Хилси. Пожилая женщина неподвижно лежала на земле. Рори приподнял её, а Эми положила старушку на колени и обхватила руками.
– Пожалуйста, проснитесь! Скажите что-нибудь! Как обычно, начните нас отчитывать! Что угодно!
Но глаза Хилси по-прежнему были закрыты, а лицо казалось мертвенно бледным.
Над ними, словно сбывалось пророчество Вестника, пылало ночное небо. Великая битва развернулась перед народом, в страхе съежившимся внизу в городе. Два гиганта – один черный, другой золотой, столкнулись среди холмов, как две армии, с самой высокой точки долины и с самой низкой. Они сверкали над рекой, и, казалось, подожгли её силой и яростью своей ненависти. Эта ненависть не ослабела, даже по прошествии тысячелетий. Сражение виднелось на много миль вокруг. Его наблюдали в Данте, Шиле, а после о нем говорили веками.
Эми ночь казалась бесконечной. Сидя рядом с притихшим драконом, с холодной и безжизненной Хилси на руках, она почти отчаялась дождаться, что битва когда-нибудь завершится. Зрелище стало чересчур эпичным.
Девушка наклонилась над пожилой женщиной и поцеловала её в макушку.
– Пожалуйста, – прошептала она. – Не слушайте мелодию. Оставайтесь с нами. Оставайтесь со мной.
Мир вокруг Эми погрузился в хаос. И вдруг…
– Эми, – прошептал Рори. – Смотри! Смотри! – девушка подняла голову. – Утро! – радостно сообщил парень и взял невесту за руку.
Бледные лучи восходящего солнца залили Эвеш. На мгновение гиганты прекратили борьбу, замечая изменения в небе. Камба шагнула вперед, освещаемая со спины золотистым рассветом, она обрушилась на своего врага, как облако мести, потушив сияние Вестника во имя добра. Затем обратив лицо к солнцу, она вскинула руки, приветствуя новый день, и её победная, полная ликования, песня разнеслась по всей долине.
Внизу, на площади, Эми и Рори со страхом наблюдали, как Вестник уменьшился до человеческих размеров и рухнул на землю, распластавшись своими длинными конечностями. Камба, уменьшаясь более медленно, стояла над ним. Она сняла шлем, положила его на землю и связалась со своим кораблем серией легких причмокиваний и трелей. Темные полосы, похожие на оковы, возникли на тонких запястьях и лодыжках Вестника, и его окутало телепортационное поле.
Камба повернулась и опустилась на колени рядом с Хилси. Она заключила руку старушки в свои по-прежнему длинные, облаченные в перчатки, пальцы.
– Мэм, – прошипела инопланетянка. – Мы взяли его. Он ушел навсегда.
Мы победили.
Будто пробужденная этими словами, Хилси шевельнулась. Её веки медленно поднялись.
– Камба! – сказала старушка. – И солнце тоже! Долгая была ночь и довольно странная! – она взяла руку инопланетянки и прижалась к ней губами. – Мои комплименты вам, госпожа, и моя огромная благодарность.
Камба склонила голову и удалилась. Хилси вновь закрыла глаза, но Эми чувствовала, как в её тело возвращается тепло и больше не опасалась за жизнь пожилой дамы.
Камба вновь связалась с кораблем. Очарование колыхнулось и исчезло.
Остался только дракон со своим красным, забавным, бдительным глазом и ртом все еще изогнутым в загадочной улыбке. Затем и он дрогнул и скрылся с глаз. Громкое, шумное и на этот раз без тени страха приветствие донеслось с площади.
Хилси открыла глаза. – Оно исчезло?
– Да, мэм, исчезло, – ответил Доктор. – Во благо.
– Это к лучшему, – согласилась старушка. – Оно было слишком безвкусным. Прекрасным, в определенной степени, но безвкусным, – она вновь закрыла глаза.
Несколько человек спустились с холма, чтобы отнести Хилси домой.
– Я привезла тебе сувенир, – обратилась Эми к Рори, когда старушка оказалась в надежных руках. – Знаешь, ну, с того дракона-корабля, – она достала ручку, которую взяла из зала заседаний. На ней переливался маленький голографический логотип. Рори повертел подарок в руках, словно это была самая красивая вещь, которую он когда-либо видел.
– Это мне?
– С любовью.
Парень чмокнул невесту в щечку. – Спасибо.
В ярком свете нового дня город Гис, наконец, предстал во всем своем замысловатом и необыкновенном виде. Дома были раскрашены в разные цвета: медово-желтый, дымчато-розовый, бледно- зеленый. Крыши покрывала терракотовая черепица. Мозаика из ярких камней украшала памятники и фонтаны, в храмах свечи горели в честь смелых, а древние фрески чтили память усопших. Арки и дверные проемы были увешаны цветочными корзинами, деревья вдоль длинных улиц покачивались на ветру, освобожденные от своего драгоценного убора. Купол зала совета сменил Очарование на голубое стекло, цвета утиного яйца, сквозь которое в комнату просачивался дневной свет, мягко струясь по белым стенам и успокаивая взор заседающих. Но его по-прежнему пересекала трещина, а рыцари были мертвы.
Трое мертвых воинов – число жертв, павших в войне, пришедшей в долину, спустя двенадцать тысяч лет, их торжественно похоронили на старом кладбище в западной части города. Два искусных мастера уже приступили к работе над мозаикой, увековечивающей их память, она займет весь южный фасад здания зала совета возле парадного входа. Все входящие будут вспоминать усопших.
Похоронная процессия медленно прошествовала по улицам. Беол и Хилси вместе шли за тремя гробами и группой горожан, выказывая свое уважение традиционным способом, бросая полевые цветы по обе стороны от картежа на каменную мостовую.
Когда тела были похоронены, Эми увидела две темные фигуры, стоящие неподалеку возле старого дерева. Девушка похлопала Доктора по руке. – Посмотри туда, – прошептала она.
Энва и Камба пришли выразить свое почтение. Увидев, что их заметили, Камба отдала честь. Энва кивнула Доктору, тот кивнул в ответ.
После окончания церемонии Эми и Доктор направились поговорить с ними. Энва передала Повелителю времени маленькое портативное устройство.
– Предварительный отчет, – сказала она. – Вестник на пути в родной мир. Его шлюпка оборудована и подготовлена для демонтации. Мы покинем окрестности, как только завершим все дела, – инопланетянка указала длинным пальцем на экран. – Если вы посмотрите в нижнюю часть страницы, то увидите, что протокол 961 был временно аннулирован, вот «ожидает рассмотрения». Все процедуры, касающиеся межпланетных контактов сейчас на стадии пересмотра. Вообще-то у меня конференция на эту тему начинается через две единицы.
– Отлично, – прикарманил отчет Повелитель времени. – На этот раз сделайте все правильно.
Энва кивнула. Камба отдала честь им обоим, телепортационное поле окутало их, и инопланетянки исчезли.
– Доктор, – сказала Эми, когда они вернулись на главную площадь, – тебе все еще жаль Вестника, да?
Повелитель времени медленно кивнул.
– После всего, что он сделал. Несмотря на то, что ты пытался дать ему шанс на новую жизнь, а он пытался убить тебя, – девушка покачала головой.
– Иногда я тебя не понимаю.
– Тогда попытайся понять его, Эми, – мягко начал Доктор.
Попытайся заглянуть в его мир. Империя, которой он служил, рухнула. Он ждет приказаний, но его хозяева молчат. Никаких предписаний. Никаких распоряжений. Он не знает, что делать дальше, убегает с последней битвы и ради чего, чтобы веками бесцельно блуждать в одиночестве в ожидании указаний, которые никогда не поступят. Когда Вестник обнаружил Очарование, это, должно быть, показалось ему спасательным кругом.
Знаком, что его мир когда-нибудь возродится. Но это было невозможно. Он оставался в забытье уже
