— Я не вру! Хочешь, чтобы я доказал это?
Его рука скользнула к завязками на моих брюках.
Я перехватила его запястье и быстро поднесла к своему животу.
— Не надо. Как ты можешь даже думать о сексе с таким уродом, как я? Я омерзительна.
— Не говори так.
— Почему же. Это ведь правда.
— Это не так, и я не хочу, чтобы ты так думала. Поэтому, ты иногда делаешь порезы? Большое дело. Мне все равно.
— Чего?
— Послушай, у всех нас есть свои способы борьбы с вещами, когда они становится слишком велики для нас. Твой способ просто более…экстремальный, чем большинство. Я ненавижу то, что ты чувствуешь, что тебе пришлось сделать это с собой, и мне очень грустно, что у тебя остались эти шрамы, уже после того как ты поняла, что есть более эффективные способы борьбы со своими чувствами, но я не отталкиваю тебя. Я думал, что ты знаешь об этом.
Я понятия не имела как реагировать и что думать.
— Грейс, посмотри на меня. Если бы я думал, что мог бы сделать или сказать что-то, что заставило бы тебя остановиться, то я бы непременно это сделал. Но это не так работает.
Он замолчал, и сказал более спокойно:
— Ты сделала это после нашей ссоры в субботу, так?
— Мне очень жаль. Я не хотела. Я была так расстроена, и думала, что потеряла тебя, я не знала, что делать.
— Эй, эй…Всё НОРМАЛЬНО. Я тоже был очень расстроен.
— Да, но ты не пошел домой и не начал оставлять на себе порезы, ведь так?
Он покачал головой.
— Может быть, и нет, но я тоже ударил в стену, очень, очень сильно…думаю, что, возможно, даже сломал палец на ноге.
Я улыбнулась.
— В самом деле? Это было не очень умно, да?!
— Я знаю. Я чувствовал себя последним ублюдком, ковыляя домой в середине ночи. Во всяком случае, то, что я пытаюсь сказать, что у нас будет больше аргументов, — я гарантирую это.
Я нахмурилась.
— Ну же, ты знаешь, что это правда. Люди спорят, все время, о сущих пустяках. И мы тоже. Но давай не будем оставлять такие вещи снова. Ладно? — Он дождался моего кивка, прежде чем продолжить. — Давай говорить вещи должным образом. И тогда, возможно, ты не… не будешь чувствовать потребность причинять боль самой себе.
— Ты прав. Я не хочу, чтобы такое повторялось. Я не могу ничего обещать…о своих порезах.
— Я не прошу тебя. Я просто говорю, давай оба сделаем все возможное, чтобы свести к минимуму ситуации, когда ты чувствуешь, что должна сделать это. Ты должна говорить со мной, когда чувствуешь себя так. Можешь пообещать мне?
Он выглядел таким серьезным и разумным и совершенно очаровательным, у меня не было другого выбора, кроме как согласиться.
— Я обещаю.
Мы поцеловались.
— Ты довольно удивительный, знаешь? Не могу поверить, как круто ты ведешь себя по этому поводу. Я не ожидала, что ты так…спокойно отнесешься к тому.
— Ну, может быть, я стану полу достойным доктором в конце концов, а? — спросил он.
— Думаю, что ты станешь самым лучшим врачом во всем мире.
Я поцеловала его еще раз, сильнее, глубже.
— У Доктора Скотта есть приятное дополнение, вам не кажется?
— Да, благодарю вас, Мисс Карлайл. Хм, думаю, у вас небольшая температура. Боюсь, мне придется назначать немедленный постельный режим, — сказал он глупым шикарным голосом, сопровождаемым злым блеском в глазах.
Я расхохоталась и слегка ударила его по голове.
— Это была самая убогая вещь, которую я когда-либо слышала!
— Эй! Я думал, что это одна из моих лучших работ!
Он поднялся с пола и направился к лестнице, снимая футболку и бросая ее обратно ко мне.
— Ну, я собираюсь следовать предписанию врача, даже если ты — нет. Ты можешь делать все, что хочешь: смотреть телевизор, пилить ногти, все, что угодно.
Его беспечность была довольно убедительной. Ну, это была бы, если бы он не испортил эффект, награждая меня этим взглядом. Взгляд, который оставляет меня совершенно бессильной и просто… больной.
Я последовала за ним.
Он раздел меня.
Порезы таяли под его прикосновениями.
Я была словно бесценная фарфоровая кукла в его руках.
Так и было. Возвращение к нормальности, на которое я надеялась. Кроме нее был новый, лучший вид нормальности. Я поклялась никогда не подходить так близко к тому, чтобы потерять его. Я не позволю, чтобы это произошло.
И если бы я пришла довериться ему и если буду нуждаться в нем слишком много, что в этом плохого? Порезы на моих ногах начали заживать. Каждый раз, когда я смотрю на них, вспоминаю, как мне повезло, быть c Нэтом. Я никогда не успокоюсь, ни на одну секунду. Нэт — все для меня.
Мама вернулась из Лондона. Я надеялась, что она сможет остаться там и просто отправлять мне немного денег каждый месяц на продукты питания и вещи. Но мои фантазии рухнули, когда я услышала щелчок ключа в двери, а затем 'Грейс, будь добра и помоги мне с сумками'. Это всегда было привычным делом.
Сумки еще более чрезмерные, чем обычно. Ущерб ее кредитной карты, должно быть, серьезный. Здесь мое наследство.
— Теперь, поставь чайник, и мы сможем сесть и поговорить.
Господи Иисусе, это было хуже, чем когда-либо. Но я сделала так, как мне сказали. Он не переставал спорить с женщиной, которая была настолько хороша в торговле: она всегда всегда получала то, что хотела.
Я прижимаю свою кружку к груди, смутно надеясь, что это даст какую-то защиту от натиска общения.
— Итак, чем ты занималась последние пару дней?
— Прошло уже больше недели, — пробормотала я.
— Ладно, чем ты занималась на прошлой неделе? — Ее притворное терпение царапает нервы.
Я пожимаю плечами, входя в роль капризной маленькой коровы.
— Ничем.
— В самом деле, Грейс? Ты должна была заниматься хоть чем-то!
Ага, тут ты права. Мой парень сказал, что любит меня, а потом сказал, что нам лучше расстаться. А потом я пошла и порезала себя так сильно, что думала кровотечение никогда не остановится, а потом я поругалась с Сэл, потому что её очень не обрадовали мои порезы. Потом я всё прояснила со своим парнем и мы много занимались сексом. Ээээ….но как бы там ни было это отредактированная версия.
Боже, так заманчиво — просто посмотреть на выражение ее лица. Эта женщина понятия не имела о
