Он отпустил плети и принялся отряхивать руки.
Виола пожала плечами:
— Если ты считаешь, что на это дурацкое занятие не жалко тратить усилия. Я бы сказала, что у нас и так достаточно всяких тайн. Ты в письмах больше ничего интересного не обнаружил?
Лео покачал головой.
— Если хочешь, можешь сама попробовать в них разобраться. Я уже все выучил наизусть, но после того как безрезультатно пялился на них часами, начал сомневаться в остроте своего ума.
Виола весело ему улыбнулась:
— Это не страшно, милый. Ты достаточно хорош собой, так что я вполне могу простить, что ты немного туповат.
— Что еще может желать мужчина, кроме прощения его слабостей и многочисленных недостатков?
Лео сорвал с головы шляпу и отвесил ей глубокий поклон.
— А как насчет верности?
Он угрожающе сощурил глаза.
— Этого скорее мужчина склонен требовать.
— Далеко не каждый.
Уголки ее губ невольно начали приподниматься, однако она постаралась крепче их сжать и спрятать улыбку. Ей было ужасно весело его дразнить, особенно потому что он прекрасно понимал, что это просто игра, всего лишь способ пококетничать.
— А ты ждешь верности? Если это так, то ты крайне неудачно выбрал себе невесту!
— Насмешница!
Она все-таки улыбнулась и захлопала ресницами.
— Ну тебе всегда можно будет позаботиться о том, чтобы у меня было достаточно дел, чтобы давать волю моей… как они это назвали в той карикатуре, которая тебе так понравилась?.. моей распущенной натуре.
— С удовольствием предоставляю тебе эту возможность.
— Но только с тобой, верно?
Виола возмущенно фыркнула, чтобы показать свое отношение к предложенному им выходу.
Лео еще секунду пытался сохранять серьезность, но не выдержал и расхохотался.
— Пойдем в дом и проверим все на деле прямо сейчас. Что может быть более распутным занятием, чем предаваться любви еще до ленча?
— Ну, пожалуй, если только держать тебя в постели весь день.
— Можно подумать, у тебя получилось бы!
— Это предложение заключить пари, милорд?
— Давай назовем его вызовом.
Его зеленый глаз весело заискрился.
Виола вздохнула и осмотрела Лео с головы до ног. Как всегда, у нее сразу захватило дух. Четкие линии и сильное тело! Его чуть полноватые губы растянулись в озорной улыбке.
— Ты ведь, конечно, знаешь разницу между этими понятиями?
— В пари бывает проигравший и победитель…
Кончики ее пальцев приятно закололо, внизу живота стал скапливаться сладкий жар, между ногами появилась влага.
— А при вызове выигрывают обе стороны.
Лео развернул грифельную копию надписи с постамента на полу и отогнал от нее любопытную Пен. Он захватил эту копию с собой из города, но так и не смог разобрать. Собака обиженно фыркнула и ушла в дальний конец комнаты, где тут же плюхнулась у ног Виолы.
Та рассеянно погладила псину ногой и перелистала собранные в пачку страницы писем. В ожидании свадебной церемонии они с пристрастием изучали их, но пока ничего нового обнаружить не смогли.
— Итак, мы знаем, что владелец Дарема мистер Блэк бежал в Америку с теми деньгами, которые твой дед заплатил ему за имение. Они ему вряд ли понадобились бы, если бы у него было сокровище принца.
— А еще мы знаем, что мистер Конналл, которому в тот момент принадлежал дом номер двенадцать, был решительно настроен на то, чтобы спрятать сокровище от чужих глаз, а затем передать законным владельцам. Но вскоре он умер, а дом был продав, чтобы оплатить его долги. Так что очевидно, что его вдова ничего не знала про сокровище.
Виола протяжно выдохнула, при этом у нее заплясали рыжие пряди волос.
— А еще остается мистер Таддеус, которого называют хранителем этого богатства. Как ты думаешь, он мог его забрать?
— Ну, если и сделал это, то нам его уже никогда не найти. Но судя по тому, что я о нем слышал, готов поручиться: этот человек ни за что не сбежал бы с деньгами, которые были ему доверены. Ты не нашла никаких намеков на то, где эти деньги могут находиться?
Виола покачала головой и бросила листок со своими заметками в кучу писем.
— Нет, и это ужасно раздражает. — Она потянулась и прошла через комнату к нему. Остановившись у Лео за спиной, обняла его и положила подбородок на плечо. — А с надписью что-нибудь получилось?
— Ну, я убедился в том, что она на латыни. Нельзя сказать, чтобы этот вывод потребовал от меня большого напряжения умственных способностей. Кажется, первое слово это либо spes, либо spei, а вот последнее невозможно прочитать.
— Что ты сказал?
Виола напряженно выпрямилась и, подняв голову, пристально всмотрелась в надпись.
— Первое слово — «надежда».
— Нет, то, другое: безнадежно. Безнадежность. Spes, spem, spei, spe.
Она произнесла все склонение, словно отвечая урок учителю. А потом обошла кругом лежащую на полу бумагу и, остановившись, встряхнула руками.
— Я, кажется, поняла. О Боже! Уверена, что разгадка совсем близко.
Лео кивнул. Ему очень хорошо было знакомо такое ощущение, когда ты чувствуешь, что знаешь ответ, но никак не можешь его ухватить.
— Потом сообразим.
Она рассмеялась и кивнула:
— Посреди ночи.
— Верхом на лошади или в ванне. Подходящих мест для прозрения хватает.
— Скорее всего, когда это будет явно некстати. Ты прав. Моя голова работает точно так же. — Виола пожала плечами и добавила: — Нет смысла мучить себя этим. Может, в последний раз покатаемся верхом, пока на нас не обрушились все наши друзья и родственники?
— То есть до того, как мы пустим лис к курам? Неплохая идея. Беги переодеваться, а я скажу, чтобы нам подготовили коней.
Лео неспешно пошел к конюшням, и пока там седлали Метеора и Бузину, стоял, бросая Пен палку. К тому моменту, когда конюхи в последний раз стали проверять подпруги, Виола уже бегом примчалась по дорожке, подхватив шлейф амазонки локтем.
Лео усадил ее в седло, задержав ладони на ее бедрах и ногах, пока она устраивалась надежнее.
— Знаешь, мысль о том, что твои приятельницы, мои друзья и мои родственники даже всего на одну ночь окажутся под общей крышей, заставляет меня трястись от ужаса. Это будет Вавилонское
