много столетий.
Повелитель времени остановился. Он засунул руки в карманы и наслаждался летним днем: зеленой травой, голубым небом, пением птиц, жарким солнцем и просто самим существованием.
– Мы здесь закончили, – сказал Доктор. – Пора уходить.
Но он был не прав. На главной площади, возле лестницы здания зала совета, стоял представитель Данта. Опрятно одетый и довольно веселый, он смотрел по сторонам, явно ища хоть какое-то объяснение вчерашнему небесному представлению. Увидев Хилси, мужчина поспешил к ней и элегантно поклонился.
– От лица жителей Данта нашим братьям и сестрам из Гиса искренние поздравления! Мэм, очень приятно видеть вас вновь!
Хилси покачала головой. – Я больше не глава совета.
– Тогда, к кому мне обратиться? – спросил посол. – Кто же теперь правитель?
Хороший вопрос, которому жители Гиса с энтузиазмом посветят себя в ближайшие дни, когда пройдут выборы, и на улицах и площадях разразятся споры и дискуссии. Однако, на данный момент, требовалось принять временное решение, чтобы достойно встретить гостя. Придя к единому мнению, неизвестным Эми путем, толпа отстранилась и вытолкнула Беола вперед. Сперва молодой человек стоял, хлопая глазами на посла, но затем собрался.
– Что ж. Я сердечно приветствую вас. Я…эм…о…
– Временно уполномочен, – прошептал ему на ухо Доктор.
– Да, временно уполномочен…э-э-э…
– Говорить от имени жителей Гиса, – подсказал Повелитель времени.
– Говорить от имени жителей Гиса и… – в глазах Беола зажегся огонек, он подозвал к себе Хилси, – моя уважаемая коллега и я будем рады видеть вас в зале заседаний.
Мужчина взял старушку за руку, и они вместе повели своего гостя
вверх по лестнице в зал совета.
– Так-то лучше! – просиял Доктор, глядя на них, будто сваха, которой удалось создать новую пару с помощью своего каталога. – Далее на повестке дня избирательная реформа.
Путешественники покинули город в компании Рассказчика, передвигавшегося в старой повозке, которая привела его с братом и дракона в Гис несколько месяцев назад.
– Почему вы не остались? – спросила мужчину Эми. – Теперь ваш брат… ну, кто он сейчас?
– Я думаю, что злоупотребил гостеприимством Гиса, – ответил
Рассказчик. – Кроме того, кто будет слушать историю о короле и драконе?
Сначала они шли по широкой дороге, ведущей из Гиса, а затем по более ухабистой и грязной тропинке. Рори, сидевший в задней части повозки, заметил кусочек металла, выглядывающий из-под ткани, которой Рассказчик накрыл свое имущество. Сердце парня на миг замерло. Конечно же, мужчина не был настолько глуп, чтобы везти Очарование? Даже, если везет, осознает ли он это? Рори оглянулся по сторонам, убедившись, что его никто не видит, и отогнул покрывало.
Под ним лежала маленькая черная с серебром спутниковая тарелочка, к счастью, на ней не было ни следа Очарования. Ничего страшного, если Рассказчик взял её с собой.
– Мы на месте! – воскликнул Доктор с вершины холма.
Повозка остановилась. Путешественники все вместе спустились вниз и направились к деревьям. Вскоре они увидели ТАРДИС, целую и невредимую, терпеливо ожидающую их в лесу. Рассказчик уставился на неё,
и Доктор надулся от гордости.
– О, ты просто обожаешь этот момент, верно? – съязвила Эми. Она обратилась к брату Беола: – Что собираетесь делать?
Рассказчик встрепенулся. – Я не знаю. Продолжу путешествовать, думаю, буду рассказывать истории…
– Возможно, вы сочините несколько о человеке, который путешествует в пространстве и времени…
– Доктор, – предостерегающе сказала Эми, – не все же должно быть о тебе.
Повелитель времени посмотрел на спутницу так, словно совершенно не понял, что она имела в виду.
– Как? – пораженно спросил Рассказчик. – Как вы все там помещаетесь?
– О, знаете, – ответил Доктор, открывая дверь ТАРДИС и делая непонятный взмах рукой. – Магия. В каком-то роде. Во всем своем великолепии.
Внутри ТАРДИС было спокойно и как никогда чувствовалось отсутствие течения времени. Эми и Рори по сканеру наблюдали, как Рассказчик обошел вокруг синей будки. Он остановился перед дверями и покачал головой. Затем мужчина расхохотался.
Эми тоже засмеялась. – Интересно, какую историю он сочинит после всего этого? И на что она будет похоже?
– Фарс, наверное, – сухо ответил Рори.
– Эй! – девушка аккуратно шлепнула его по руке. – Я думаю, она скорее будет немного страшной.
– Конечно, все дело в акценте, который ей предать, – тихо вмешался
Доктор. – Если подумать, дракон может олицетворять что угодно, например, ваши страхи или, возможно, падкость людей на красивую оболочку, – он посмотрел на консоль ТАРДИС, и его губы расплылись в загадочной мрачной улыбке. – Он даже может являться напоминанием о том, что, хотя и в ваших силах заставить людей поступать так, как лучше для них, этого делать не следует, – палец Повелитель времени завис над кнопкой. – По крайней мере, не часто, – он ударил по консоли, и ТАРДИС дематериализовалась. Последним, что увидели путешественники, была реакция Рассказчика: радость ребенка, услышавшего самый замечательный звук во вселенной.
Доктор повернулся к своим друзьям.
– Карманы, – оживленно бросил он.
– Карманы? – удивился Рори.
– Думаю, мы все прихватили парочку сувениров.
Путешественники по очереди достали свои трофеи. Доктор положил на консоль ТАРДИС кольцо, с помощью которого вызывали Вестника. Рори вытащил черепицу, которую получил от Хилси, а Эми ложку, похищенную из дома привратника. Она на мгновенье подержала её в ладони, чувствуя тепло и покалывание, но затем вздрогнула и выпустила из рук.
– Что мы будем делать со всем этим, Доктор? – спросила девушка.
– Уничтожим?
Повелитель времени покачал головой.
– Нельзя уничтожить знания, – тихо произнес он, – нельзя разрушить их, нельзя не применять. Их можно лишь использовать и сделать все возможное, чтобы не позволить им использовать вас.
Доктор снова залез в карман, извлек из него вилку и водрузил её на верхушку маленькой кучки сокровищ. Затем он отвернулся, отрегулировал настройки консоли, нажал несколько непонятных кнопок и рычажков.
Серебристый туман окутал предметы, и они исчезли из поля зрения.
– Прощай, Очарование, – сказал Рори, в его голосе звучали одновременно облегчение и сожаление.
Эми взяла жениха за руку. ТАРДИС двинулась дальше.
Остался лишь металл, слабо поблескивающий в космическом вакууме.
