в окровавленный череп.
- Я хочу убить этого парня, Владимира, — прямо сказал он. — Этот тип очень сильно обижает мою дочь.
- Как он ее обижает?
- Девочка наркоманка. Он дает ей кокаин в обмен на минет.
- И она берет и то и другое?
- Какая разница?
- Действительно, — медленно сказала Берта, — разницы нет никакой. Как мы его убьем?
Через четверть часа они спустились вниз и приняли участие в продолжение банкета.
- Здесь лучшее место для зимнего отдыха, — убежденно сказал Владимир. — Лучшее! — Он небрежно отвел локоть от своей тарелки, чтобы хозяин мог метнуть туда пару шипящих отбивных по-татарски, которые Берта жарила, стоя у плиты. — Зиму надо проводить только здесь. На воле, на даче, здесь же все есть и все… — он чуть было не сказал «на халяву», но сдержался, — под рукой. А не в загаженном, мокром, вонючем Париже. Тем более что я, — он игриво ткнул Риту в бок, — продал квартиру.
- Что?! — ошарашено отшатнулась Рита. — Как ты мог продать мою квартиру?!
- Это была моя квартира, — улыбнувшись, заметила Эвелина. — А, черт с ней!
- Ну, как-как, — Владимир уверенно плеснул себе еще кальвадосу.
- Так. Не мог же я допустить, чтобы на тебя наехали за мои долги.
- Ты подделал документы? — тихо спросила посеревшая Рита.
- Ничего я не подделывал, — Владимир хохотнул. — Я купил другие.
- А деньги где? — все так же тихо спросила Рита, но, зная ее, хозяин заволновался: а не придется ли менять свои планы.
- Я же сказал, где! — раздраженно ответил Владимир. — Долги отдал. На дорогу потратился. Машину здесь купил, она еще не зарегистрирована, могу тебе подарить, — он хлопнул водки и занялся отбивной.
- Да ладно, мама, — примирительно сказала Эвелина, — другую купим.
Рита молча покачала головой.
- Вот-вот, — оживился Владимир, — у тебя что, денег мало? Давай лучше думать, как зиму провести с комфортом. Здесь же, — он небрежно повел плечом в сторону хозяина, отлучившегося к плите за очередной порцией отбивных, — наверняка ни черта нет. Дерьмо какое-то пьем, — он наморщил лоб, прикидывая. — Напитков надо купить, фруктов, одежда мне нужна теплая. Дрова для бани есть? Ему никто не ответил.
- Дрова для бани есть? — спросил он громче и начальственней.
- Есть, — ответил хозяин от плиты.
- Хорошо. Значит, завтра кто-нибудь баньку протопит. Для нас, - он перевел взгляд с Риты на Эвелину. Хозяин посмотрел на его плешь, покрытую каплями пота, и вернулся к столу с блюдом отбивных в руках. Вместе с ним подошла Берта и, присаживаясь, случайно перевернула бокал Владимира.
- Блядь! — выкрикнул Владимир, тряся манжетой. — Поосторожней нельзя?
- Ты что, собираешься спокойно на все это смотреть? — прошипела Рита. Они стояли во дворе. Он скромно покинул застолье, чтобы подышать свежим воздухом, а Рита вылетела вслед за ним, и никто ее не удерживал — Эвелина увлеченно обсуждала с Владимиром планы перестройки дачи, а Берте было все равно.
- На что смотреть? Это твой любовник, а не мой, вот и смотри на него.
- Я не знаю, чей это любовник, он никак не может выбрать, кого потащить в постель, меня или Эвелину.
- Так тащитесь втроем.
- Ты сволочь!
- Я не сволочь. Что ты от меня хочешь?
- Чтобы ты нас защитил.
- Еще раз повтори.
- Я хочу, чтобы ты нас защитил от этой падлы.
- Это твое решение?
- Да, это мое решение.
- Хорошо. Ты готова платить?
- Я заплачу тебе столько, сколько ты скажешь.
- Ну, тогда слушай мои условия…
Глава 19
- Поздно уже и холодно, — говорил Владимир, шагая между Ритой и Эвелиной. — Можно было и во дворе шашлыки пожарить.
Он без церемоний опирался на их плечи, рука его мяла замшу на груди Эвелины, но прощупать маленькую девичью грудь через толстую дубленку было довольно затруднительно — зато другая его горсть наполнилась полной мерой.
- Ничего не поздно, — сказала Эвелина.
- И ничего не холодно, — сказала Рита, — сейчас разведем костер и выпьем.
Ярко светила мелкая, как копейка, луна, сосны стояли редко и отбрасывали длинные тени, хозяин шел впереди, удерживая, рвущихся с поводков собак, сзади молча шагала навьюченная припасами Берта.
- Ну, вот мы и пришли, — сказал охотник, хлестнув арапником по голенищу сапога, отчего собаки сразу сели. — Это правильное место.
- Ну, вот и подсуетись, — сказал Владимир, убирая руки и засовывая их в карманы, — раз ты тут все знаешь.
Женщины с облегчением расправили плечи, Берта сбросила рюкзак в хрустнувший снег.
- Перед тем, как насладиться дичью, — сказал охотник, — мы должны ее забить, мы должны насладиться охотой, — он принял из рук Берты тяжелый охотничий арбалет.
- Что? — Владимир презрительно скривил губы. — Что ты гонишь, какая охота? У тебя что, еще и мяса нет?
- Есть, — охотник вложил арбалет в руки Рите. — Ты — мясо. Раздевайся.
- Ритка, у него что, крыша съехала, у твоего козла? Обдолбался, что ли?
Охотник быстро взял в руку цевье арбалета и нажал другой рукой на палец Риты, лежавший на спусковом крючке. Тетива тренькнула, Владимир взвыл, — стальная стрела впилась ему в правое плечо.
- Теперь тебе раздеваться будет намного труднее, — охотник подошел к упавшему на колени Владимиру и хлестнул его арапником поперек лица, Владимир взвыл еще громче, тонко и хищно завизжали собаки, перебирая лапами по снегу, — но ты разденешься и побежишь.
- Не надо! — изжелта-побледневшее лицо Владимира заливала кровь и слезы. — Я…
Охотник снова ударил его по голове:
- Раздевайся.
Не переставая подвывать, Владимир начал стягивать с себя дубленку. Рита отвернулась, ее трясло, но Эвелина не отводила глаз, Берта смотрела бесстрастно.
- В пяти километрах отсюда, всего в пяти километрах, — говорил охотник, — оживленная трасса. Если ты добежишь туда, можешь остановить машину и рассказывать все, что хочешь, мы тебя отпустим. Я дам тебе фору в сто метров, потом спущу собак, и мы будем на тебя охотиться.
- Это убийство! — прорыдал Владимир. — Я…
- Конечно. Никто не собирается играть с тобой в благородство.
Мы будем убивать тебя долго, больно и мучительно. Снимай трусы и обувь.
