«Goodnight, baby!» Я чуть не умерла от счастья, когда прочитала!
Все налаживается. Кажется, в моей жизни начинается светлая полоса.
Следующая неделя подкрепила мою веру в светлую полосу. Такое чувство, будто все вдруг стало на свои места.
Гоша больше не доводил меня по утрам, брат интересовался моими успехами, Адольф Семенович вообще, казалось, перестал меня замечать и придираться ко мне. Но самое главное — это Илья. Он писал мне каждый день — задавал простые вопросы: как мои дела, чем я занималась, и как прошел мой день. Еще писал, что ждет субботу. Наверное, я ему нравлюсь. Не могу поверить!
— Что ты думаешь делать? — спросила Катя на химии.
— Не знаю, — улыбнулась я. Странный вопрос! Что я собираюсь делать? Хочу быть с ним — что тут еще скажешь? — Мне безумно нравится переписываться с ним, сочинять эсэмэски, ждать ответов… Я просто с ума схожу, когда слышу, как пищит мобильник, и когда вижу надпись «новое сообщение»! А еще страшно психую, когда он долго не отвечает…
— Долго — это сколько?
— Пять минут и больше.
— Маш, ты правда псих.
— Я знаю, но все равно, — вздохнула я. — Поэтому я придумала отключать звук.
— Глупость какая. Зачем?
— Чтобы типа забыть, что жду ответа, потом посмотреть, а он уже ответил. Так спокойнее. Понимаешь?
— Не очень, — сказала Катя. — Но если так ты меньше психуешь, то все нормально. Кстати, вы не говорили о свидании?
— Мы же в субботу встречаемся.
— В субботу — туса, это все фигня. Нужно отдельно встречаться, чтобы только ты и он.
— Я так точно с ума сойду.
— Ничего, переживешь. Ой, глянь, какой галстук сегодня у Адольфа… видишь буковки LV?
— Ага. А что это значит?
— Луи Вюиттон, — сказала Катя. — А видишь крокодильчика на рубашке?
— Да.
— Адольф модный чувак, — улыбнулась Катя. — Рубашка от «Лакост», галстук от «Луи Вюиттон». А костюм — помнишь, на прошлой неделе он в нем был? Типа с заплатками на локтях. Говорят, что он от «Армани».
Прозвенел звонок с урока. Последний, седьмой урок. Я собрала вещи и пошла к выходу.
— Мария, вы меня приятно удивляете, — сказал Адольф мне в спину. Я обернулась. Не понимаю, что он имеет в виду. — Контрольную написали очень достойно. Не ожидал от вас.
— Спасибо, — смутилась я. — Сама не ожидала.
— Продолжайте в том же духе, — улыбнулся он.
В этот момент я заметила, что у него темно-карие глаза. Я попрощалась и вышла. В коридоре толпилось несколько парней из параллельного класса. С молотками, гвоздями, линейками… Они собирали стенды, посвященные истории школы. На стенах в основном черно-белые фотографии, которым больше тридцати лет, наверное.
Несколько стендов были уже готовы. Я подошла ближе. Лицо на фото показалось мне очень знакомым, будто я не просто его знала, а общалась с ним всего пару минут назад. Тридцать лет назад Адольф был жгучим кареглазым брюнетом. И не носил усы и очки. «А он ничего», — подумала я и пошла искать свою куртку.
Я поднялась на третий этаж за Гошей, все еще думая об Адольфе. В голову лезли глупые мысли. Например, такая: если бы сейчас он выглядел так, как тридцать лет назад, я бы из принципа не только выучила химию, но и даже начала бы ее понимать!
Гоша выполз из игровой комнаты с мятым листком бумаги в руке. Сначала он казался недовольным, но, увидев меня, тут же повеселел и побежал навстречу. Потом кинулся обниматься.
— Вот, это тебе, — сказал он и протянул мятый лист бумаги.
— Мне? — удивилась я.
— Тебе, — серьезно ответил Гоша, завязывая шнурки на ботинках. — Сам сегодня сделал. Ты посмотри!
Я развернула лист. Аппликация из цветной бумаги. Три разных цветка. Такие неумелые, неровные, кривые… Где-то неаккуратно отрезано, где-то следы клея.
— Спасибо, — улыбнулась я. — А за что?
— Просто так, — пожал плечами Гоша. — Ты хорошая.
— Георгий… — начала я.
— Что?
— Мне кажется, твоя мама расстроится, если узнает, что ты подарил это мне, а не ей, — сказала я. — Наверное, это будет не очень хорошо. Ты так не думаешь?
Гоша задумчиво застегнул куртку. Ответил он чуть позже, когда мы вышли на улицу.
— Я не знаю. Не думал об этом. Захотел подарить тебе и подарил.
— Понятно.
— Мама не расстроится, — сказал Гоша. — Она расстроится, если только годовой баланс не сойдется.
— Откуда ты знаешь такие слова? — улыбнулась я.
— Подслушал, — загрустил Гоша.
Жалко его. Почти не видит Эльзу. Наверное, это очень трудно, когда тебе семь лет, а твоя мама — главный бухгалтер в огромной компании с офисами по всей России.
— Гош, спасибо тебе за подарок, но давай сделаем так.
— Ну?
— Сделаешь завтра маме такой же? И подаришь вечером. Ладно?
— Сделаю, — отозвался Гоша. — Ладно уж.
— Ну и молодец.
Придя домой, мы дружно кинулись в большую комнату. Гоша — к любимой игровой приставке, а я к дивану, на котором утром оставила мобильник.
Последнее время я не брала его в школу. Телефон мог работать не больше четырех часов — и то если его вообще не трогать, никому не звонить, не писать сообщений. Я поставила его на подзарядку и включила.
Тут же пришли две новые эсэмэски от Ильи. Он хотел, чтобы я подала ему идею о том, куда бы нам всем пойти гулять в субботу. Сидеть на улице у подъезда становится холодно, поэтому нужно искать другие доступные и теплые места.
— Тебе твой парень написал? — спросил Гоша, не отрываясь от игры.
— С чего ты взял?
— Ты уже десять минут смотришь в телефон и улыбаешься. Его Илья зовут?
— Откуда ты знаешь?
Гоша явно растерялся, а правильного ответа на мой вопрос еще не придумал. Похоже, он копался в моем компьютере. И когда он только успел?
— У тебя комп включен, а я мимо проходил. На экране была его фотка. И файл назывался его именем.
— Ну хорошо, — сказала я.
— А он у тебя большой, — продолжил Гоша. — Почти как папа.
— Скажешь об этом папе — побью, — пригрозила я. — И вообще он мне не парень, а просто нравится.
— Ооочень нравится, — протянул Гоша. — Я видел фото вашей тусы. Ты такая испуганная, когда он рядом! И красная, как помидор!
Дальше Гоша договорить не успел, потому что ему в спину полетел желтый плюшевый покемон,
