– Куда захочет, – фыркнула Корделия, и действительно – единорог повернулся к лесу.
Крики разбудили Пака и эльф вышел наружу, протирая глаз и ворча:
– Что за шум, а драки нет?
– Чудовище похищает нашу сестру! – взвыл Магнус.
Единорог затрусил прочь. Пак посмотрел ему вслед.
– Чудовище? Какое?
– Да вот же! – завопил Джеффри и бросился следом. – Эй, однорогий вор! Отдай нашу сестру!
– Нет, Джеффри! Лучше полети! – и Магнус взмыл в воздух.
Джеффри недоуменно посмотрел на него. Затем ухмыльнулся и тоже подлетел на десять футов вверх.
– Что это со мной, братец? Я и забыл!
Грегори выстрелил вслед за старшими, как камень из пращи. Втроем они помчались за единорогом.
С пушечным выстрелом перед ними в воздухе материлиазовался Пак.
– Стойте, мальчики! Куда это вы собрались?
– Как куда? За зверем, что унес нашу сестру! – ответил Магнус. – И не пробуй остановить нас, Робин! Она в опасности!
– Опасности? В своем ли вы уме? Единороги сроду не нападали на девушек!
– Если опасность скрыта не в звере, то там, куда он ее несет! Верь мне, Робин, я каждой жилкой чувствую беду!
Пак заколебался. Он имел некоторое понятие о возможностях Магнуса, но весьма неопределенное. Даже собственные родители не знали обо всех его способностях. Он умел делать вещи, которых не мог повторить ни один чародей Греймари – и если уж на то пошло, ни одна ведьма. Так почему бы ему и не заглядывать в будущее? Пак был уверен, что у папаши найдется для этого еще какое-нибудь бессмысленное словечко – словно, если бы не было слова “талант”, то не было бы и самого таланта.
Но что бы там за опасность ни таилась впереди, Пак был вполне уверен, что справится с ней – если только для этого не потребуется целый полк эльфов. И даже если потребуется – ну что ж, Пак живо соберет и целый полк. Он взвесил про себя шансы на опасность, с которой придется справляться, сравнил их со своей основной задачей – чем-нибудь занять четырех молодых волшебничков еще на один день – и пришел к выводу, что опасность – это наименьшее из зол.
– Ну что ж, тогда догоняйте. Но если появится хотя бы малейшая опа...
Вззз!
Пак разговаривал с воздухом. Пока он раздумывал, маленькие чародеи исчезли с громким хлопком.
– Совы и нетопыри! – в отчаянии воскликнул Пак и помчался вслед за единорогом.
Глава вторая
Единорог скакал по лесу, да так плавно, словно летел. Лучи солнца оттеняли темную зелень листвы, наполняя лес сиянием. Корделия весело неслась под прохладной тенью деревьев, лучась от счастья и совершенно не обращая внимания на братьев, которые летели по сторонам, умоляя ее остановиться.
Пак куда-то исчез.
А затем лес кончился, и Корделия выехала к деревне.
Деревня была небольшая, не больше дюжины домов, у подножия каменистого холма. Между лесом и деревней был широкий луг. Корделия весело закричала – еще бы, вот удивятся люди, застынут, завидев всадницу на единороге.
Но ответом ей была тишина.
Улыбка исчезла с губ Корделии. Она вытянула шею, вглядываясь, но не увидела в деревне никого, ни единой души.
Грегори спикировал на сестру. Единорог шарахнулся, и Грегори отвернул в сторону, крикнув:
– Там никого нет, Корделия! И там был пожар! Поворачивай обратно!
– Не могу, – ответила Корделия. – Единорог скачет, куда ему вздумается, я не могу им править.
Хотя, по правде говоря, Корделия была уверена, что зверь отвернет, если она попросит.
Они подъехали ближе, и теперь она видела последствия пожара, о котором говорил Грегори. Стены домов обуглены. Соломенные крыши сгорели дотла, от остального остались лишь головешки. Пастбище превратилось в огромную черную кляксу, когда-то густая зеленая трава выгорела вся. Почерневшие двери болтались нараспашку, под ногами валялась брошенная впопыхах домашняя утварь.
Из покинутой деревни не доносилось ни звука, только шелест ветра. Хлопнула обгорелая ставня. Сзади, из лесу, доносилось птичье пение, но здесь стояла полная тишина.
Магнус повис над обгорелыми стропилами, потрогал и отдернул руку.
– Еще горячая! И угли до сих пор тлеют. Пожар был совсем недавно.
Джеффри кивнул. Он приземлился в центре деревни.
– Да, двери еще не свалились с петель. И деревянная посуда не успела потемнеть.
– Они ушли, не успев даже собраться, – Грегори огляделся вокруг.
Единорог остановился, поглядев на склон горы.
– Кажется, мой приятель пришел сюда не просто так, – голос Корделии был тихим. – Он явно хотел привести сюда нас.
– По-моему, нам лучше убраться, и поскорее, – прошептал Грегори.
– Ну нет! – на пепелище приземлился и Магнус. – Конечно, нам не стоило приходить, но раз уж пришли, то должны выяснить, что здесь произошло. Может быть, мы чем-нибудь сможем помочь уцелевшим.
– Нет! – из кустов выскочил Пак. – Немедленно марш домой! Местные эльфы рассказали мне, что случилось ночью!
– Так говори! Что это было? Рассказывай, Робин! – мальчики сгрудились вокруг.
– Дракон.
Мальчики онемели. Корделия расширенными глазами смотрела со спины единорога. Пак кивнул.
– Да, дракон, огромное, страшное чудовище. Пятьдесят футов от носа до хвоста, со стальными клыками и огненным дыханием! – он обернулся, показав на склон. – Видите, куда он уполз?
Дети подняли головы и только сейчас заметили широкий след выжженной земли, тянувшийся от деревни вверх по склону и уходивший за гребень холма.
– Может быть, он до сих пор там прячется? – прошептал Джеффри. Пак пожал плечами.
– Кто знает? Волшебный Народец ни разу не видел такое чудовище раньше. Может быть, и этот больше не вернется.
– А может быть, он рыскает по дорогам, подкарауливая неосторожных путников, – поежился Джеффри.
Огромные копыта застучали по пыльной дороге у них за спиной, массивное тело ударило в обугленную стену.
Дети подскочили, как ошпаренные, сердечки заколотились, единорог мигом развернулся в сторону опасности, какой бы она ни была, а Пак бросился вперед, прикрывая детей грудью, и воздел руки, готовый сотворить самое грозное из своих заклинаний.
Из-за обгорелого дома выбежал огромный черный конь.
Дети остолбенело глянули на него, а потом завизжали от облегчения и бросились навстречу. Они вскочили коню на спину, обнимая его за шею, забарабанив пятками по бокам.
– Фесс! Как здорово, что ты прискакал! Мы так и знали, что ты поскачешь следом!
Фесс принадлежал их папе, и это был удивительный конь. Папа говорил, что он сделан из стали, а лошадиная шкура, покрывающая его сверху, держится на чем-то вроде клея. Еще папа говорил, что это “робот”, но дети не совсем понимали, что это значит. Но это было точно что-то волшебное, потому что Фесс умел делать такие штуки, которых не смогла бы ни одна обычная лошадь. И между прочим, он мог говорить. Обычно он разговаривал только с папой – но иногда, если хотел, позволял слышать свой голос маме и детям. Только звучал он внутри головы.
– Вы могли бы догадаться, что я не позволю вам уходить без меня далеко, дети, – проворчал Фесс.
– Негодные сорванцы, умчались без разрешения.
– Но мы же не одни, – успокоил его Грегори.
– С нами Пак.
