подогнулась, и Лаклейн осел на кровать. Рукой он нашёл бедро Эммы и сжал.
Теперь всё стало совершенно ясно. Её фееподобная внешность, крики, от которых лопалось стекло.
— Эмма отчасти… вот почему её уши… — господи, Эмма наполовину дева-воительница?
Лаклейн услышал, как на той стороне передали телефонную трубку. Та, что была более разумной, сказала:
— Я Люсия, её тётя…
— Её отец вампир? — спросил он, перебивая. — Кто он?
— Мы ничего о нём не знаем. Мать Эммы никогда нам не рассказывала. А сейчас она мертва. Они напали на вас?
— Ага.
— Сколько их было?
— Трое.
— Они обо всем сообщат. Если только ты не убил их всех? — спросила она с надеждой в голосе.
— Конешна, убил, — рявкнул Лаклейн. Он услышал, как Люсия выдохнула, словно почувствовала облегчение.
— Эмма… пострадала?
Он помедлил.
— Да, — на заднем фоне сразу же раздались многочисленные крики, — но она поправляется.
Телефон передали еще раз. Кто-то воскликнул:
— Не позволяйте Регине брать трубку!
— Это Регина. А ты, должно быть, тот «мужчина», с которым она была. Она сказала мне, что ты пообещал её защищать. Мастерски сработано, Ас!
Лаклейн услышал что-то типа потасовки, затем шлепки, и, наконец, телефон оказался в руках у Люсии.
— Мы её единственная семья, и это ее первое путешествие без защиты ковена. По своей сути Эмма очень хрупкая, опасливая и, находясь вдали от нас, будет очень бояться. Умоляем, будь к ней добрее.
— Так и будет, — ответил он, намереваясь выполнить обещание. Лаклейн знал, что больше никогда не обидит её. Воспоминания о том, как он чуть не убил ее, как она побежала к нему, под его защиту — навсегда запечатлелись у него в памяти. — С чего вампирам на неё нападать? Думаешь, отец ищет её?
— Я не знаю. Вампиры охотятся за валькириями повсюду. Мы прятали Эмму от них, она никогда даже не видела ни одного вампира. Да и ликанов тоже, если уж на то пошло. — Люсия пробормотала себе под нос: — Должно быть, Эм от тебя в ужасе …
В ужасе от него. Разумеется, она пришла в ужас.
— Если у них есть какие-то планы в отношении Эммы, то они не перестанут её искать. Она должна вернуться домой, где сможет быть в безопасности.
— Я могу обеспечить её безопасность.
Анника снова забрала телефон.
— Ты уже не смог этого сделать.
— Она жива, а они мертвы.
— И в чем заключается твой план? Ты говоришь, что не причинишь ей вреда, но при этом необдуманно провоцируешь с нами войну?
— Я не хочу с вами воевать.
— Тогда зачем тебе Эмма?
— Она моя пара, — Лаклейн услышал, как в ответ Анника сымитировала позыв к рвоте, и его волосы встали дыбом.
— Да поможет мне Фрейя, — её снова стошнило, — если ты хотя бы коснулся её своими грязными животными лапами…
— Как мне позаботиться о ней? — пытаясь справиться со злостью, спросил он.
— Отправь её туда, где ей место, так чтобы мы смогли помочь ей излечиться от нанесенных тобой ран.
— Я сказал — нет. Так вы хотите, чтобы я защищал её в ваше отсутствие?
На заднем фоне он услышал перешёптывание, затем заговорила Люсия:
— Её нужно защищать от солнца. Эмме всего семьдесят, и она чрезвычайно уязвима перед солнечными лучами.
Семьдесят? Он опять сжал её бедро. Господь всемогущий. А он так обращался с ней…
— Как я уже сказала, она никогда не видела ликанов и будет тебя бояться. Если у тебя есть совесть, будь с ней нежен. Она должна пить каждый день, но никогда напрямую из живого источника…
— Почему? — перебил Лаклейн.
Наступила тишина. Затем Анника спросила:
— Ты уже заставил её сделать это, да?
Он промолчал.
Голос валькирии стал беспощадным.
— К чему еще ты ее принудил? До того, как ты её похитил, Эмма была невинна. Она все еще невинна?
Девственница.
То, что он ей говорил … то, что с ней делал …
Лаклейн провел трясущейся рукой по лицу.
И что заставлял делать с ним.
Как он мог так ошибаться насчет Эммы? Потому что я был в огне более века. И она заплатила за это.
— Я уже тебе сказал — она моя.
Анника в ярости завизжала.
— ОТПУСТИ ЕЁ!
— Никогда, — заревел он в ответ.
— Может, ты и не хочешь войны с нами, но ты ее получишь, — и уже более спокойным голосом добавила: — Полагаю, мы с сестрами отправляемся на охоту за шотландскими шкурами.
И на линии наступила мертвая тишина.
— Ваш брат в Луизиане, милорд.
Пальцы Лаклейна замерли на последней пуговице рубашки.
Быстро приняв душ, чтобы смыть следы драки, он позвал к себе Хармана и спросил о Гаррете.
— Луизиане?
Из всех мест мира тот выбрал…
— Какого черта он там делает?
— Луизиана полна существами Ллора. Там живут и множество ликанов. Я бы даже сказал, половина ваших людей сейчас обитает в Канаде и Соединенных Штатах. Большая часть — в Новой Шотландии, хотя некоторые расположились немного южнее.
Эта новость горько разочаровала Лаклейна.
— Почему они покинули родные места? — поинтересовался он, усевшись на стул возле балкона. Повеявший бриз принес с собой запах леса и моря, что примыкали к его землям на мили вокруг. Дом Лаклейна находился на северо-западе Шотландии. И прямо сейчас перед взором ликана простирались владения родного Киневейна.
А в теперь уже их постели лежала его пара.
