- Пусть сами извинятся, - ответила 'жертва хамства'.
Ещё один подзатыльник и хор из трёх голосов:
- Мы больше не будем.
- Знаю, - презрительно фыркнула Цветаниэль и отвернулась.
Инцидент исчерпан.
'Можно уже отпустить мою руку' - сообщила тёмная.
- 'Да-да, извини', - разжал я побелевшие от напряжения пальцы.
- 'За то, что не дал прирезать подонка? Наоборот, тебе спасибо, что не допустил трагедии'.
- 'Постарайся впредь держать себя в руках. Ты тоже, Цветана, слышишь меня?'.
- 'Слышу, слышу'.
- 'И вообще, почему не ты использовала свои чары? '
- 'Хм, действительно, не подумала как-то'.
- 'А ты думай, перед тем как делать - иногда помогает'.
- 'Договорились'.
- Не понял, это что всё-таки детское представление? - озирался по сторонам единственный бородатый зритель.
Тут прозвенел последний звонок, свет начал медленно угасать, занавес поехал в стороны, а я шепнул Базирогу:
- Не знаю. Наверное, какая-нибудь поучительная история, о молодой безответной любви, типа 'Ромео и Джульетты'. Видишь - здесь только старшеклассники.
Теона, сидящая по другую руку от меня, ткнула локтем под ребро и шикнула:
- Тихо вы, началось уже.
Спектакль назывался 'Фотоаппараты'. Его главные герои - зародыши, у которых пока ещё нет имён, только фамилии: Топорков и Говоркова.
По ночам Топорков с Говорковой сбегают из животиков мам, потому что им не терпится поскорее начать жить. По замыслу режиссёра персонажи невидимы и неосязаемы для людей, зато способны контактировать с предметами и животными.
Эмбрионы находят фотоаппараты и фотографируют мир вокруг себя. Параллельно общаются с насекомыми и ставят перед зрителем непростые вопросы: когда человек начинает быть человеком? Что случается с нами, когда мы теряем способность удивляться? Какие мгновения и почему мы запоминаем навсегда? Что на самом деле прекрасно…
Неожиданно одна из беременных решает избавиться от ребёнка. Утробный плод слышит разговор мамы и понимает, что всёму, о чём он мечтал сбыться не суждено: не будет у него собаки, дома, любящей жены, да и его самого не будет.
Страсти накалились, подружившиеся малыши пытаются найти выход из ситуации. Мальчик пытается сбежать. Но от судьбы, как известно, не скрыться…
Последующий аборт и смерть одного из персонажей вызвали бурю эмоций. Причём сыграли ребята так натурально, что мне пришлось придержать сестрёнку, кинувшуюся воскрешать погибшего.
А финальная сцена, в которой, оставшаяся в одиночестве Говоркова, до хрипоты звала уже никогда не родящегося Топоркова, заставила многих изменить мировоззрение.
Плакали не только эльфийки, но и половина школьниц, учительницы и даже кое-кто из ребят (стало понятно, какие воспитательные цели преследовали педагоги, приведя будущих молодых родителей на этот спектакль).
Блестящая постановка. Талантливые актёры. Весь зал аплодировал стоя. А когда зрители понесли цветы, Теона, с упрёком посмотрела на меня:
- А что же мы без букетов?
- Не знаю, как-то вылетело из головы,- виновато пожал я плечами.
- Сейчас исправлю, - что-то задумала Цветаниэль и обернулась к Гурамову. Тот нервно дёрнулся, но магичка ласково произнесла: - Дай жменьку семечек, пожалуйста. Видела, у тебя есть.
- Да, есть. Возьмите, пожалуйста, - зачерпнул старшеклассник из кармана пригоршню и высыпал на ладонь сестрёнке.
- Спасибо, хороший мальчик. И шкорки, которые на пол набросал, собери.
- Хорошо, - кивнул 'хороший зомби' и исчез под креслами.
- Они же жареные, - почему-то сказала тёмная эльфийка - очевидно разгадала замысел светлой.
Я же по-прежнему чего-то не догонял.
Гном, похоже, тоже.
- Не все. Чувствую - есть несколько живых, - ответила сестра и обратилась к нам с Базирогом: - Ребята прикройте меня.
Пока благодарные зрители одаривали труппу, наша четвёрка собралась в круг и Цветаниэль принялась химичить, точнее - магичить.
Мне, конечно, знакомо зрелище, когда за считанные секунды растение из семечки превращается во взрослый цветок. Не раз наблюдал я это по телевизору в документальных фильмах о природе. И понимал, что подобное видео монтируется соединением ежесуточных фотокадров.
Но увидеть вживую, как в светящихся ладонях эльфийки вырастают подсолнухи!
Сначала показались ростки. Миг и уже раскрылись семядоли. Ещё миг и небольшие корешки начали пить свет, исходящий из рук Цветаниэль. Через секунду на утолщённых стволиках появилось по четыре листочка, затем их стало по шесть. Потом магичка ограничила развитие стеблей и сконцентрировала внимание на бутонах. Спустя ещё пару ударов сердца, вместо сырых семечек девушка держала пышный букет с самыми большими цветами!
Разделив подсолнухи пополам, эльфийки бросились к актёрам. Да, долго ещё будут те гадать, где мы взяли такое чудо в конце января.
Цветаниэль
- Вау, сестрёнка, ты - не человек! Не знаю, как Крайтису это удалось, но он сделал из тебя настоящую светлую эльфийку! Я в восторге! Да нет, просто в шоке! - даже уже в машине никак не мог успокоиться брат.
Отвечать что-либо сил не осталось. Даже язвить не хочу. Всё-таки о-го-го каких магических затрат потребовал тот букетище. Поэтому смущённо улыбаюсь и радуюсь, что все довольны. Ан нет - не все. На заднем сиденье всхлипывает Теоларинэ.
- Что случилось, любимая? - Вотар тоже заметил слёзы дроу, принял вправо и остановил автомобиль. - Это из-за спектакля?
Легенда кивнула.
- Ну вот, развлеклись, - расстроился Серый. - Нужно было сразу ехать в кино, на комедию.
- Нет, котик, пьеса мне понравилась. Просто заставила задуматься.
- О чём, солнышко?
Пропустив мимо ушей 'солнышко', тёмная ответила:
- О нас.
- О нас?
- Да, о тебе, обо мне, о тех, кто не ценит чудо сотворения новой жизни. Ну почему нам не дано иметь детей?
- Милая, сама же знаешь, смешение наших рас не даёт потомства.
- Но мы же хотим! Отчего такая несправедливость? Неужели Мать Шейла, не может взять ребёнка у той, которая не желает рожать и отдать тем, кто о нём мечтает?
- Не знаю, любовь моя.
Серый поменялся с Базирогом местами и обнял невесту.
Гном отрегулировал сиденье, чтобы видеть не только небо, но и дорогу, уверенно повёл машину, но на перекрёстке предложил:
- Может домой, тетя Теоларинэ?
- Нет, поезжай в кино, - вытерла глаза тёмная и натянуто улыбнулась: - На комедию.
Сергей
