удастся? Что произойдет, если вы исчезнете или если окажитесь настолько несознательными, что докажите свою невиновность или что-нибудь в этом духе? Тогда у него окажется на руках гражданская война.
— Не такая уж и гражданская, — нахмурился Род. — Думаю, он мог бы, если б понадобилось, успокоить страсти по поводу вердикта «не виновен». На данную минуту он добился того, что обе стороны довольно неплохо ладят друг с другом. Они даже немного нуждаются друг в друге. Обе стороны, безусловно, хотят того, что способна предложить другая сторона. Ему всего-навсего надо найти удобный предлог забыть обо всем этом деле.
— Всего лишь дать возможность спасти лицо, — задумчиво проговорил Йорик. — Вы никогда не думали о дипломатической карьере, майор?
Род открыл было рот, но Гвен заговорила первой:
— Думал и занимается ею, — она перевела взгляд с Рода на Йорика. — Однако никто из вас не объясняет почему нет ни одного недостающего вольмака.
Оба мужчины стали как вкопанные.
— Сказать вам? — улыбнулась Гвен. — Может статься, что Шаклер велел своему убийце замаскироваться под вольмака.
— Да, это возможно, — Род кивнул, не сводя глаз с Йорика. — И конечно, агенты из будущего тоже могли так поступить.
Йорик кивнул в ответ:
— Вполне возможно, майор.
— Итак, значит, — Гвен уперлась кулаками в бока и перевела взгляд с одного на другого, — у нас есть два соображения, любое из коих может сгодиться. Как же нам выяснить, которое верно, господа?
— Или ни одно не верно, — пожал плечами Род. — Нам надо собрать побольше сведений.
— Да, мы постоянно возвращаемся к этому, не правда ли? — Йорик помассировал указательным пальцем висок.
— И как же ты соберешь их, милорд?
— Сходив в такое место, где люди болтают, конечно, — усмехнулся Йорик. — Не желаете ли выпить, майор?
— Очень даже, но... — Род переглянулся с Гвен. — Не знаю, будет ли для нас слишком здоровым появляться в заведении Чолли.
— Значит, это моя задача, — развел руками Йорик. — Ну и что, чего мне волноваться? Разве меня беспокоит, что эти кровожадные солдаты по ошибке примут меня за шпиона, нет? Разве я прошу почестей? Разве я напрашиваюсь на похвалы?
— Напрашиваетесь, постоянно! Ладно, мы благодарны, мы благодарим! Мы расхвалим тебя до небес! Мы даже дадим тебе хорошие рекомендации! И чего по-твоему ты можешь услышать, что стоило бы повторять?
Йорик демонстративно пожал плечами.
— Если бы я знал, мне б не понадобилось ни с кем общаться. Кто его знает, возможно кто-то вдруг стал здорово сорить деньгами. Если да, то угадайте с трех раз, откуда у него взялись деньги? О, можно выяснить пропасть такого, чего совсем не ждешь!
Род поразмыслил.
— Может быть, но помни, все это просто догадка. При всем, что мы знаем, тот вольмак мог совершить самоубийство. Наш гипотетический убийца даже не слух.
— Не беспокойтесь, если мне будут вешать лапшу на уши, я не куплюсь, даже на фартинг, — сверкнул ему усмешкой Йорик. — Я отправлюсь в пивную, где полно народу, майор. Увидимся на заре, — повернувшись к Гвен, он коснулся чуба, а потом развернулся кругом и исчез в ночи.
— Довод, — признал Род. — Что ты скажешь, если мы последуем за ним, скрытно, конечно.
— Разумеется, — согласилась Гвен. — Кто может быть столь же скрытным, как мы?
Род предложил ей руку. Она взяла его под руку, и они побрели в ночь, идя по мысленному следу Йорика.
— Однако, разве здесь не опасней, милорд? В конце концов, мы ведь могли бы спокойно сидеть где-нибудь в сарае и слушать мысленно.
— Несомненно, — Род высунул нос над подоконником чтобы по-быстрому заглянуть в таверну Чолли, — но не могу устоять перед искушение увидеть этого мускулистого шута в действительности. — Кроме того, мы позади здания и в тени. Нас, вероятно, никто не увидит. Я имею в виду, здесь же канализация проведена в дома.
В таверне Йорик постепенно подводил разговор все ближе и ближе к политике текущего момента.
— Да, выпьем за наших братьев, вольмаков! — провозгласил, подняв кружку, тост дородный капрал.
— И за наших сестер, вольмачек, — согласился один рядовой первого класса.
Другой солдат пожал плечами.
— Ты можешь считать их сестрами, если охота. Лично я предпочитаю более близкие отношения.
Его наградили за остроту общим плотоядным смехом, а один рядовой среднего возраста крикнул:
— Отношения какие есть такие и будут, салага. Эти вольмаки не одобряют случайных знакомств. Соблазнители быстро оказываются под дулом дробовика.
Йорик пожонглировал так-сяк этими словами и поднял свой стакан.
— Ну, выпьем за лучшую половину человечества. Да не лишиться она худшей половины.
На это ответил смешок, умерших быстрой смертью. Солдаты умолкли, переглядываясь друг с другом.
— Ты мало знаком с обстановкой, так ведь? — прорычал один сержант.
Йорик нахмурился, посмотрел на него и пожал плечами.
— «Последним пришел, первым заглянешь». Ну допустим вольмаки разозлились на нас? Ну и что?
— Он говорит «ну и что»? — зарычал один из рядовых постарше. — Тебя здесь не было, приятель, когда шли настоящие бои! Тебе не приходилось выступать против их проклятых копий и видеть, как твоему дружку выпускают кишки! Тебе не отрубали руку, — прорычал искалеченных ветеран. — И ты не видел как из обрубков хлещет кровь!
— Тебе не драл уши их дьявольский вой, когда ты отходил к стене с дюжиной товарищей, тогда как выходил за нее с сотней, — прорычал седой сержант. — А их копья и стрелы тыкались в тебя со всех сторон.
— Не надо их недооценивать, — процедил сквозь зубы капрал с узловатыми руками. — Они злобные, когда дерутся.
— И они не трусы, — прогромыхал другой. — Стрелы и копья убивают не хуже любого бластера, мой мальчик. И от них не увернешься, когда они сыпятся градом.
— Скольких мы потеряли? — вперился горящим взглядом в свое пиво седой сержант. — Дюжину в день? Шестьдесят в неделю? Сотню?
— И это продолжалось годами, много лет подряд! — стукнул по стойке кружкой сержант лет сорока. — Мы не допустим, чтобы вернулись те дни, ни за что, любой ценой!
Род, потрясенный, узнал в нем Талера.
— Ну, так далеко даже я не стал бы заходить, — задумчиво проговорил седой сержант. — Я мог бы назвать кое-какие цены, которые не стал бы платить.
— При всем при том и я тоже, — признался сорокалетний. — Но есть много цен вполне стоящих того! — он обвел все помещение горящим взглядом. — Что такое две жизни по сравнению с тысячами, в которые обойдется вся война? Что такое две жизни?
В таверне воцарилось молчание.
— Да, — крякнул седой ветеран, — но на суде они скорее всего отвертятся.
— Только если они не виновны, — быстро вставил Йорик. — Ладно, допустим я знаю Шаклера не так давно, как вы, но я верю в его правосудие.
— Невиновны или нет, кого это волнует? — Талер обратил сердитый взгляд на Йорика. — Если их освободят, вольмаки взорвутся и снова ринутся на нас! И на этот раз они все до одного будут с бластерами!
