— Для того чтобы раздеться.
Глава пятая
Серена скрестила руки на груди.
— Раздеться?
Он нахмурился, чувствуя себя полным идиотом.
— Ты не так уж неотразима, крошка. Нам нужно снять мокрую одежду, чтобы избежать переохлаждения. Вот и все.
— У меня нет другой одежды.
— Ты можешь выбрать одно из шести свадебных платьев. Сама же предпочла взять с собой эти платья, а не свой чемодан. Так пусть они кому-нибудь пригодятся!
— Они пригодятся тем счастливым женщинам, для которых я придумала эти фасоны.
— Прекрасно. — Кейн вытащил из вещевого мешка одеяло и рубашку и бросил их Серене. — Вот. Это все, что у нас есть. Я оставил большую часть своей одежды в самолете, чтобы донести припасы.
— Мне не нужно переодеваться. Я и так обсохну.
— Сейчас же снимай одежду, не то я сам тебя раздену! С переохлаждением шутки плохи.
Она попыталась снять жакет, морщась при каждом движении.
После ее третьей попытки Кейн выругался.
— Так ты еще больше навредишь самой себе!
Он осторожно снял с нее жакет. Серена не строила гримас, но он видел, что ей больно.
Кейн повесил жакет на крючок.
— Он же весит целую тонну! Не могу поверить, что ты все время в нем ходила.
— У меня не было выбора.
— Верно, но ты сильнее, чем выглядишь. Сядь. — Он указал на стул рядом с печкой. — Я сниму с тебя ботинки, а потом ты сможешь раздеться.
Серена молча села на стул и положила на колени одеяло и рубашку.
— Левый или правый? — спросил Кейн.
Она подняла правую ногу. Кейн принялся снимать с нее ботинок. Это удалось ему не сразу: мокрая кожа ботинка прилипла к икре Серены.
— Следующий!
Она подняла левую ногу, и он снял другой ботинок.
— Теперь твои… — он пристально посмотрел ей на ноги, — чулки.
Их она сняла самостоятельно.
— Мне нужно осмотреть твои ребра.
— Моим ребрам уже лучше. Тебе что, нравится смотреть на женскую грудь?
— Когда выпадает такая возможность, — весело признал он. — Давай поглядим!
Она сжала губы.
— Привыкла сама о себе заботиться?
Она кивнула.
— У меня такой же характер. Я люблю самостоятельность, когда ни о ком не нужно беспокоиться. Но иногда обстоятельства меняются, — сказал он. — Подними-ка рубашку.
Серена задрала блузку. Он увидел ее гладкую кожу и плоский живот, и у него захватило дух. Пересохло во рту. Он уставился на пупок девушки.
— Кейн?
Кейн опомнился. Что он делает? Пялится? Смотрит с вожделением? Она — его пассажирка. Он будет заботиться о ней, нравится ему это или нет.
— Где у тебя болит?
— Здесь, — указала она на левый бок.
Кейн взглянул туда, куда она показывала, стараясь не обращать внимания на тонкую талию. Он легко надавил пальцами на мягкую кожу.
— Так больно?
— Немного.
— А здесь?
— Ай!
Кейн отдернул руку.
— Ты могла сломать ребро, но, по-моему, это просто ушиб. Чтобы сказать точно, нужен рентген. — Он открыл походную аптечку. — На всякий случай я наложу эластичный бинт. Встань.
Она подчинилась и задрала блузку еще выше. Он увидел розовое кружево лифчика, после чего резко вдохнул.
Бинтуя ребра, он мысленно повторял таблицу умножения для девяти, десяти и одиннадцати.
— Не слишком тесно?
Судя по ее виду, ей было так же неловко, как ему.
— Именно так, как нужно. Спасибо.
У них был долгий день, и им предстояла еще более долгая ночь.
Он обработал рану на голове Серены и наложил повязку.
— Все готово. Но может остаться маленький шрам.
— Шрам? — встревоженно спросила она.
— Может быть, возле виска. Трудно сказать. Парни любят девчонок со шрамами.
— Это относится не ко всем мужчинам. Некоторые парни считают шрам недостатком.
— Дураки, — пробормотал Кейн. — Без такого мужчины тебе будет лучше. Если у человека есть шрамы, значит, он рискует и не боится жить. По-моему, это отлично.
— Ты говоришь серьезно?
— Да.
Она робко улыбнулась.
— Спасибо.
— Нет проблем. — Он взял сухие брюки цвета хаки. — Они тебе нужны?
— Нет, спасибо. Мне хватит и того, что есть.
— Можешь одеться возле печки. А я буду вон там.
Он подошел к кроватям, расстегнул ремень и молнию на брюках. Услышал, как Серена тоже расстегивает молнию — на юбке? — а потом шорох ткани.
— Если у тебя мокрая одежда или даже влажная, избавься от нее. — Он снял белье и порванную рубашку. — Мы можем повесить одежду на крючки и перекладины, и к утру она высохнет.
— Хорошо.
Кейн едва не рассмеялся. В этом не было ничего хорошего. Особенно если учесть, что он разделся догола в холодном домике, в нескольких милях от цивилизации, в обществе красивой женщины, с которой не желал иметь ничего общего. Хмыкнув, он надел сухие брюки.
— Я оделась.
Кейн повернулся и открыл рот. Невероятно. Серена напоминала греческую царевну. Она завернулась в покрывало и сделала пояс из полоски ткани. Другой полоской она перевязала покрывало наверху. Очень красиво!
— Ты можешь сделать «кутюр» даже из простого покрывала.
— Что я могу сказать? — Серена накинула его голубую рубашку, застегнула ее и засучила рукава. Оттенок рубашки подчеркнул голубой цвет ее глаз. — Это талант.
Он улыбнулся ей.
Она улыбнулась в ответ.
