ничего обещать не станет. А сейчас мне просто лень за ним гоняться.
— Где же ваша американская энергия? — широко улыбнулась Гасси.
Лэш зевнул:
— Думаю, я забыл её где-то в районе Неаполя — вместе с моим плащом. Сейчас я предпочитаю загорать, а не заниматься делом. Но не беспокойтесь: когда-нибудь я до него доберусь, я не шучу. Что будем делать сегодня?
— Ничего, — спокойно ответил Найджел.
— Отлично. Это мне подходит.
— Чепуха! — живо возразила Гасси. — Мы собираемся по магазинам и на экскурсию по городу. Все уже обговорено. А потом будем пить чай в отеле, и Лоррейн говорила что-то о пикнике где-нибудь на побережье.
— Святой Моисей! — пробормотал Лэш.
— Ведь так, Лоррейн? — спросила Гасси, не обращая на него внимания.
— Да, дорогая Гасси. Но это исключительно по желанию. Вас никто не заставляет…
— Не понимаю, зачем надо было ехать на Занзибар, если вы целыми днями предпочитаете валяться и спать. Это можно делать и дома.
— Но там нет таких прекрасных белых пляжей и такого солнца, — проворчала Амэлфи. — Найджел, почему тут песок белый, а не жёлтый?
— Кораллы, моя очаровательная невежда. И пемза, я думаю. Знаете, я на днях обнаружил кое-что очень милое. Вы даже не догадываетесь, откуда берутся маленькие камешки из пемзы, которые можно найти по всему пляжу. Кракатау!
— А где, — спросил Эдуардо, — находится Кракатау?
Найджел пожал плечами и прикрыл рукой глаза:
— Похоже, образовательные стандарты необратимо изменились к худшему. Кракатау, мой невежественный варвар, — вулкан в Зондском проливе — это между Явой и Суматрой, если вы не знаете. Извержение было в 1883 году, такое сильное, что ни одна атомная бомба с ним не сравнится. А эти кусочки попали в различные течения, и их принесло сюда. Не могу сказать, что я когда-либо использовал пемзу, но я знаю. Мне нравится думать, что я соскабливаю чернильные пятна с помощью остатков Кракатау!
Эдуардо сказал:
— Вам нужно написать путеводитель — вы такой умный, мистер Пойнтинг. Но я лично никогда их не читаю.
— Вы никогда ничего не читаете, если это не приносит вам выгоды! — раздражённо бросил Найджел.
— Это очень несправедливо с вашей стороны, мистер Пойнтинг, — Гасси погрозила ему пальцем. — Маркиз просто шутит. Он прочитал о доме все в первый же день нашего приезда. Книгу моего дедушки «Дом Теней». Я права?
— Разве? — спросил Эдуардо, пожимая загорелыми плечами. — Я не помню. Возможно, пару раз я в неё заглянул. Если так и было, уверен, я очень скоро поставил книгу обратно!
— Вовсе нет! Напрасно скромничаете. Вы были слишком увлечены чтением и даже не слышали, как я зашла в библиотеку. Я уверена, нечего стыдиться, если вам нравится читать. Я сама люблю хорошие книги.
— Самое интересное, — заметил Найджел, — что «Дом теней», наверное, худшая книга на свете и уж точно самая скучная. Сомневаюсь, что даже страстный любитель чтения сможет прочитать больше пары страниц.
— Тогда почему, — нетерпеливо перебила Амэлфи, — вы продолжаете о ней говорить? Найджел, вы не собираетесь возглавить наш поход по магазинам и показать нам город?
— А вы собираетесь присоединиться?
— Я думаю. Но нам нужно поехать не позже четырех часов. На Португез-стрит есть магазин, где продаются божественные украшения, и продавец сказал, что сегодня он нам покажет кое-что ещё. Так что мы с Эдди поедем и посмотрим.
— Не забудьте чековую книжку Эдди, — язвительно заметил Найджел.
— Дорогой Найджел, вы сегодня очень злы и раздражительны, — пожаловалась Лоррейн. — В чем дело? Такой прекрасный день, а вы все нервничаете и готовы сорваться, вместо того, чтобы спокойно расслабиться.
— Мы спокойно расслабляемся, — сказал Лэш, закрыв глаза. — Посмотрите на нас.
— Нет, это неправда. Вы пытаетесь сделать вид, но я чувствую, как у вас натянуты нервы. Я думаю, все это из-за Ханивуда и Джемба. А потом бедная Миллисент…
Гасси Бингхэм резко встала, забрала полотенце, масло от загара и зонт, и зашагала через пляж по тропинке среди камней, которая вела в сад.
Амэлфи села и, надев солнечные очки, сказала:
— Ты обидела свою дорогую золовку. Очень нехорошо. Лоррейн, дорогая, будь мягче и не возвращайся больше к этой теме.
— Но зачем быть страусами? — спросила обиженная Лоррейн.
— Почему бы нет? Я ничего не имею против страусов. Я даже за, если им нравится прятать голову в песок, чтобы забыть о проблемах. Так ты везёшь нас сегодня в Занзибар?
— Да, если хотите. Я полагаю, Гасси хочет чем-нибудь заняться, чтобы не думать о Миллисент. Гасси ненавидит печалиться. Да, во дворце и в резиденции не забудьте все оставить свои имена в книге посетителей. Это просто формальность.
— Подделайте мою подпись, я разрешаю, — буркнул Лэш.
— Я не стану. Вы сделаете это сами!
— Ладно, ладно, — поспешил согласиться Лэш. — Все, что скажете. Я еду.
Поехали все, кроме Найджела, у которого было много работы, и Дэни, которая неожиданно заснула в гамаке.
— Пусть поспит, — сказала Лоррейн, отстраняя Лэша, который хотел её разбудить. — Пусть останется здесь. Это лучше, чем таскать её в такую жару по городу. Похоже, она плохо спала. Найджел за ней присмотрит. С ней все будет в порядке. Нет, Лэш, не надо её будить.
Решительно сказав это, она взяла Лэша за руку и повела к машине.
У Лоррейн почти не было возможностей поговорить с дочерью с тех пор, как та приехала. Тайсон просил её не общаться с Дэни слишком близко, вести себя с ней только как с секретаршей одного из гостей. Но утром они виделись в саду: после завтрака Дэни вышла полежать в гамаке, а Лоррейн собирала цветы для Гасси в знак примирения.
— Дорогая, как хорошо, что можно поговорить спокойно, — Лоррейн оставила цветы и подошла к гамаку. — Это ужасно — нельзя пообщаться с тобой, не оглядываясь через плечо. Я боюсь, для тебя, детка, это просто кошмар, но Тайсон сказал, надо подождать день — другой, и приедет полиция. Не надо будет больше притворяться, что ты какая-то там Китчелл. И слава Богу!
Она вздохнула и качнула гамак. А через несколько секунд заговорила снова:
— Дорогая… По поводу Лэша… — и замолчала, не зная, как продолжить.
Дэни удивилась:
— Что такое?
— Он тебе нравится, верно?
Дэни покраснела до кончиков своих ужасных крашеных волос; Лоррейн, увидев это, неопределённо заметила:
— Нет… Это не твой цвет. Жаль…
— Мама, о чем ты говоришь? — спросила Дэни.
Лоррейн бросила опасливый взгляд через плечо:
— Дорогая, тише! Вдруг кто-нибудь услышит.
— Здесь никого нет, — отмахнулась Дэни. — Что ты говорила про Лэша?
— Ну… я чувствую, что кое-что должна тебе сказать, потому что мне кажется, он тебе нравится больше, чем… скажем, чем должен нравится шеф секретарше. И к тому же он очень симпатичный парень и…
