прозвучал восторженный голос Камара:
— Я свободен! Лампа больше не владеет мной! Принцесса, я склоняюсь к твоим ногам! Сколь волшебен твой поцелуй!
— Не настолько! — изумленно воскликнула Лакшми. — Станешь ли ты теперь почитать своего освободителя, невзирая на то, что тебе приказал твой бывший повелитель! — спросила она, старательно выделив слово «бывший».
— Стану! — вскричал Камар. — Будь трижды благословенна та, которая освободила меня от постыдных пут рабства!
— Не «та», — поправила его Лакшми, — а «тот». Вернись, лорд Маг Меровенса!
В это мгновение почва в буквальном смысле слова ушла у Мэта из-под ног.
Перемешивая ногами воздух и сам себе удивляясь, он обернулся и понесся к джинне и ее новому дружку.
— Камар, — сказала Лакшми. — Вот твой освободитель. Скажи, Маг, ты освободил его так, как и меня?
— Ну... не совсем так, — уклончиво отозвался Мэт. На этот раз он избежал каких-либо слов насчет того, чтобы джинн стал верен ему. — Но в основном примерно так же.
— Тысяча благодарностей! — воскликнул джинн, схватил Мэта и поднес его к лицу в сложенных «чашечкой» ладонях. — Теперь я твой друг на всю жизнь! Чего ни пожелаешь — только попроси, все будет твоим!
— С-спасибо, — прошептал Мэт и через силу улыбнулся, стараясь напустить на себя бесстрашный вид. — Но я приберегу свои просьбы на потом, до того часа, когда мне действительно что-либо понадобится.
— Только позови меня, — посоветовал Мэту джинн и растерянно уставился на Лакшми. — Что это за человек такой, принцесса? Всякий бы на его месте тут же потребовал исполнения желания, попросил бы у меня несметных сокровищ!
— Он — большая диковинка среди своих сородичей, — объяснила Камару Лакшми, и в ее голосе прозвучала печаль. — Но теперь, когда ты свободен и больше не станешь угрожать ему, прощай, Камар!
— Проща-а-й? — обескураженно протянул Камар и выронил Мэта, словно горячую картофелину. Его расстроенная физиономия указывала на то, что он наконец догадался, что же произошло на самом деле. — Ты больше не хочешь предаваться со мной утехам любви, о жемчужина моего сердца?
— С тобой? Не смеши меня! — Лакшми отвернулась от Камара, подобрала с земли Мэта и крикнула через плечо:
— Стяжай побольше славы среди джиннов, прежде чем осмелишься снова говорить со мной.
И она пошла прочь, покачивая бедрами — наверняка ради того, чтобы Камару еще больше захотелось «поговорить с ней».
Камар жалобно застонал.
— Что-что, а мужчинами вертеть ты умеешь, — отметил Мэт.
— Умею — всеми, кроме одного, которым мне очень хотелось бы повертеть, ну и еще одного, который мне бы тоже подошел, — сардонически усмехнувшись, буркнула Лакшми. Она наклонилась и опустила Мэта на землю рядом со Стегоманом.
Мэт чувствовал себя ужасно неловко.
— Просто не знаю, как отблагодарить тебя, принцесса...
— Знаешь! — возразила Лакшми и стала одного роста с Мэтом. Она излучала всю чувственность, на которую только была способна. Мэт попятился, тяжело дыша.
Улыбка Лакшми стала горькой.
— Ты мог бы меня отблагодарить так, как мне этого хочется, но ты не станешь этого делать.
— Ну... принцесса... ты же знаешь, каковы правила... ну там... межвидовое скрещивание... джинны и люди... так нельзя!
— Я прекрасно знаю, что такое происходило, — лукаво отозвалась Лакшми. — Правда, очень редко, а еще реже — так, чтобы оба оставались довольны. Проще говоря, вашему народцу не хватает силенок.
Мэт поборол желание поспорить с джинной и доказать ей, что она неправа.
— Что тут скажешь? Мы интеллектуалы, и потому народ несколько рассеянный...
— Рассеянность тут ни при чем, — возразила Лакшми. — Просто вашего разума слишком много. Будь вы более рассеянными, ваше тело поступало бы так, как ему хотелось, — и так, как хотелось бы мне. — Улыбка джинны вновь стала насмешливой. — Но поскольку дело не в рассеянности и ты не хочешь ответить на мои призывы, найди для меня достойного спутника, смертный, — того, кто мог бы заставить меня забыть о тебе. А теперь — прощай!
Она исчезла внезапно, неожиданно, и после ее исчезновения Мэту стало грустно и тошно. Он опустился на колени, жадно хватая ртом воздух.
— Папа... — прохрипел он. — Надо что-то придумать! Надо... как-то снять это приворотное заклинание!
— Люди и поумнее нас с тобой, сынок, пытались справиться с подобными вещами, — вздохнул Рамон, — так вот, они обнаружили, что влюбиться гораздо легче, чем разлюбить. Ну давай, пора ехать.
Отец подхватил Мэта под локоть, помог подняться и подсадил на спину Стегомана.
— С ними все в порядке, леди Мэнтрел, — заверил Химену Савл. — Поверьте мне, Мэт и раньше попадал в подобные переделки — уже четырежды, и по-прежнему целехонек!
— Да, но что ему пришлось пережить! — возразила Химена. Она бродила по дворцовой библиотеке в полном отчаянии. Книжные полки, уставленные толстенными фолиантами, вздымались до потолка. — Наверняка тут должно быть хоть что-то такое, что помогло бы нам защитить его!
— Поверьте мне, миледи: те, кто может причинить вашему сыну настоящее зло, настолько злобны, что помочь ему и защитить его может только святой или ангел, — сказал Савл, основывая свои заверения на собственном опыте. — Думаю, ему помогает святой Монкер. А раз он сейчас в Ибирии, ему помогает и святой Яго.
— О, я каждую ночь молю этого доброго святого, чтобы он покровительствовал Матео! — горячо воскликнула Химена. — Мне бы только узнать, жив ли мой сыночек!
— Хорошо, давайте посмотрим еще разок, — обреченно вздохнул Савл. Он склонился над письменным столом и пододвинул к себе чернильницу. Чернильница была увесистая, четыре дюйма шириной и три высотой. Савл снял с нее крышку, быстро перевернул чернильницу, провел над лужицей чернил рукой три раза и пробормотал:
В маленькой чернильной лужице начало медленно проступать изображение.
Химена смотрела не отводя глаз.
— Просто удивительно, как сработало твое заклинание, Савл!
— Хотите сказать — удивительно, что оно вообще сработало? — усмехнулся Савл. — Думаю, это вышло потому, что я наговорил чернилам столько комплиментов.
И они увидели... дракона, парящего в лучах утреннего солнца, а на его спине — Мэта и Рамона. Под ними простиралась плоская пыльная равнина. Ряды невысоких деревьев отмечали высохшие русла речушек.
— Какой удивительный вид транспорта! — воскликнула Химена.
— Транспорта? Это наш друг, дракон по имени Стегоман. Ну, видите, леди Мэнтрел. Они живы и здоровы.
— Да, но надолго ли это? — нахмурилась Химена. — Я каким-то образом должна помочь им.
Савл вымученно улыбнулся:
— Вы и вправду думаете, что эти двое глупцов не смогут сами о себе позаботиться, если за ними не
