удовольствие.
— Я не танцую, — сообщила она. — И мы договорились, что лучше все сохранять на деловом уровне.
— По правде, я не помню, чтобы с чем-нибудь соглашался.
Она стрельнула в него удивленным взглядом.
— Почему ты не танцуешь?
— У меня не очень хорошо получается.
— Практика поможет… как и в большинстве дел.
— И откровенно, мне не очень интересно.
— Ты не понимаешь, что упускаешь, — хрипло засмеялся он, пронизывая ее взглядом.
На следующее утро он снова ждал ее. Краски и кисти стояли наготове. А он разглядывал сделанное ими вчера.
Она чуть задержалась в низу лестницы, а потом начала медленно подниматься.
— Доброе утро, — обернулся он к ней.
Пока она шла, он не сводил с нее глаз и, казалось, замечал каждое движение. Глаза у него блестящие, хотя и полуприкрытые веками. Райэннон попыталась подавить власть сильного сексуального возбуждения, которое тотчас ощутила. Возбуждение настолько мощное, что хотя она, взобравшись на подмостки, намеренно встала подальше от него, все равно по коже бегали мурашки и по всему телу словно разливался огонь.
Он не двигался и молча стоял перед банкой с краской. Придется подойти к нему, чтобы взять краску. Протискиваясь мимо него, она коснулась закатанных рукавов его рубашки с открытым воротом. Гэбриел по-прежнему не шевелился. Она опустилась на колени, чтобы открыть банку с краской. Рука неуверенно сжимала отвертку, которой Райэннон хотела подцепить край крышки.
Теперь он был рядом. И очень близко. Она чувствовала тепло его тела у своего плеча. От его дыхания подрагивала прядка волос на виске.
Отвертка выскользнула у нее из руки и с мягким клацаньем опустилась на подстилку, куда стекали капли краски.
Гэбриел поднял отвертку, сильно подтолкнул ее, и крышка с всхлипом открылась.
— Спасибо, — почти неслышно выдохнула она.
— Нет проблем. Скажи мне, что еще мне делать.
Они долго работали молча. Райэннон заметила, что напряжение постепенно растаяло. К тому времени, когда пришел Мик и предложил им кофе, она чувствовала себя почти нормально.
— Здесь есть хороший ресторан, — предложил ей Гэбриел в середине дня. — Практически следующая дверь.
— Я принесла ленч, — покачала она головой. — А ты иди.
Он ушел и скоро вернулся с пирогом, пышками и двумя кофе.
— Спасибо, — поблагодарила Райэннон, когда он вручил ей стаканчик с кофе. Она сидела на верхней ступени лестницы, упираясь плечами в перила, и ела сэндвичи.
Гэбриел задумчиво посмотрел на нее и последовал ее примеру. Сел с другой стороны широкой лестницы, повернулся к ней. Так они пили кофе.
— Тебе нравится, как идут дела? Ты довольна?
Решив не искать спрятанных в словах значений, Райэннон оглянулась и посмотрела на стену.
— Дело движется быстрее, чем я предполагала. Благодаря твоей помощи.
— Мне нравится это делать. Знаешь, ты можешь звать меня в любое время и для любой работы.
Она искоса поглядела на него, вспорхнули ресницы. Пришлось из всех сил бороться с искушением принять его предложение. Но она все-таки и на этот раз отправила его в отставку.
— По-моему, мозаика будет значить для тебя все больше, потому что ты прикладываешь руку к ее созданию.
Он посмотрел на то, что они сделали, потом на нее.
— Это определенно что-то такое, что стоит запомнить.
К пяти часам добрая доля верхней половины была сделана. Райэннон спустилась и оглядывала работу их рук снизу, держась за спину. Гэбриел стоял позади.
— На сегодня хватит, — предложил он. — Надо ли убрать краски и кисти?
— Ммм, наверное.
— Я позабочусь об этом. Увидимся на улице. Тебе надо отдохнуть.
Постепенно Райэннон привыкла к присутствию Гэбриела, к его помощи. Когда его не было, приходил Мик, предлагал кофе и провожал до машины, если она уходила в темноте.
Наконец рисунок в красках был завершен. Наступал новый этап работы. Райэннон смешивала известковый раствор с вяжущим веществом. Гэбриел или Мик поднимали на леса ведра с известковым раствором и пластмассовые коробки с осколками керамических плиток. Ставили так, чтобы она легко могла достать.
Райэннон нанесла на стену немного известкового раствора, приложила кусочки мозаики и потом закрепила их. Образовался треугольник голубого неба. Гэбриел стоял внизу. Руки на бедрах. Голова наклонена набок.
Добавив еще несколько кусочков и держа в руке другие, она огляделась и поискала глазами предмет, который, оказывается, забыла внизу.
— Что ты ищешь?
— Я забыла взять сюда кусачки для плиток, — показала она рукой.
Он протянул ей похожий на щипцы инструмент и продолжал наблюдать. Райэннон надела очки безопасности, которые висели на цепочке на шее, потом обхватила кусачками голубую плитку и отделила от нее кусочек нужного очертания. После этого придавила его к известковому раствору. Потом нанесла что-то выглядевшее как грязь на стену. Получилась полоска.
— Если у тебя есть дела, — обратилась она к Гэбриелу, — можешь идти, сейчас ты мне не понадобишься.
— Ты так считаешь? — Он обошел вокруг и посмотрел ей в лицо. — Я тебе надоел?
После всего полезного, что он сделал, не стоило грубить.
— Это довольно скучное дело, — пожала она плечами.
— Мне еще не скучно. — Он стоял прямо под ней, скрестив на груди руки и раздвинув ноги.
— Делай, как тебе нравится. — Она обернулась, чтобы достать из корзины другой фрагмент.
— Я так и делаю. Во всяком случае, ты мне нравишься.
Райэннон не удержалась и повернулась к нему. Он спокойным оценивающим взглядом смотрел на стену.
— Выглядит хорошо.
Чуть запахло грозой, упрекнул себя Гэбриел. Слава богу, Райэннон переключила внимание на работу. Конечно, он уже и так далеко продвинулся после истории с адресом. Но естественно, он не собирался постоянно придерживаться этого фарса с безличными отношениями. С другой Стороны, в его планы не входило пугать ее.
— Я пока буду у себя в кабинете, — Сообщил он. — Мик где-то рядом, если он тебе понадобится.
Гэбриел сидел, уставившись в компьютер и разглядывая ни о чем не говорящие цифры. А мысленно видел, как грациозно она нагнулась, чтобы взять очередной кусочек мозаики и добавить его к рисунку. Его особенно привлекал изгиб ее талии и бедер. И конечно, строгая сосредоточенность лица, когда она выбирала подходящий кусочек и находила ему место на стене. Он представлял, как тонким запястьем она убирала выбившуюся прядку волос, потому что руки в перчатках были выпачканы в известковом растворе…
Ему до боли хотелось вырваться из комнаты. Сбежать вниз по лестнице. Стащить ее с подмостков и унести в какую-нибудь комнату. Он посмотрел на два дивана в углу кабинета. Проклятье, они слишком
