ремонте, а столы для стрижки и стулья были завалены использованными полотенцами.
«Завтра я за все это возьмусь», — сказала себе Карли в сотый раз за этот месяц.
Она увидела, как он поглядывает на письменный стол, погребенный под грудой бумаг, и пожалела, что так и не нашла времени заняться офисом. Правда, до сих пор ей всегда хотелось заниматься делами, не покидая салона.
— Все документы подписаны, — объявил Джонатан. — Будет удобнее, если мы разложим их по порядку. Куда я могу поставить портфель?
— Прямо сюда. — Карли смела свои бумаги в сторону. — Я тут занимаюсь кое-какими подсчетами — хочу сделать некоторые усовершенствования в «Карусели».
Может быть, если ей удастся отвлечь его планами переделки заведения, он не станет ее пилить за ссуду, которую она взяла утром в банке, и за договор на шестизначную сумму с рекламным агентством.
Она поймала себя на том, что поглядывает на него с беспокойством. Губы у него были плотно сжаты, а во взгляде читалось неодобрение. Неужели он догадывается о ее планах? И о том, что она намерена поступить по-своему, если он с ней не согласится?
Джонатан внутренне содрогнулся при виде беспорядка, царившего в помещении. Он впервые понял, что Карли не только молода и неопытна, он осознал, как много и тяжело ей приходиться трудиться, чтобы сводить концы с концами. Как она умудряется справляться с «Каруселью»?
— Вы не думали о том, чтобы завести компьютер? — спросил он небрежно. — Это избавило бы вас от уймы бумажной работы. — Он кивком головы указал на беспорядочную кипу бумаг, которую она сдвинула на край стола.
Карли покачала головой.
— Компьютер на очереди. Это первое, что я сделаю, когда мы начнем усовершенствования.
«Это следовало бы сделать много лет назад», — подумал Джонатан.
По крайней мере, в салоне было чисто. Он не уловил запаха собак — только слабый аромат аэрозоля, который обычно используется после стрижки. Он заметил также, как искусно и мягко обращается с собакой Барбара. Обучила ли ее Карли или просто сумела найти такого опытного работника — в любом случае от присутствия Барбары Николсон «Карусель» сильно выигрывала.
«Просто повезло», — подумал он, не желая признавать за Карли организаторские способности.
Он поставил портфель на стол, вынул папку с аккуратно подшитыми документами и протянул ее Карли.
Когда она брала ее, Джонатан обратил внимание на ее ногти: коротко подстриженные, без лака — ногти женщины, которой руки нужны для работы. К синему халату там и сям прилипли клоки палевой шерсти. Когда он пришел, она стригла пуделя. Мысленно он поставил ей пятерку за трудолюбие. Как он понял с самого начала, эта женщина не боялась работы.
Все еще осматривая ее халат, Джонатан вдруг поймал себя на том, что его взгляд задержался на мягких очертаниях груди, которые не могла скрыть даже эта бесформенная одежда. Он быстро поднял глаза и посмотрел ей в лицо. У нее было такое выражение на лице, будто она что-то подсчитывала в уме.
— Если бы я знала, что вы придете, я привела бы в порядок планы переустройства «Карусели».
Джонатан проводил взглядом папку с документами, которую Карли небрежно бросила поверх кипы собственных бумаг, и ледяным тоном произнес:
— Вам следовало бы положить ее в сейф. У вас есть сейф?
Он знал ответ, прежде чем она успела отрицательно покачать головой.
— Заведите, — назидательно заметил он. — В этой папке только копии бумаг. Как я вам уже говорил, оригиналы вышлют после того, как они будут зафиксированы в делопроизводстве штата. В данный момент эти копии подтверждают то, что вы — владелица здания. Если вы их потеряете, кто-нибудь может оспорить ваши права.
Карли ответила ему холодным взглядом.
— Например, вы?
На мгновение он потерял дар речи.
— Если бы я хотел этого, я вряд ли стал вам советовать спрятать бумаги в сейф, — наконец ответил он хмуро.
Она села на стул перед письменным столом.
— Простите, мне не следовало этого говорить. Но вы так упорно отказывали мне в продлении аренды, что я до сих пор отношусь к вам с некоторым подозрением. — Она указала на соседний стул. — Садитесь, и мы обсудим, какие улучшения я планирую для своего заведения и для здания целиком.
При слове «улучшения» в его мозгу зазвучал сигнал тревоги, и хотя Джонатан уже опаздывал на деловое свидание, он сел.
— Здание в прекрасном состоянии, — начал он. Неужели кто-нибудь уже успел уговорить ее пойти на дорогостоящую перестройку? — Вспомните, вы дали обещание, прежде чем предпринимать какие-либо шаги, обсуждать все со мной. Это касается и перестройки.
