Несли охранника, всего окровавленного, но живого.
— Я Даглас… Дарк, руководитель лаборатории! Что случилось?
— Я надеюсь, это вы мне объясните, мистер Дарк, — ответил коп, изучив документы Дагласа. — Что у вас здесь происходит в выходной день? Могли погибнуть люди! Вот, полюбуйтесь!
— Эксперимент запланирован на понедельник! Впустите меня, там мои люди в лаборатории.
— Вам не кажется, что вы тут у себя бардак развели? — с вызовом спросил коп.
— Если произошёл взрыв, сейчас тут должна быть запредельная радиация, выводите людей! — заорал на офицера Даглас и побежал по осколкам в руины.
Слово «радиация» обладает магическим воздействием. Толпа рассосалась в мгновение ока, остались только служебные автомобили. Конечно, у пожарных имеется счётчик Гейгера, они наверняка знают, что фон нормальный, но эти бравые ребята тоже страдают от излишка зрителей.
Когда Даглас вошёл в то, что раньше называлось лабораторией… лучше бы он этого не делал. Это была Хиросима после падения Малыша. Единственное, что уцелело — это установка стоимостью почти полтора миллиона. Верней, её основа — «вход» и «выход» передающего канала, которые близнецы называли «линзами». Остальное — вернее, всё то, что не испарилось в результате выброса энергии — взрывом разметало, раздавило и расколотило вдребезги и всмятку. Посреди этой американской красоты, пошатываясь из стороны в стороны, ходили мутанты. По крайней мере, так представил офицеру братьев Кругловых Даглас, надеясь, что в приступе паники офицер застрелит уродов на месте.
— Она взорвалась, Даглас! — радостно возвестил Джулиус. — Честное слово! Какой грохот!
Джордж, до сей поры растерянно озирающийся по сторонам, после этих слов изменился в лице и залепил брату такую оплеуху, что у Джулиуса даже зубы клацнули.
Вопреки ожиданиям, Джулиус сдачи не дал. Он только оправдывался:
— Но ведь получилось же, получилось! Даглас! Получилось!
— Что получилось, что?! — едва не рыдал Джордж. — Данные где? Никаких результатов не осталось! Всё же коту под хвост.
Из противоречивых объяснений Дарк понял, что Джулиус опять в последний момент изменил ход эксперимента, в свойственной ему творческой манере «все кругом дураки и ничего не понимают, и только я тут в белом пальто стою, красивый, умный, в меру упитанный мужчина в полном расцвете сил». Сославшись на интуицию, Джулиус полностью поменял все схемы отвода лишней энергии, и, как оказалось в итоге, опять был прав. Братья явно повздорили, потому что носы у обоих были расквашены. Видимо, интуиция, которую представлял Джулиус, оказалась сильнее здравого смысла, которым обычно заведовал Джордж: братья запустили устройство сами, не дожидаясь понедельника и всей команды. И полученный результат настолько превысил все ожидания, что, если бы близнецы не сидели у «выхода» канала, скрытые, помимо спецкостюма, изоляцией «линзы», их бы тоже разорвало в клочья. Остатки выброса ушли в молниеотвод.
— Снаружи всё в порядке? — спросил Джордж.
— Э… А что должно быть снаружи? — напрягся Даглас.
— Шаговое напряжение, — сказал Джулиус.
Даглас вспомнил лужайку с сотнями мёртвых воробьёв, чаек, дроздов и голубей. Вот что их убило. Через дорогу был гипермаркет, с утра прошёл дождь, стоянка автотранспорта перед магазином ещё не успела просохнуть…
— Если бы мы не изменили схему, мощность разряда была бы много больше, и те, кто на улице, могли погибнуть, — попытался объясниться Джордж, но Джулиус перебил его.
— Но мы видели! Всё получилось, канал держится, Даглас! В следующий раз мы повторим, чтобы уже ничего не…
Даглас не слушал, он оценивал убытки. Лаборатория восстановлению не подлежала. Разговор с руководством предстоял не просто тяжёлый, а невыносимый. Решено, он принимает предложение Гумилёва, если, конечно, после такого грандиозного фиаско тот не откажется от своих слов. Если откажется, Даглас уйдёт из корпорации, и будет работать где угодно, но с одним условием — никаких близнецов. Он готов заниматься чем угодно, хоть туалеты мыть, лишь бы рядом не было русских и близнецов. К чёрту строящийся ЦЕРН, к чёрту такую науку.
— Я разберусь, — сказал он тихо. — А вы собираете свою задницу в горсть и убираетесь отсюда, куда угодно, только чтобы я даже эха вашего не слышал.
— Но…
— Живо!
Кругловы заткнулись и начали выбираться из руин.
— Стоять! — приказал им Даглас.
Коп, который, онемев, стоял и слушал препирательства яйцеголовых, тоже очнулся. Дарк обратился к нему:
— Офицер, будьте добры, отведите этих двоих к медикам, это очень важно. Боюсь, они всё же облучились.
Братьев увели. Смотреть на них и вправду было страшно — красная кожа кое-где свисала лоскутами, брови и волосы выгорели. Но ничего, выживут. Такие всегда выживают.
Зазвонил мобильный. Всё, начинается вынос мозга.
— Слушаю. Я. Сожалею, сэр, всё очень плохо. Ничего, сэр. Вообще ничего. Жертв, по счастью, нет, если не считать птиц на газоне. Как всегда, сэр. Отправил в лазарет. В лазарет, говорю, отправил. Отвечу, сэр. Всего доброго, сэр.
Эпизод 3
Барбара пристрастилась к покеру давно, ещё при Союзе. На деньги она никогда не играла, покер её интересовал скорее как спорт, или как искусство. Азарт — ненадёжный партнёр, госпожа Кравец (так за глаза звали Барбару клиенты и коллеги) предпочитала мастерство и психологию.
Удрав из страны победившего капитализма, Барбара какое-то время путешествовала по Средиземноморью. Однако через год пресытилась, и решила открыть для себя Новый свет. И поводом стал ежегодный чемпионат мира по покеру в Лас-Вегасе.
Госпожа Кравец оказалась серьёзным игроком, и дважды доходила до четвертьфинала, потом дважды — до полуфинала. Никто не сомневался, что на этот год она может и в финал попасть, хотя чемпионский титул, возможно, нынче ей и не достанется. Однако сама госпожа Кравец думала иначе.
Карты спутал молодой человек, который годился ей в сыновья.
Томас Майор Брайдер, бесшабашный стареющий юноша с бородкой, плотный, невысокий, отрекомендовался «расхитителем гробниц».
— Я не мумия, я просто так выгляжу, — сказала Барбара, когда он подошёл к ней в баре.
Он даже внимания не обратил на эту шутку, и даже наоборот — начал бить к ней клинья. Она и впрямь была ещё ничего себе, поди, узнай, что она ещё отца народов помнит.
Конечно, для Брайдера это было всего лишь приключение, и для неё это тоже была игра — мужчина явно подшофе, вряд ли осознаёт, что творит, но слово за слово, и у них обозначилась общая тема — клады. Если Брайдер не врал, то он довольно успешный кладоискатель.
Информация на специализированных форумах подтверждала: в прошлом — банковский служащий, потом воевал в горячих точках, потом занялся «разграблением гробниц», на счету несколько серьёзных находок, idea fix — найти сокровища понапе в Микронезии, чему Брайдер посвятил несколько экспедиций, пока безрезультатно. Раньше работал в команде, пока не взорвалась его яхта, теперь работает один. Почётный член обществ и братств.
Барбара думала — это на один вечер. Но в течение недели Томас неотступно следовал за ней, делал вычурные комплименты, приглашал в рестораны и обсуждал текущие игры (он тоже приехал на чемпионат, но играл в другой группе). Брайдер не просыхал: Барбара никогда не видела, как он пьёт, но Майор передвигался всюду той расслабленной, чуть раскачивающейся походкой, которая так присуща всем слегка
