нелюдь. Да еще в таком неприличном виде, словно только что из могилы откопалась.
Мягко говоря, мне стоило над этим подумать. А проще выражаясь, надо было здорово поломать голову, чтобы хоть как-то выкрутиться.
- В Фарлион, - наконец, велела я удивленно обернувшемуся демону. - До утра успеешь?
'Да. К рассвету будем - он не очень далеко. Но зачем? По Фаэсу соскучилась?'
- Нет. Просто надо, Лин. Кажется, пришло время сделать то, на что у меня пока не хватало смелости. И, кажется, теперь я знаю, у кого можно спросить совета.
Глава 18
Крепость Нор едва-едва встрепенулась после спокойной ночи, сонно щурясь от щекочущих ее высокие башни первых солнечных лучей. Она еще спала, не слишком различая сон и бодрствование. И ее бдительные жители тоже дремали, расслабившись после многих месяцев полного затишья, уверившись, наконец, что Харон стал совершенно безопасен, и неся каждодневные вахты скорее по привычке, чем по острой необходимости.
Мы спустились в темноте совершенно бесшумно. Как два призрака, два ангела смерти, неся на широких крыльях невидимую пыльцу забвения и неслышно сбрасывая ее на сонно зевающих рейзеров, чтобы они позевали подольше и не вздумали не вовремя задирать головы.
Упав с небес тяжелым снарядом, Лин ловко спружинил, пробежал несколько шагов, гася сумасшедшую скорость, а потом сложил свои роскошные крылья и шумно выдохнул.
'Уф. Кажется, не заметили'.
'Да, - рассеяно согласилась я, спрыгивая с его высокой спины. - Ты очень кстати задурил им мозги'.
'Без этого было рискованно спускаться - вон, светает уже'.
'Ты молодец, - так же рассеяно отозвалась я, внимательно оглядываясь. - И даже успел до восхода'.
Двор, в котором мы приземлились, был мне совершенно незнаком. По той простой причине, что даже в бытность простым рейзером я ни разу сюда не заглядывала. Вернее, старательно избегала это делать, хотя меня настойчиво приглашали. Потому что в то время, кажущееся сейчас безмерно далеким, мое недоверие к Церкви было настолько велико и так сильно испорчено воспоминаниями о родном христианском мире, что в Храм Аллара меня и калачом бы не заманили.
И вот теперь, наконец, я решилась сюда прийти. Теперь мне, наконец, потребовалось кое в чем убедиться. И теперь я стояла перед дверьми Храма, напряженно раздумывая над тем, как бы туда потише войти.
Сам Храм оказался сравнительно небольшим - всего с двухэтажный дом высотой, плюс совсем крохотная надстройка, идеально ровным куполом венчающая его сверху, как вишенка - торт. Стиль - уже набившая оскомину готика. Правда, довольно скромная по сравнению с пышным великолепием строений Рейданы. И окна заметно поуже. И потолки, видимо, пониже, и барельефы попроще... периферия, что с нее взять. Тем не менее, в глубину Храм имел довольно приличные размеры - метров сто, не меньше. Наверное, чтобы в главный зал могли вместиться все прихожане разом. Или чтобы во время пожара туда вошло сразу все население Нора.
Ну, ладно. Чего стоять истуканом? Я и так заявилась, как вор: посреди ночи, одна, не дожидаясь открытия. Но Храм, как мне сказали, никогда не запирался. Да и Аллар, наверное, был готов принимать молитвы сутками кряду. Так что какая ему разница, когда я приду? В крайнем случае, у него там, может, какой-нибудь автоответчик на небе стоит, который записывает молитвы и при необходимости приятным женским голосом отвечает: 'Добрый день, вы обратились в приемную к Богу. Сейчас его нет в офисе, поэтому перезвоните попозже. Или дождитесь сигнала и оставьте свою молитву'...
Это я ершусь так, не обращайте внимания. В первый раз все-таки на прием к таким высоким личностям иду. Нервничаю слегка. Вот и крутятся в голове всякие глупости, старательно отвлекающие от самого главного.
Ну, с богом...
- Подожди здесь, - попросила я Лина, направившись к дверям Храма.
'Уверена?'
- Да. Я недолго.
Он спокойно кивнул, послушно отступив в сторону, а я подумала, что, наверное, являясь в Храм Всевышнего, было бы неприлично привести туда с собой демона. Причем, Старшего. Противоположного по сути самому этому месту, осененного, как обещали, божественной благодатью. Все равно, что в конкурирующую фирму явиться, рекламируя свой товар. В офис 'Adidas' на работу наниматься, имея на ногах кроссовки с эмблемой 'Reebok'. Да еще неясно, как на это сам Лин отреагирует. Вдруг ему плохо станет? Вдруг его не пропустят? Короче, лучше не рисковать.
Мысленно вздохнув, я поднялась на целых десять ступенек главной лестницы, бесшумно приблизилась к покрытым причудливой резьбой деревянным дверям. Немного постояла, подумала, а потом решительно толкнула сразу обе створки, заставив их с тихим шелестом отвориться.
К счастью, их действительно не запирали на ночь. Двери распахнулись так легко и охотно, будто только меня и ждали. Или же будто кто-то заранее заботливо смазал петли густым слоем солидола.
Внутри оказалось сухо и тепло. Однако отнюдь не темно и не мрачно. Несмотря на то, что свет шел лишь от нескольких, висящих в ряд на стенах подсвечников, гнетущего ощущения кромешного мрака не создавалось. Скорее, приятные глазу сумерки, в которых вместо четких деталей видишь умело сглаженные очертания, а богатое воображение, подстегнутое приглушенным блеском золота и серебра, охотно дорисовывает все остальное.
За дверьми оказался небольшой предбанничек, в котором, вполне вероятно, можно было оставить какие-то пожертвования и морально подготовиться ко встрече с Всевышним. Предбанничек был совсем скромным - едва-едва два человека разойдутся, не столкнувшись плечами. И еще он был совершенно пустым, если, конечно, не считать красивой резной лавочки по правую руку от входа и спрятанного под ней такого же аккуратного деревянного сундучка. А больше ничего: ни картин на стенах, ни коврика под ногами, ни украшений, ни встречающих. Просто скромно отделанный холл, тщательно выбеленные стены, дающие свет словно бы сами по себе, и еще одни высокие двери, к которым я без колебаний и шагнула.
Раньше я в церкви никогда не была. Ни в православной, ни в мечети, ни в католической. Но из тесного общения с телевизором знаю, что католики обожают заставлять центральный зал удобными скамьями, оставляя небольшое пространство лишь у входа и у алтаря; наши православные предпочитают слушать священников стоя, время от времени истово крестясь и бормоча про себя слова молитвы; а мусульмане сидят на маленьких ковриках, каждую минуту сгибаясь в три погибели так, чтобы стукнуться лбом в холодный пол.
Свои обычаи. Своя вера. Свои правила.
Осторожно войдя внутрь, я нерешительно остановилась и обвела глазами огромный зал. Ну... что сказать? Скамеек нигде вроде не видно. Ковриков для сидения - тоже. Так что здесь, скорее всего, принято терпеливо ждать слова божьего в привычном прямоходячем положении. И это радует. Если бы я увидела лавки с подушечками под задницы, то сразу почувствовала бы разочарование: в моем понимании, приходя к высшему начальству, следует оказывать ему уважение хотя бы тем, что не стремиться, как американцы, пристроить самую важную свою часть на какое-нибудь седалище. И в этом смысле я даже рада не найти здесь столь яркого проявления торжества лени и малодушия. А еще - искренне приветствую законы Валлиона, в которых четко прописано, что сидеть в присутствии короля может разрешить только сам король. Да и то - за особые заслуги. В отношении же бога подобные вещи даже не должны обсуждаться. Но это, опять же, мое личное мнение.
Ладно, идем дальше.
Внимательно оглядевшись, я приятно удивилась, не найдя на стенах богатых золотых росписей,
