теней», а записка, что отправила Миллисент на смерть, была напечатана на машинке Ады Китчелл.
«Он легко может вертеть людьми, они у него, словно марионетки» — кто-то говорил это… о Лэше. Была ли и она, Дэни, марионеткой? Наверное, была… Говорила же ей Лоррейн, что она слишком молода, неопытна и наивна… и слишком романтична! И Найджел советовал не быть такой дурочкой…
Слезы навернулись Дэни на глаза, но она нетерпеливо их смахнула. Слезами делу не поможешь. Но кое-что помочь все же может… Ей надо во всем убедиться самой. Пойти в домик для гостей и найти письмо Эмори Фроста. Не сейчас, потому что уже поздно и скоро все вернутся. Но сразу же, как только подвернётся такая возможность. И Лэша не будет рядом.
Машины приехали буквально минут через пять. Дэни не хотела никого видеть и ушла в свою комнату, закрыв дверь на замок. Лишь когда Лоррейн поднялась к ней и спросила, все ли в порядке и хорошо ли она спала, она открыла дверь.
— Послушай, дорогая, ты не слишком хорошо выглядишь, — Лоррейн с беспокойством смотрела на дочь. — Это, наверное, из-за волос. Я думаю, нам надо
…
— Мама, — резко прервала Дэни, — Тайсон писал отцу Лэша о письме Эмори Фроста, которое я забрала у мистера Ханивуда?
— Не знаю. Мог и писать. Ведь они были такими близкими друзьями… Зачем тебе это?
— Да так просто… Мне интересно, знал ли о нем кто-нибудь ещё.
— Не думаю. Ну кто-то знал конечно, верно? На самом деле все очень печально, и я часто хочу… ну, ладно, не будем об этом.
Она подсела к туалетному столику и, глядя в зеркало, произнесла:
— Я ужасно выгляжу. Интересно, есть ли ещё время принять ванну? Пожалуй, нет. Мы хотели приехать пораньше, но Тайсон отвозил в отель друга Эльф. Он вылетел из Момбасы через день после вас и присоединился к Джорджу Уоллинборну на яхте. Прошлой ночью они приплыли сюда. Его зовут Ярдли, сэр Амброуз Ярдли. Если тебе интересно, он приехал сюда только из-за Эльф. У него были какие-то дела в Хартуме, но он наскоро с ними управился и сразу же сюда. Кажется, мне следовало пригласить его остаться здесь — он так этого хочет! Но Эдуардо ведёт себя так глупо и грубо, а мне не хочется больше никаких драм. Но все-таки завтра мы обедаем все вместе.
Она машинально припудрила лицо и вздохнула:
— Не надевай дорогие вещи — мы ведь будем ужинать на пляже. Тайсон придумал устроить пикник. Разжечь костёр из хвороста и пожарить сосиски. О! Нет ничего менее соблазнительного, но он так хочет… Постарайся побыстрее, ладно, детка?
Небо залил розовый закат, солнце садилось, и когда Дэни спустилась в гостиную, ей показалось, что весь дом полон теней. Она ожидала встретить всю компанию, но увидела только двоих: они стояли так близко, что в тусклом сумеречном свете их можно было принять за одного.
Услышав мягкие шаги Дэни по тонкому восточному ковру, они поспешно подались в разные стороны. Амэлфи Гордон пошла в сторону Дэни. Её лицо и изящная фигура выделялись на фоне заката, что алел за французским окном. Она прошла мимо, не сказав ни слова, и вышла из комнаты в тёмный холл, постукивая тонкими каблучками.
Лэш спросил:
— Откуда такой старомодный наряд, бамбино? Решила, что придётся выступать на сцене? Ты ошиблась. На самом деле я не такой бабник, каким кажусь, правда.
Дэни холодно бросила:
— Не понимаю, что ты мучаешься со мной, если тебя тянет к миссис Гордон.
— Нет уж, постой. Меня к ней не тянет!
— Разве? Значит, мне показалось. Где все остальные?
— Не знаю. Мне на них наплевать. Расскажи, чем ты занималась днём. Мне не хотелось оставлять тебя одну, но Лоррейн сказала, что ты спишь и за тобой присмотрит Найджел. Так и было?
— Да.
Сказав это, она повернулась к выходу, но Лэш последовал за ней и схватил её за руку.
— В чем дело, дорогая? Ты же не будешь на меня сердиться? Если хочешь, я могу объяснить…
— Да? Но я не обязана верить всем твоим объяснениям, верно?
Пальцы Лэша больно сжали её руку, он притянул её к себе. Но тут же отпустил, поскольку кто-то тихо вошёл в дверь за ними.
— Привет, — произнёс Ларри Доулинг. Его звучный голос резко контрастировал с мягкостью движений. — Я опоздал? Где все?
— В саду, я полагаю. Почему бы вам не пойти и не посмотреть? — прошипел Лэш.
— Да, недурная идея, — благодарно заметила Дэни. — Я пойду с вами, Ларри.
Она взяла его под руку и они вышли на террасу, где через несколько минут к ним присоединились Гасси с Тайсоном.
Дэни надеялась, что сумеет поговорить с отчимом наедине, но становилось все более очевидным, что нынче вечером это не удастся. Тайсон провёл напряжённый день, рыбачил и пил, но это его совсем не утомило. Он повёл гостей по влажному песку к берегу моря. Вдали догорал закат. Тайсон выбрал подходящее место в маленькой бухточке, меньше чем в четверти мили от Кивулими, и все отправились собирать хворост для костра.
Как только село солнце, небо окрасилось в лилово-зелёный цвет. К этому времени уже весело заиграли языки костра, причудливо озаряя коралловые глыбы и ветки пандануса. Вскоре взошла луна, похожая в тёмном небе на очаровательный китайский фонарик, и придала ночи аромат тайны.
Сосиски, как и предсказывал Найджел, оказались все в песке и к тому же недожаренные, но Тайсон был вполне доволен. Лоррейн заказала прекрасную холодную закуску, которую один из слуг принёс на пляж. А потом они поставили на переносном патефоне «лунную музыку» и отправились гулять по пляжу.
Тайсон с Лэшем вооружились фонарями и удочками и отправились половить рыбу. Увидев это, Дэни решила, что наступил самый удачный момент для визита в гостевой домик. Они будут заняты по крайней мере полчаса, а ей нужно всего десять-пятнадцать минут. За это время она вполне успеет добежать до домика, где сейчас нет никого, кроме слуг, и вернуться обратно. Никто не заметит её отсутствия. Мысли о Лэше становились все невыносимее, и ей очень хотелось хоть что-нибудь выяснить.
Гасси обсуждала с Лоррейн рецепты, Ларри Доулинг лежал на песке и слушал музыку, а Амэлфи с Эдуардо гуляли вдоль прибоя. Все складывалось как нельзя удачно.
Дэни встала, отряхнула песок, подошла к матери и прошептала ей что-то на ухо.
Лоррейн ответила:
— Да, конечно. Но можешь отойти к камням, их здесь хватает.
Дэни зашагала в сторону дома. Едва оказавшись вне пятна света от костра, она прибавила шаг, но не бежала, пока не достигла скал, отделявших пляж Кивулими от всего остального побережья. Там она остановилась и оглянулась. Никого не было видно. Лишь маленькие крабы едва заметно копошились в лунном свете, да лёгкий бриз играл парусами стоявшей неподалёку яхты.
Дэни прошла ещё немного, и вот перед ней открылся весь пляж Кивулими, тихий и пустынный. Она побежала по белому песку к воротам в сад.
Тяжёлая обитая железом дверь заскрипела, когда Дэни её открывала, и звук напугал девушку. Она остановилась под каменной аркой, прислушалась, но не услышала ничего, кроме дыхания бриза, который шелестел в саду пальмовыми листьями.
В доме не было света, но белые стены и окна, отражавшие лунный свет, создавали впечатление, будто дом полон наблюдавшими за ней людьми. Дэни на миг представила себе, как этот дом ещё в прошлом столетии смотрел на берег и видел корабли: торговые и китобойные суда, пиратские шхуны, парусники из Омана и суда работорговцев.
«Далеко я уплыву, к Занзибару моему…»
Затаив дыхание, Дэни оглянулась, ничего не заметила и пошла по тропинке между апельсиновыми деревьями и бассейном. Вдоль стены она добралась до лестницы, ведущей в гостевой домик.
Стена была освещена луной, но ступеньки оставались в темноте. Дэни прошла уже половину пролёта, когда снова услышала скрип ворот.
