вдавался в подробности, насколько это было честно, но и не осуждал такого рода методы, Брат Лайн был заинтересован в результатах, и, вместе с ним, Брайан. Но что-то смущало. Его глаза застопорились на цифрах. Вдруг в этот момент в кабинет вошел Картер с пригоршней денег. Брайан общался с Картером с предельной осторожностью – тот был главой «Виджилса».
- Ладно, малыш, - сказал Картер, подбрасывая на стол деньги - монеты и купюры. - Здесь выручка. Продано семьдесят пять коробок, и это сто пятьдесят долларов. Посчитай.
- Ладно, - Брайан производил вычисления под бдительным взглядом Картера. Его пальцы дрожали, и он боялся где-нибудь ошибиться. Должно было выйти ровно сто пятьдесят.
- Точно, - доложил Брайан.
И теперь грязная часть дела.
- Надо мне посмотреть этот список, - сказал Картер.
Брайан передал ему список имен. Напротив каждого имени фиксировалось количество проданных коробок и выручка. Все соответствовало главному списку на большой доске в вестибюле. Картер несколько минут изучал список, а затем велел Брайану принимать выручку прямо из рук учащихся. Брайан только взял карандаш, как Картер уже диктовал: «Хуарт, тридцать… ДеЛило, девять… Лемуайн… шестнадцать…» - и так все семьдесят пять коробок и восемь имен.
- Эти парни хорошо поработали, продавая шоколад, - сказал Картер со своей слабоумной улыбкой. - Хочу быть уверен в том, что они справляются.
- Правильно, - сказал Брайан, без особого волнения. Он, конечно же, знал, что никто из членов «Виджилса» не мог возразить против продажи квоты Картера. Но ему до этого не было никакого дела.
- Как много парней на сегодняшний день выполнило квоту в пятьдесят коробок? - спросил Картер.
Брайан составил подсчет:
- Шесть, считая Хуарта и ЛеБланка. И в прошлые распродажи они всегда были на высоте, - и Брайан не врал.
- Знаешь что, Кочрейн? Ты – блестящий парень. Ты крут, быстро схватываешь.
Быстро? Черт, с этой распродажей всю неделю происходило неизвестно что, и целых два дня Брайан не мог понять, что же на самом деле происходит. Теперь он искушался задать Картеру вопрос, не обернулась ли компания в проект «Виджилса», не одно ли это из заданий Арчи Костелло? Но решил пока придержать свое любопытство.
До полудня он закончил с очередными подсчетами, из которых следовало, что проданы четыреста семьдесят пять коробок. Это было круто. В руках хрустели наличные. Все группы вернулись в школу на машинах, сигналя гудками, у всех приподнятое настроение, и все горды своими успехами.
Когда пришел Брат Лайн, они вдвоем проверили результаты всей распродажи, и обнаружили, что уже были проданы пять тысяч десять коробок шоколада. Выручка вернулась только за пять тысяч коробок, или за четыре тысячи девятьсот девяносто, если быть точным, как отметил Брат Лайн с его суетной мелочностью. Но в этот день Лайн не делал проблем. Он тоже выглядел ветрено. Его мокрые глаза сверкали. Он был «на коне» от успешной распродажи.
И главное – он назвал Брайан по имени.
Когда Брайан вошел в зал заседаний зарегистрировать последние подсчеты, то все собравшиеся поприветствовали его аплодисментами. Никто ранее еще не аплодировал Брайану Кочрейну, и он почувствовал себя чуть ли не футбольным героем.
30.
Список теперь не имел никакого значения, потому что большинство учащихся приносили выручку прямо Брайану Кочрейну в кабинет. Но Брат Лайн упорно продолжал настаивать на ведении этого списка. Губер заметил, что у Лайна в речи проступал смех, он был доволен тем, как пошли дела. Он зачитывал последние результаты распродажи, которые ему докладывал Брайан Кочрейн, и уточнял детали, останавливаясь на именах и цифрах, сильно драматизируя происходящее в поиске подходящего решения и иногда гоняя таких парней, как Девид Керони, за то, что они приносят выручку прямо Кочрейну, тогда как Лайну была нужна статистика.
- Надо посмотреть, Хартнет, - сказал Лайн, качая головой, в его мокрых глазах было удивление и удовлетворение. - Как мне доложили, ты вчера продал пятьдесят коробок, выручка, которую ты вернул, только лишь за сорок три, но это замечательно, - и он украдкой взглянул на Джерри.
Это выглядело очень смешно, потому что Хартнет не продал ни одной коробки шоколада вообще. Вся его квота была продана ребятками из «Виджилса» – теми, которые каждый день выезжали группами. Школа помешалась на шоколаде. Но это не касалось Губера. В солидарность с Джерри, он решил прекратить продажу шоколада, и количество проданных им коробок не менялось уже неделю. Двадцать семь коробок шоколада. Та малость, что он мог сделать.
- Меллан, - Лайн продолжал зачитывать список.
- Семь.
- Сейчас посмотрим, Меллан. Ты сумел продать… сорок семь коробок. Поздравляю, Меллан. Я уверен, что ты продашь три оставшиеся коробки.
Губер извивался на стуле. Следующим должен быть Перминтьер. И затем Джерри. Он посмотрел на Джерри, тот сидел ровно и спокойно, как будто его имя уже было зачитано.
- Перминтер.
- Семь.
- Перминтер, Перминтер, - Лайн дивился. - Ты все продал, да, Джордж, пятьдесят! У тебя есть квота, Перминтер. Хороший мальчик, хороший мальчик! На здоровье, джентльмены.
Губер елозил по стулу. Ему давно уже все осточертело.
Пауза. И тогда голос Лайна запел:
- Рено, - что было верной характеристикой – он запел. Его голос был лирическим и, вместе с тем, ликующим. Губер понял, что Лайна уже не заботило, продавал Джерри шоколад или нет.
- Нет, - ответил Джерри своим чистым и убедительным голосом, в нем звенел триумф. – Ни одной.
Возможно, они оба чувствовали победу друг над другом, а возможно это была лишь проба сил. Распродажа сдвинулась с мертвой точки, и, в конечном счете, все могло быть забыто, и нужно было заботиться о новых проблемах этой школы.
- Брат Лайн.
Все глаза переключились на Гарольда Дарси, он что-то спрашивал.
- Да, Гарольд?
- Я могу спросить?
Нахмуренные брови Лайна выдавали досаду. Он так не любил, когда его перебивали, особенно в такие моменты.
- Да, Да, Дарси?
- А Вы не спросите Рено, почему он не продает шоколад, как и все?
Звуки автомобильных клаксонов врывались на школьный двор. Лицо Брата Лайна было настороженным.
- Почему ты хочешь это знать? - спросил он.
- Я считаю, что имею право это знать, и это право каждого, - он огляделся вокруг в поиске поддержки, и кто-то крикнул: «Правильно», и Дарси сказал:
- Каждый продает свою квоту, но почему не Рено?
- У тебя есть ответ, Рено? - спросил учитель, его влажные глаза заблестели.
Джерри сделал паузу, лицо налилось:
- Мы живем в свободной стране, - сказал он, слова звучали ровно, спокойно, без каких-либо позывов смеха. Кто-то в классе хихикнул. Брат Лайн выглядел миролюбиво, а Губера чуть не стошнило.
