Обычно Род был рад обществу Векса, хотя иногда роботу малость не хватало такта. Например, после нынешней излишне жесткой посадки, которая пагубно отразилась на желудке Рода, у Векса хватило ума спросить:
– Не желаете ли отобедать, милорд? Может, устрицы со спаржей?
Род позеленел, как шартрез, и стиснул челюсти, борясь с тошнотой.
– Нет, – процедил он сквозь зубы. – И хватит этих «м'лорд»! Мы ведь на задании, помнишь?
– Я никогда ничего не забываю, Род. Разве что по приказу.
– Знаю, это так, к слову, – проворчал его хозяин, затем спустил ноги на пол и, кряхтя, встал.
– Для успокоения желудка мне бы не помешал глоток свежего воздуха. Векс, что у нас там снаружи?
Робот пощелкал своими реле и доложил:
– Атмосфера пригодна для дыхания. Однако лучше надеть свитер.
Род, ворча, натянул пилотскую куртку.
– И почему это у старых слуг всегда развивается комплекс наседки?
– Род, если бы ты прожил на свете столько же, сколько я...
– ...Я бы попросил, чтобы меня пустили на переплавку. Ладно, я знаю, – «робот всегда прав». Открывай шлюз, Векс.
Двойные двери небольшой шлюзовой камеры разошлись в стороны, сквозь круглый люк проглянуло звездное небо. В каюту ворвался свежий ветерок.
Род откинулся назад, вдыхая воздух полной грудью и прикрыв глаза от удовольствия.
– Ах, благословенное дыхание земли! Что это за мир, Векс?
Послышался гул. Векс принялся прокручивать ленты, отснятые на орбите через электронный телескоп, преобразуя зрительные образы в удобоваримое описание планеты.
– Суша состоит из пяти континентов, одного довольно большого острова и множества островов поменьше. Растительность на континентах и мелких островках везде одна и та же экваториальный тропический лес.
– И даже на полюсах?
– В пределах ста миль от каждого полюса. Ледяные шапки на удивление невелики. Из живности замечены пока только амфибии и тучи насекомых. Можно предположить, что в морях полным – полно рыбы.
Род потер подбородок.
– Похоже, мы попали в какой-то ранний геологический период.
– Каменноугольная эра, – уточнил робот.
– Что там есть насчет большого острова? Ведь именно на нем, я полагаю, мы и приземлились?
– Верно. Туземная флора и фауна отсутствуют. Все формы жизни типичны для позднего земного плейстоцена* [1].
– Насколько позднего, Векс?
– Периода появления человека.
Род кивнул.
– Иными словами, прилетела горстка колонистов, выбрала себе остров по вкусу, уничтожила на нем всю туземную флору и фауну и засеяла его земными культурами. Как ты думаешь, почему они выбрали именно этот остров?
– Он достаточно велик, чтобы прокормить колонистов, и в то же время его размеры позволяют свести к минимуму последствия замены биосферы. К тому же, остров омывает холодное океанское течение, поддерживающее температуру воздухи на уровне чуть ниже нормальной земной.
– Им повезло: не пришлось возиться с изменением климата. Есть что-нибудь похожее на развалины городов времен Галактического Союза?
– Ничего, Род.
– Как ничего? – Род удивленно раскрыл глаза. – Это не укладывается в общепринятую схему. Ты уверен, Векс?
Согласно признанной теории, в истории каждой затерянной колонии, на тысячелетия или более отрезанной от Галактической цивилизации, можно выделить три основных периода: во-первых, основание колонии, ядром которой служит современный город, располагающий передовой технологией. Во-вторых, обрыв связей с галактической культурой. За этим следует перенаселение города, что приводит к массовому оттоку людей в сельскую местность. Во главу угла ставится обеспечение колонии продовольствием и предметами первой необходимости. В-третьих, постепенно утрачиваются научные знания предков, и одновременно растут суеверия. Этот процесс приводит к упадку и, в конечном итоге, к полному запрету технологии даже на уровне угля и пара. Общественные отношения становятся все менее гибкими, и в конце концов берет верх кастовая система.
Архитектура и стиль одежды обычно слепо копируют реликты Галактического Союза. Например, маленькие деревянные хижины с круглыми крышами являются жалким подобием геодезических куполов Галактического Союза.
Но всегда остаются развалины города, служащие благодатной почвой для мифологии. Всегда!
