Дзиниры зарывались всё глубже и глубже под землю. Вернее, это мы зарывались, они-то давно там устроились. Союзники-кроты оказались очень кстати. Смотрелись довольно забавно в тёмных ретро-очках наподобие тех, что были когда-то у сварщиков (свет наших фонарей им мешал), однако ориентировались в чужих тоннелях, как у себя дома. Они нас и вели.
Пока шли по тоннелям, обслуживающим метрополитен, было всё в порядке. Относительно, конечно, но тем не менее никаких специальных укреплений по пути не попадалось. Что вообще-то странно, учитывая объект, находящийся внизу. Вот, значит, от собственной повышенной секретности, которая до первого применения нового оружия оказалась не по зубам даже Арбитрам, они теперь и пострадали. Ничего дополнительного не строили, чтобы не вызвать подозрений. Естественно, никто из нас не возражал и не жаловался. Так даже лучше.
Зато потом, когда спустились ниже уровня городских коммуникаций, всё сильно изменилось. Тут укреплений хватало. С избытком. К счастью, ничего сверхэнергетического не было, просто стены, пушки, броня. Это наверняка чтобы нельзя было отсканировать из космоса. Поэтому мы могли давить все огневые точки и прожигать такие препятствия своим энергетическим оружием и идти дальше. Что вовсе не означает, будто было легко. Трудно пришлось, если честно. Но шаг за шагом, коридор за коридором продвигались вперед и вниз. Странно другое, здесь коридоры вместо того, чтобы быть подготовленными к обвалу, наоборот, оказались очень укрепленными и невероятно разветвлёнными. Это опять же к большому нашему счастью. Неприятно даже думать, что в любой момент можно быть погребенным под чужим метро.
Очередная плита свалилась с потолка, перекрывая нам дорогу. Вообще мы уже не в первый раз такие преодолевали и даже не десятый. Хуже всего то, что на этот раз препятствие разделило отряд на две неравные части.
Бронеплита рухнула прямо за спиной. Не повезло. Я, Светка Дмитриева, двое крон-аа и один из союзников, самоназвание которых я благополучно забыл, но из похожих на снежных людей, оказались отрезанными от остального отряда. Косматый союзник вообще непонятно как сюда затесался. Кроты ладно, они нас и вели, а вот тех, кто запустил под землю целую толпу снежных людей и японских кошечек, мы здорово проклинали. Ещё бы, они мало чем отличались от местных, особенно когда вместе. Но позже в ситуации обнаружился и один плюс. Аборигены, увидев врага, очень похожего на них самих, на какое-то время терялись. Правда, это совершенно не объясняло, каким образом этот конкретный снежный человек затесался в первые ряды и оказался отрезанным вместе с нами?
Однако именно его присутствие нас и спасло. Сзади упавшая бронеплита, а впереди четыре пулемёта. И удивлённые морды таких же мохнатых гигантов, а у некоторых из-за спины выглядывающие кошачьи мордочки с таким же выражением. В общем, благодаря этой задержке мы успели открыть огонь первыми. Стреляли в основном мы — я и Светка, но и этого хватило. Сумели положить всех пулемётчиков, прежде чем те очухались.
— Ждать на месте, пока наши прожгут переборку, не вижу смысла, — заявил я. — К противнику с этой стороны подкрепление в любом случае подоспеет раньше.
— Тогда уходим, — сразу ответила Дмитриева. — И желательно не прямо напролом, а куда-нибудь в боковое ответвление. К счастью, их тут больше чем достаточно. Найдём себе закуток и переждём, пока наши не прорвутся.
— Стрелять сюда-сюда твой оружие. Мой слабый-слабый, — заявил один из крон-аа, указывая в стык стены и пола чуть в стороне.
Пока мы со Светкой обсуждали дальнейшее планы, кроты успели отойти и что-то разнюхать. Поскольку не было причин сомневаться в компетентности этого народа, когда речь заходила о подземельях, я пожал плечами и прицелился из бластера в указанное место.
— Много-много, — помотал головой крон-аа.
И как это понимать? Слишком много или больше? Вот что значит поверхностный перевод.
— Больше? — спросил я.
— Да-да, больше-больше.
Переключил оружие на другой режим (слишком опасный в подземельях), отошёл ещё на пару шагов назад и выстрелил. Не успел ещё рассеяться дым, а кроты уже нырнули в образовавшуюся дыру.
— Ну что, идём за ними? — спросил я, обращаясь к Светке Дмитриевой.
— Вряд ли есть другие варианты, — ответила она.
Один крон-аа уже высунулся из своей норы и призывно махал рукой.
— Сюда-сюда, — раздавалось у него из переводчика.
Пропустил вперёд Светку и полез сам. Вслед за мной неохотно протиснулся мохнатый гигант. Оно и понятно, тут и мне в боевом костюме тесно было, а уж ему и подавно.
К счастью, узкая труба тянулась совсем недалеко, и вскоре мы оказались в более приемлемом для вертикального передвижения техническом тоннеле. Тоже далеко не автострада, но всё же лучше. По- хорошему следовало заминировать или вообще обвалить тот ход, из которого мы только что вылезли. Но всё у меня внутри протестовало против подобных действий. Клаустрофобией никогда не страдал, но обваливать за собой тоннели это вовсе не сжигать мосты. А вдруг не найдём другого выхода? Что тогда? На всякий случай посоветовался с союзниками-кротами.
— Взрывать-взрывать, — тут же ответил крон-аа. — Назад ходить-ходить другой дорога.
— Ну раз ты так уверен… — ответил я, крепя к потолку мину-гранату, настроенную на неизвлечение.
— Как бы на неё сами крон-аа или эти не нарвались, — прокомментировала Светка, кивая на нашего мохнатого друга.
Тут она была права, риск действительно существовал. Только наши десантники могли не опасаться, так как в боевых костюмах стояла система свой-чужой. Теоретически Арбитры должны были снабдить ею всех, но, насколько это соответствует действительности, никто не знал.
Ведомые двумя кротами, пошли дальше. Коридор тянулся с явным уклоном, то есть мы продолжали опускаться куда-то вниз. Хотя он вроде как был довольно широким, но всё равно получалось тесно. Ведь его не просто так тут провели, большую честь пространства занимали трубы и кабели, а также всевозможные кронштейны, подвески и опоры их крепления. Крон-аа вообще не видели в этом никаких проблем, мы со Светкой пусть и в лёгких, но всё же боевых скафандрах чувствовали себя не очень комфортно, а увязавшийся за нами мохнатый союзник был вынужден всё время нагибаться и протискиваться боком.
Глядя на крон-аа, в голове упорно вертелась песенка из детского фильма про Бармалея:
В том, что союзники нас именно так и ведут, давно не осталось никаких сомнений. И я, и Светка уже после нескольких поворотов потеряли всякое представление о том, где находимся, и ориентацию в пространстве. Как, впрочем, и компасы, встроенные в скафандры. Планшеты тоже продержались недолго. Сюда бы искины древних, но чего не было, того не было. А они шли уверенно, и явно не сомневаясь в
