— Тогда мне придется распрямить заросли, чтобы только наметанный глаз обнаружил, что через них кто-то прошел. Смотри, осторожнее.
Алеа на секунду замерла на месте, а затем медленно двинулась через невысокий кустарник, изо всех сил стараясь не приминать его. Гар тоже двинулся вперед.
Наконец Алеа преодолела заросли и оказалась на небольшой тенистой прогалине.
— А теперь я поищу себе дерево повыше, — заявила девушка.
— Повыше? — удивился Гар. — А разве эти недостаточно высокие?
— Мне подойдет вон то!
И Алеа подошла к яблоне, которой на вид было никак не менее пятидесяти лет.
Девушка была слишком измучена, чтобы поразмышлять над тем, какой путник мог искать пристанища здесь в те дни, когда был еще жив ее дед. Она едва не попросила Гара подсадить ее на нижнюю ветку, но вовремя одумалась и мысленно отругала себя за такую поспешную доверчивость. Взбираясь по ветвям, Алеа задалась вопросом, с чего бы это.
Она расположилась на толстом суку и посмотрела вниз на Гара. Тот стоял под деревом, глядя на нее во все глаза.
— Не волнуйся. — Алеа размотала вокруг талии веревку, обвила ею ствол дерева и привязала конец. — Я не упаду.
— А ты уверена, что тебе так будет удобно? — В его голосе прозвучало сомнение.
— Конечно же, нет, — ответила молодая женщина, — зато я смогу вздремнуть. Я уже спала так три дня подряд.
— Неудивительно, что ты валишься с ног от усталости. Почему бы тебе не поспать прямо здесь, на земле, на лапнике?
Мгновенно Алеа вся напряглась. В ней всколыхнулся прежний страх. Уж не пытается ли он заманить ее в ловушку?..
— Здесь по пустоши бродят своры диких собак. По крайней мере мне так рассказывали... Тебе они, случайно, не попадались?
— Пока нет, — медленно произнес Гар.
В ее словах была доля истины. После колонизации на континенте не осталось собственных хищников, здесь водились лишь привезенные переселенцами домашние животные. Когда же четвероногие любимцы успевали наскучить своим владельцам, их, по всей видимости, отвозили в эту глушь, где и бросали. В конце концов животные могли отыскать друг друга и сбиться в стаи. Фермеры отстреливали одичавших собак, видя в них угрозу для своих стад, а подчас и для человека. Какое-то количество бродячих псов наверняка носилось по этой безлюдной равнине.
— А еще здесь встречаются дикие свиньи, — добавила Алеа. — Стадами, по дюжине голов, а то и больше. А какие у кабанов клыки!..
Вот уж поистине — назад, к природе!
Интересно, подумал Гар, а как это удалось убежать свиньям? Впрочем, свинья — животное умное и при случае примет правильное решение.
— Что ж, твое дерево и впрямь надежная крепость.
— Это верно, только вот ужасно неудобная, — призналась Алеа.
Гар подумал, что девушке наверху действительно не страшны никакие хищники, в том числе и двуногие. Бандитам трудно разглядеть ее среди ветвей. Но даже, случись так, что ее заметили и попробовали вскарабкаться по дереву, задача получилась бы не из легких.
— Может, тебе тоже лучше залезть ко мне? — предложила Алеа.
— Нет, я, пожалуй, останусь здесь. Тем более что зверье, если оно появится, огонь отпугнет, — ответил Гар. — Я всегда успею забраться к тебе, если вдруг замечу чье-либо приближение.
Он не стал говорить девушке о том, что ему ничего не стоит отпугнуть стаю бездомных собак или диких свиней, вселив в них панический ужас.
— Кстати, а есть тут у вас одичавшие быки и коровы?
— Есть, но они смирные и обычно не пристают к людям, если их самих не трогать. А что, если твой костер погаснет?
— Не погаснет, ведь я буду за ним следить. — Гар посмотрел в сторону. — Но для начала я хорошенько замаскирую наши следы.
Алеа смежила веки, голова ее безвольно склонилась на грудь.
Внезапно девушку, словно молния, пронзила мысль.
— А ты что будешь делать, пока я буду спать?
Гар посмотрел на нее с улыбкой.
— Как что? Охранять тебя. А когда меня тоже начнет клонить в сон, я тебя разбужу, и ты станешь моим часовым.
— И как ты меня разбудишь? — Алеа вся напряглась, ожидая, что же он скажет в ответ.
Гар огляделся по сторонам и лукаво улыбнулся.
— А для чего, по-твоему, здесь рассыпаны зеленые яблоки?
Алеа задумалась над его словами.
— Согласна. Только, пожалуйста, постарайся не попасть мне в глаз.
— Буду целиться по ногам, — заверил ее Гар.
Алеа почувствовала, что ей немного не по себе, но видимой причины для этого не обнаружила.
— Ну, ладно. Спокойной ночи. То есть утра.
— Что ж, будь по-твоему. Спокойного утра.
Гар улыбнулся и уже почти отвернулся от нее.
— Послушай!..
— Да, — снова повернулся он.
Пауза.
— Спасибо тебе. За то, что будешь меня сторожить.
— С превеликим удовольствием, — отозвался Гар. — Странствовать в одиночку нелегкое дело. Да и скучное.
И он пошел прочь от дерева, прежде чем Алеа смогла что-либо ответить.
Да и что вообще она могла сказать? Тем более что его слова вновь породили в ее сердце тревогу.
Алеа сказала себе, что все это глупо, и, прислонив голову к стволу, закрыла глаза. Увы, среди ветвей ей было тесно и неудобно. Алеа ослабила конец веревки и перевязала по-новому.
Теперь ей удалось немного откинуться назад.
Несмотря на смертельную усталость, в мозгу девушки вертелись сотни вопросов. Сон почему-то не шел. Алеа поймала себя на том, что ей не дает покоя странный вопрос: через что должен был пройти мужчина, чтобы утратить интерес к сексу?
Или же он просто воспитан в уважении к женщинам? А может, он просто по натуре добрый человек?
Алеа мысленно одернула себя. Добрых людей не бывает.
Но если и дальше так думать, то в голову полезут кошмары.
На всякий случай Алеа поплотнее подоткнула юбку. Затем голова ее поникла, и девушку сморил сон. Всего одно мгновение — и она погрузилась в забытье.
Гар со знанием дела замаскировал следы и уселся, решив немного поразмышлять.
Он понимал, что из всех хищников в данный момент женщина опасается именно его. Интересно, подумал Магнус, через какие страдания должна была пройти эта несчастная, чтобы утратить веру в людей, в особенности в мужчин?.. Поскольку ее отдали в рабство, ответ был в общем-то очевиден.
И все же Гар подозревал, что дело не только в событиях последних недель. На мгновение у него возникла идея воспользоваться тем, что девушка спит, и исследовать ее сознание, покопаться в воспоминаниях. Но он тотчас устыдился подобных мыслей, отогнав их подальше.
Родители научили Магнуса этике телепатии. Когда Гар вырос, он не раз убедился в том, что принципы, в которых его воспитали, верны. Он не позволял себе вторгаться в мысли друзей без особой необходимости. Магнус даже отказывался вторгаться в сознание врагов, если только речь не шла о спасении собственной
